Передача «Что? Где? Когда?» уникальна. Она живёт в эфире Первого канала без малого 40 лет. Более того, среди всех новых программ, которые копируют западный продукт, эта – наше отечественное изобретение. За всю историю у «интеллектуального казино» было всего два ведущих – отец-основатель Владимир Ворошилов, которого после его смерти сменил Борис Крюк.
– Первый выпуск программы «Что? Где? Когда?» вышел 4 сентября 1975 года. А вы с какого момента помните эту передачу?
– С этого самого и помню. Я придумал вопрос, который по стечению обстоятельств и попал в первую передачу. Поэтому мне и довелось увидеть первый выпуск.
– Значит, вы сможете ответить, как передача изменилась за все годы её существования.
– Пока передачу вёл Ворошилов, сначала играли на книги, потом на товары, затем на деньги... Все эти бурные перемены были связаны со временем. Эта передача создавалась для студентов, затем эти студенты взрослели, и передача начала ориентироваться на выросших студентов. Потом эти самые выросшие студенты стали интеллектуальной элитой и вошли в элитарный клуб знатоков.
– А по форме?
– Форма была великолепна. Владимир Яковлевич, по образованию театральный художник, очень ценил антураж, всякие необычные вещи, тот же мистический голос Господина Ведущего, который интриговал зрителя и вносил особый интерес в игру, неожиданные музыкальные паузы. Но в то время не было такого понятия, как «формат», поэтому звучала разная музыка. Нам же сейчас удивлять зрителя намного сложнее, да и круг возможностей у нас ограниченный. Что касается правил игры, то, поскольку Ворошилов был человеком театра, то и правил игры у него как таковых не было. «Кто будет играть?» – «Решим по ходу». У него даже была такая гениальная фраза, и мы её как дань традиции оставили – в конце текста шла ремарка «в течение сезона правила игры могут меняться». Просчитать, что может произойти, Владимир Яковлевич в силу своего творческого склада не мог, и поэтому он каждую передачу решал, кто будет играть в очередной игре и так далее. Знатоки, на мой взгляд, тогда чувствовали себя подопытными кроликами, потому что они вроде как определяли, кто из них лучше, но вся игра шла по изначально непонятным правилам. Сейчас же всё расписано до мелочей, и они себя чувствуют не героями некоего спектакля, а знатоками, которые соревнуются и со зрителями, и друг с другом. И это соревнование команд между собой в последние годы стало более очевидным.
– А это в программе появилось благодаря вам. Вы азартный человек?
– Да. И передача начиналась с того, что обязанности были чётко распределены. Я, несмотря на мой юный возраст, всегда отвечал за правила.
– На сайте Первого канала написано, что в 12 лет вы придумали какое-то правило. О чём идёт речь?
– Тогда я придумал: если игроки проигрывают финал, мы их разгоняем. Да, моё первое правило было жёстким. Но тем не менее Ворошилов к моему мнению всегда прислушивался. Он знал, что у меня математический склад ума...
– Почему же игра так долго живёт и интерес к ней не ослабевает?
– Потому что она хороша для любого коллектива. Если какая-то компания отмечает какой-нибудь праздник, то, если им предложить эту игру, они сразу же отодвинут рюмки и в течение часа будут очень увлечены игрой! Настолько эта форма сплачивает совершенно незнакомых людей. И даже антураж элитарного клуба совсем не обязателен. Не случайно игра идёт сейчас в нескольких странах – в Грузии, Азербайджане, на Украине, в Белоруссии, Казахстане – и всё еженедельно! Форма придумана гениально, играющим интересно всегда, а вот зрителям – по-разному.
Гендиректор Первого канала объявил о старте съемок новых выпусков «Давай поженимся», а вот прояснить дальнейшую судьбу программ Урганта и Познера отказался.
– В ваш клуб пришло новое поколение. Чем оно отличается от старожилов программы?
– Во-первых, они в своём возрасте намного сильнее тех, кто играл в прежние годы. Сейчас таких, как Друзь в молодости, можно набрать 500 человек, не 50: они же играют с детства и знают все закавыки вопросов.
– Как влияет время на вопросы зрителей?
– Никак. Мы уже прошли такое количество вопросов, что, когда начинается фраза «16 ноября 1784 года Людовик ХVI..., знатоки хором кричат: «Ответ готов!». Они с детства знают, что Людовик делал в этот день, и им уже всё ясно. На первых порах эта передача имела возможность с мировой культуры и философских мыслей сливки снимать. В вопросах мировой культуры Советский Союз был по понятным причинам ограничен. Знали неплохо русских писателей, а всё остальное – нет. Если в 90-е годы про Леонардо да Винчи в каждой второй передаче шёл вопрос, то сейчас знатоки его изучили настолько, что знают все детали лучше искусствоведов.
– Когда делаешь одно и то же, не возникает ощущения рутины?
– Для меня передача каждый раз делится на 10 разных вопросов. В полугодии в восьми передачах играет семь разных команд, и поэтому у меня нет ощущения, что я делаю одно и то же. Эта игра как футбол. Она так же протекает и даёт адреналин для всех, кто в неё погружён, и чем больше человек в ней разбирается, тем больше разницы для него в каждом конкретном матче или игре.
– Может, поговорим о футболе?
– Я с детства азартный человек и всегда играл и в футбол, и в хоккей. А как зритель... На меня неизгладимое впечатление произвёл матч 1982 года Италия – Бразилия, и хотя явными фаворитами была бразильская команда, итальянцы выиграли. Мне тогда было 15 лет, а в 1978 году у меня по каким-то причинам не было возможности посмотреть матчи, но я сидел на даче и слушал радиотрансляции. А ещё помню свой первый поход на футбол. Меня отец забрал из детского сада, я был тогда на пятидневке, что уже само по себе сделало меня невероятно счастливым, да ещё вечером меня не вернули ночевать! А потом и сам матч, где наша сборная выиграла со счётом 10:1. А хоккейный матч, где наши хоккеисты разгромили шведов, играя на приз «Известий», или это был чемпионат мира, но я помню счёт 10:1.
– По-прежнему любите «Ливерпуль»?
– Да. Но больше я болею за «Динамо».
– Ваши дети ещё не начали работать, как и вы, в ЧГК?
– Сын уже начал вести какие-то игры. Миша в Эдинбурге сколотил команду из русских студентов, и они по средам играют. Но там любительский уровень, они смогли ответить лишь на пять вопросов, заняв предпоследнее место. Команда, оказавшаяся на последнем, ответила на четыре вопроса.
– А почему вы отправили Михаила на учёбу за границу?
– Если честно, то он попадал на первое ЕГЭ, и мы, поняв всю ситуацию за год до его введения, отправили сына за границу. Я понял, что разрушение системы образования обязательно скажется на всём. Хотя все замы министра образования рассказывают, что ЕГЭ – это хорошо. До этого времени я всегда был сторонником нашего образования.
– У вас же кроме Миши есть ещё трое детей.
– Старшая дочка будет поступать в университет в этом году, она тоже в Англии учится. А маленькие – ещё с нами. Я не знаю, отправлю я их за рубеж или нет. Всё зависит от ситуации с образованием в нашей стране. Всё-таки у старших детей разница маленькая, сына было не страшно отправлять, а дочка Саша поехала в ту же школу, в которой учился Миша, и он её опекал.
