Российские государственные корпорации, похоже, намерены максимально засекретить результаты своей деятельности. Их не смущает, что по рыночным законам инвесторам гораздо привлекательнее компании с прозрачной деятельностью. Вероятно, что топ-менеджмент госкорпораций надеется, что таким образом можно будет избежать массы неприятных вопросов.
Больше секретности
В конце февраля вице-президент «Роснефти» Лариса Каланда направила заместителю министра экономического развития Николаю Подгузову письмо с предложением изменить положения законодательства, предписывающие компаниям, в которых контрольный пакет акций принадлежит государству, публиковать дополнительную информацию в своих годовых отчетах. Мол, это нарушает коммерческую тайну и ставит госкорпорации в неравные условия с конкурентами-частниками.
Возникает резонный вопрос: что же это за секреты, которые злобные конкуренты могут использовать во вред раскрывшим о себе все сокровенное честными госпромышленникам? Тем более что у этих гигантов постсоветской индустрии по большому счету и конкурентов-то в нашей стране нет.
В письме на этот счет даны вполне четкие ответы. Это сведения о целевых значениях долгосрочной программы развития, информация о программе отчуждения непрофильных активов, данные о деньгах для инвестиционных проектов, информация о вложениях компании, которые могут принести годовой доход в десять процентов и более.
Эксперты, специализирующие на исследованиях деятельности госкорпораций, немедленно вспомнили, что это далеко не первая попытка руководителей госструктур, добиться, скажем так, конфиденциальности в деле отчетности.
Еще в феврале Алексей Миллер («Газпром») спрашивал у главы правительства Дмитрия Медведева разрешения на информационные льготы при исполнении закона «О госзакупках».
И тоже аргументировали тем, что, скажем, если широкая общественность узнает о сделках госкорпораций с объектами недвижимости и земельными участками, то это сыграет на руку зарубежным спекулянтам и даже сможет обрушить курс национальной валюты.
С верой в лучшее
По действующим рыночным законам инвесторы всегда охотнее идут в те компании, отчетность которых максимально открыта. Ведь чем прозрачнее корпорация, тем эффективнее управление. Но, видимо, руководители государственных компаний считают такое мнение не заслуживающим внимания.
В итоге заместитель министра экономического развития Николай Подгузов вынес решение: госкомпании вольны сами решать, какие сведения должны указываться в годовых отчетах. Руководствуясь «принципами разумности и добросовестности».
Наверное, можно считать этот факт примером истинного идеализма и глубокой веры в лучшее. Впрочем, материалисты-юристы ожидают в связи с таким решением замминистра многочисленных судебных тяжб на предмет того, содержит ли утаенная в отчетах информация коммерческую тайну или нет? И ведь что-то внутри подсказывает: суды будут.
Сеанс разоблачений
Херсонская область не станет объявлять о своей независимости после завершения референдума по выходу из состава Украины и присоединению к Российской Федерации.
Надо признать, что за исключением, пожалуй, успехов на рынке вооружения, других особенных достижений в работе госкорпораций нет. Однако нельзя не заметить, что практически параллельно с развитием этих компаний росла и череда связанных с ними скандалов. И здесь уж руководству госкомпаний действительно есть что скрывать.
Самым громким событием в этой среде стал уход со своего поста главы РАО РЖД Владимира Якунина. По одной из версий, он вынужден был уйти в отставку после обнародования информации о том, что его сын Андрей решил стать гражданином Великобритании. Но и не только поэтому. По данным «Новой газеты», недовольство в Кремле вызвало то, что из компании «продолжали выкачивать деньги» и «наверху об этом узнали».
Глава другого супергосхолдинга, «Ростехнологии», Виктор Чемезов, отметился в известном скандале с системой контроля большегрузов «Платон». «Платоном» управляет концессионер – «РТ-инвест транспортные системы» (РТИТС, в равных долях принадлежит «РТ-инвесту» - «дочке» «Ростеха» и сыну Аркадия Ротенберга Игорю). Но доля «Ростеха» - 25%. То есть «дочка» госкомпании перешла в руки частников. Причем двое из трех владельцев-частников работают через «люксембургские структуры» (по сути - через оффшоры).
Не обошли стороной скандалы и госкорпоррацию «Росатом». Заместителя главы холдинга Евгения Евстратова подозревают в хищении 50 млн рублей
Руководитель госкорпорации «Уралвагонзавод» Олег Сиенко попал в центр скандала, когда стало известно, что на корпоратив в честь его полувекового юбилея было потрачено 10 млн рублей (гостей развлекали Анита Цой, Дмитрий Маликов, Владимир Кузьмин). А в это время рабочие завода готовили акцию протеста из-за невыплаченных зарплат.
Нельзя не вспомнить и скандал с «Роснано», когда на новогодний корпоратив было выделено 3,3 млн руб. Правда, Счетная палата отчиталась, что Анатолий Чубайс компенсировал эти расходы. Но осадок все равно остался.
Вне рыночных отношений
И таких примеров можно привести еще много. Впрочем, в действительности, в случаях с госкорпорациями произошло то, что должно было произойти.
Идея создания предприятий-монстров, владельцем которых было бы государство, вынашивалась в умах некоторых экономистов, руководителей промышленности и особенно так называемых «красных директоров» еще в середине прошлого десятилетия. Большое впечатление на них производили экономические успехи Китая. Их пыл даже не охладили пророческие слова покойного президента РСПП Аркадия Вольского, который в нескольких словах объяснил, почему китайская модель России не подходит: «Потому что у нас слишком мало китайцев».
Впрочем, многие эксперты с самого начала создания госкорпораций также сомневались в эффективности их управления. По словам генерального директора группы компаний «Мегапроцесс» Кирилла Лятса, на деле госкорпорации существуют вне рыночных отношений, обслуживая при этом интересы своих топ-менеджеров, а никак не государства.
Но приватизация госкомпаний уже однажды, в 1990-е, показала свою низкую эффективность Альтернативным решением проблемы может быть полная транспарентность, обеспечивающая контроль общественности и СМИ за деятельностью монстров. Так стоит ли разрешать компаниям прятать свои секреты?
