Сесть на шпагат, поздравить в новогоднюю ночь по телевидению весь народ страны вместо президента или снять самый правдивый фильм о нашей истории... Для него это вопросы одинаковой сложности. Или лёгкости?
– Михаил Николаевич, вы тут сказали, что начинать новую жизнь вам непривычно. Но, признайтесь, ведь слукавили. Достаточно беглого взгляда на вашу биографию, чтобы понять – эпохи перемен вам не страшны.
– Да, я слукавил. Менять профессию и легко, и необходимо, потому что такие перемены несут людям радость. Есть, конечно, те, кому удобно жить по накатанной колее, и это хорошо. Должно и удобрение истории быть. А те единицы, постоянно меняющие свою жизнь, это пружинки. В этой роли я себя чувствую превосходно, неоднократно менял виды деятельности, и каждый раз удачно.
– Какая из профессий стала для вас самой неожиданной?
– Режиссёр документального кино. Я ещё мог подумать, что стану писателем, потому что это у меня наследственное. Писателем был мой отец. У всех одноклассников родители ходили на работу, а мой отец трудился дома. И мне это так нравилось, что на вопрос: «Кем ты будешь, когда вырастешь?» я отвечал: «Писателем, потому что людям этой профессии не нужно ходить на работу». А мне в то время было лет семь.
– Неужели вы не хотели стать космонавтом, как многие мальчики тех лет?
– Хотел, и очень.
– И поэтому пошли в МАИ?
– Да, тогда я не понимал, что тех, кто учится в МАИ, в космос не отправят.
– Но вы же были уже взрослым, в институт ведь поступают по окончании школы?
– Всё равно, я вырос в писательской семье и многих вопросов не понимал. По некоторым предметам мне было очень тяжело учиться.
– По каким?
– Основы взаимозаменяемости и теория машинных механизмов. Я ничего в этом не понимал.
– Но как-то же сдали?
– С 14-го раза сдал я предмет «Теория машинных механизмов», сокращённо ТММ, мы расшифровывали как «тут моя могила». А на третьем курсе был сопромат – сопротивление материалов.
– Все говорят, что это очень сложный предмет...
– Но студентам из инженерной среды было легче, мне же, гуманитарию, было невероятно сложно. Я никогда не был сверхспособным и всегда держался в середнячках.
– Но вас же по окончании МАИ оставили инженером на кафедре «Авиационно-космической теплотехники» в том же институте?..
– Это произошло только благодаря самодеятельности. Давайте не будем преувеличивать мои заслуги в науке.
– А как же карьерный рост?
– Меня действительно сделали ведущим инженером, но для этого не обязательно открывать новые законы. Хотя я неплохо знал физику и разбирался в математике, но звёзд с неба не хватал. Правда, был хорошим организатором.
– Как известно, родились вы в Юрмале в писательской семье. А почему вы решили в Риге создать русскую библиотеку имени своего отца?
Семья Сергея Захарова, который погиб в резонансном ДТП, произошедшем по вине актера Михаила Ефремова, не возражает против того, чтобы артист освободился из колонии по УДО, однако такой вариант, судя по всему, уже не рассматривается.
– Мне отец, когда я был совсем маленький, читал вслух разные книжки, мне это нравилось, и поэтому, когда я вырос и категорически повзрослел, сделал вывод, что есть литература, читая которую человек высветляется. А есть и другая, с обратным действием. Читая «Доктора Живаго» или стихи Цветаевой, особо и не высветишься. Поэтому необходимо уравновешивать состояние добрых чувств: прочитал Пастернака – прочти Шолохова, прочитал Мандельштама – вдогонку Есенина. И я думал: хорошо бы было собрать где-нибудь хотя бы единственный шкаф книг и рекомендовать именно то, что, я считаю, делает людей счастливыми. Пока раздумывал, подоспел 100-летний юбилей моего папы. Как отмечать? Собраться, выпить, запустить петарды?.. Такой сценарий праздника мне был неинтересен. И решил я открыть библиотеку имени моего отца. Не буду рассказывать подробно, что мне пришлось сделать, но через какое-то время у меня появились и библиотека, и тот самый шкаф, о котором я мечтал.
– И что в этом шкафу?
– Поскольку мне очень интересны темы по здоровью, истории, эзотерике, то они там и представлены. Кроме моих любимых изданий есть и любимые книги разных известных людей и уважаемых организаций. Есть три книги от Министерства культуры, которые уместились на маленькой полочке, как для умывальника. А есть полка под названием «Как стать Максимом Галкиным*», где собраны книги, купленные самим Максимом. Весь этот шкаф называется «Задорным». А есть и другой шкаф, стоит рядом с «Задорным». Он розовый со стразами, очень гламурно-вульгарный. И там собраны вся омерзительная литература и нечистоты нашего времени. Это такое чтиво-жвачка, к которому люди подходят и, читая названия, понимают, что если они возьмут из этого шкафа, их все засмеют. Даже сам шкаф уже иронизирует над теми, кого он интересует.
– Ваши организаторские способности удивительны. Но в последнее время всё, что вы делаете, носит явно провокационный характер. То журнал под названием «Оксюморон» выпустите и ждёте реакции на соединение несоединимого. Разве может быть снег горячим, а ложь правдивой? Или фильм снимете про Рюрика, откуда есть пошла Земля Русская. Зачем вам это?
– Мне часто задают этот вопрос: «А зачем мне нужно знать, какой национальности был Рюрик?» Отвечаю. Большинство людей живут без роду, без племени. Им совершенно всё равно, откуда они. Только один народ есть в мире без роду, без племени – американцы. Но им удалось заменить отсутствие корней праздниками: днями независимости, образования государства и другими, и живут они себе припеваючи не в истории, но в празднике, и тупят на каждом шагу. Поэтому Америка и агрессивна, что не природой создана, а поперёк неё, по законам изгоев. Все отщепенцы, все те, кто был изгнан народами, приехали и создали Америку. Но об этом мало кто задумывается. Поэтому для начала я и хочу расшевелить мозги, не всё благополучно сейчас с этим вопросом у россиян.
Во-вторых, любой народ – это организм, это дерево. Обруби корни – листва завянет. Мы, жители России, и есть то самое дерево без корней, у которого увядает листва. Мы её немного подкрасили, приодевшись в Gucci и Armani, но это листочкам не поможет, они всё равно засыхают. Для этого я и снял этот фильм. И согласен с вами, что мой фильм про Рюрика – это провокация.
– И вы совершенно бесстрашно вызываете весь огонь на себя?
– Конечно. И уже есть результаты. Скажу, что после показа «Рюрика» по «Рен ТВ» этот документальный фильм оказался третьим в десятке лучших программ за день. И важно добавить, что снимал я его на народные деньги. Кинул клич в Интернете, и в течение короткого времени набралась сумма для фильма.
– А зачем вам такой сложный путь? У вас же есть денежные друзья.
– Мне было интересно, насколько я прав в выборе темы. И реакция участников этого проекта только подтвердила, что я не ошибался. А по поводу друзей. Мне не хотелось, чтобы мне за деньги диктовали, что я должен делать. Вот есть один очень известный фильм прошлого года. Он снят на спонсорские деньги, и спонсорам, видимо, нравится смотреть, как всё время насилуют русскую бабу, им приятно было представить такой образ России. Это они сегодня насилуют страну, они и сняли фильм о себе, любимых. Мне, например, такие фильмы смотреть противно, я и не смотрю, и другим не советую.
– В своём фильме вы разбиваете теорию происхождения Рюрика. А откуда появилась версия, что он был норманном?
– Эта теория была выдвинута при Екатерине Великой одним из первых членов Петербургской академии наук – немцем Готлибом Зигфридом Байером. По его работам выходило, что прибывшая на Русь кучка норманнов за несколько лет превратила «тёмную страну» в могучую державу. Дремучих славян пришлые гости тянули «за волосья» из болота невежества. А он сам, кстати, за 13 лет жизни в России так и не удосужился выучить русский. И Екатерина была немкой, как и все последующие Романовы. Так и получилось, что живём не своей жизнью.
– А как появилось желание докопаться до наших корней?
– Когда вдруг я понял, что разные книги об одних и тех же событиях не совпадают даже по датам, не говоря уже о фактах. Например, византийские летописи не совпадают с русскими летописями. В летописи русской 862 год – год основания Руси. А в византийской на два года раньше. А чем дальше, тем несовпадений всё больше.
– Вы ведь ещё в студенческие годы руководили театром, который назывался «Россия». Неужели история закольцевалась?
– Я неоднократно думал об этом. Театр был создан мною и моими друзьями. Но название придумали не мы.
– А кто же?
– Директор нашего ДК, которого звали Абрам Эммануилович Бронштейн.
– Дальновидный какой!
– Вообще молодчина. Он сказал, что нашему коллективу нужно придумать название. И, глядя на наши муки, предложил – «Россия». Я тогда даже не въехал в эту идею, потом понял – в конце спектакля у меня были стихи Евтушенко со строками: «Была Россия – первая любовь грядущего, и в ней вовек нетленно». А за этот спектакль мы получили премию Ленинского комсомола.
- *
- Галкин Максим Александрович внесен Минюстом в реестр физических лиц, признанных иностранными агентами
