Тьма или свет ждут человека в конце его жизненного «туннеля»? – так аллегорически и в чем-то пророчески озадачил публику и озадачился сам вокалист и главный стихотворец The Doors Джим Моррисон (наверное, прифигев от масштабности затронутой темы) в своей завершающей дебютный одноимённый альбом команды The Doors композиции «The End».
Поиски ответов на него (так же как и на многие другие основополагающие жизненные вопросы) сам Джим и музыканты группы продолжили в следующем шедевре 1967-го года «Strange Days», который, без сомнения, подтвердил их гениальность и мастерство!
«Из частых прогулок по большим городам, из наблюдений за бесч\исленными людскими отношениями и возникает этот неотступный идеал. Вы и сами, дорогой друг, не пытались ли передать в песне пронзительный крик Стекольщика и выразить в лирической прзе всё удручающее настроение, которое возносится в этом крике до самых крыш, сквозь самый густой туман, застилающий улицу?» – цит. по Шарль Бодлер «Парижский сплин» (из письма Арсену Уссе).
К сожалению или к счастью, эти непростые вопросы («Как жить?», «Кто здесь?». «Кто я?», «С кем я?», «В чем смысл бытия?» и так далее) свойственные некоторым состояниям человеческого ума и души, никуда не делись и в непростом 2022 году. Череда странных событий (мировая экономическая турбулентность, связанная с проблемами сверхпотребления в ряде стран, незатухающие локальные конфликты, продолжающаяся «канитель» с непонятно откуда взявшимися вирусом ковида и оспой обезьян, природные катаклизмы в виде аномальных для ряда регионов планеты засух и сопутствующих проблем с водой и пр.) сопровождающих этот год, может навести на весьма пессимистичные мысли о нынешнем положении дел в мире. И в том числе в различных отраслях мировой культуры (где продолжается незатухающий веками конфликт архаики и модерна). Я бы не брался их объяснить, ибо, большое, несомненно, видится более четко издалека. К примеру, откуда было знать беспечным пассажирам «Титаника» о поджидающем их айсберге и дальнейшем трагическом развитии событий?. Но, конечно, попадаются люди, которым явлены изначальная суть и природа явлений. Среди них немало шарлатанов, просто спекулирующих на «горячих» и больных темах, но иногда попадаются и удивительные провидцы.
Сложные периоды, когда человечество проходило очередной непростой этап своего развития и его жестко «лихорадило», случались и ранее. Каждые времена рождали своих гениев и прозорливцев, чьи имена запечатлены на «скрижалях» истории. Так сложилось, что их число было всегда немалым среди поэтов, писателей, философов, живописцев, мистиков и музыкантов. В первой части нашего исследования истоков возникновения творчества The Doors и их колоритного, сексуального, начитанного и весьма эрудированного фронтмена Джима Моррисона, я обратил внимание читателей на время возникновения группы – середину 1960-х годов, пору расцвета знаменитого сан-францисского лета «детей-цветов» 1967 года и так далее.
Мы уже не раз обращались к этому удивительному (по-своему странному) времени, стартовавшему с начала 1960-х годов, когда одно за другим возникали новые музыкальные, литературные, художественные, научные, медицинские и другие течения, впоследствии становившиеся общемировыми трендами и порождавшими немалое количество любопытнейших идей. Многие из которых представляют интерес поныне, требуя должного внимания и изучения. Человечество впервые массово (подчеркиваю, именно массово!) обратило своё драгоценное внимание не только на внешний, окружающий его мир, но погрузилось в исследования своих внутренних миров и устройств других людей, открыв для себя различные потаённые «дверцы» сознания, подсознания, способы их восприятия и осознания и трансформации.
Методы таких исследований и «погружений» были у каждого, конечно, свои. Многим людям, что также естественно, банально не хватило терпения и, возможно, средств докопаться до чего-то важного и определяющего. Кому-то оно и не нужно было вовсе, главное, потусить, быть или казаться в модной теме. В исследовании, посвящённом творчеству Джими Хендрикса, я уже отмечал, что «спрос на его музыку и игравших с ним коллективов, был не совсем случаен. Ибо 1966-й и особенно 1967 год стали временем изобретения психоделического рока (не путать с «кислотным» или эйсид роком), который отличало нелегко распознаваемое звуковое единообразие, а, наоборот, соединение и синтез самых разнообразных звуков и стилей, создаваемых очень разными группами (фолкерами, блюзменами, авангардистами, модернистами, джазменами и пр.). Пол Роланд (и не только он) справедливо отмечал, что многие знаменитые «музыканты как-то спонтанно собрались вместе в Калифорнии и Сан-Франциско в течение одного великолепного «Лета Любви» 1967 года, чтобы обеспечить новому (тогда) движению молодёжи под названием «хиппи» отличный саундтрек». Да, потом многие, как Фрэнк Заппа (в его знаменитой пародии «We’re Only In It For Money») отмечали наивный сюрреализм, присущий тому времени, но массовая эйфория была и оказывала несомненное влияние на всех участников».
Это потом пришли чувства разочарования, опустошенности и дальнейшего осмысления произошедшего. Подчеркну главное! От тех времён остались ощущения радости, безумства и волшебства, которое сегодня можно ощутить в любой момент благодаря музыке наших героев из The Doors (и, конечно, не только их, а и многих других замечательных артистов, коим посвящены мои статьи: «Наповал!», «Призрачный гон», «Любовное домино»,«Бархатные подпольнички»,«Провода за вуалью», «Тайны блестящих аккордов» и пр.)! Самое любопытное, что даже среди этого богатейшего разнообразия идей, The Doors ощущали и позиционировали себя вне хиппистской тусовки и (шире) эпохи. Они всегда находились как бы «за пределами» трендов, формируя свой собственный уникальный стиль, что они поняли сами даже не сразу, а где-то к третьему-четвёртому альбому (а то и вообще после смерти Джима Моррисона) о чём мы поговорим отдельно.
1967 год также стал для музыкантов The Doors прорывным. Он ознаменовался для них выходом второго по счёту, не менее успешного и привлекшего внимание слушателей альбома «Strange Days». В его записи приняли участие: Джим Моррисон спел на вокале и сыграл на синтезаторе Moog в заглавном треке; Рей Манзарек сыграл на клавишных, синтезаторе Moog и маримбе; Робби Кригер – записал гитару; Джон Денсмор сыграл на барабанах; Дуглас Лубан — на бас-гитаре (треки 1–3, 6–9). К продюсированию альбома снова приложил руку Пол Ротшильд. Звукорежиссёром выступил Брюс Ботник. Тексты треков написаны Джимом Моррисоном, кроме «You're Lost Little Girl» и «Love Me Two Times» — авторства Робби Кригера.
Авторитетный журнал Classic Rock в специальном выпуске, посвященном 1960-м годам, выделил художественные особенности оформления пластинки, где на обложке была размещена необычная уличная фотография с трудящимися циркового жанра: силачом, карликом, жонглёром, трубачом и акробатами. «Самое странное здесь – это даже не сам снимок, а тот факт, что из всех задействованных на картинке персонажей, фотограф Джоэл Бродски (сделавший до этого снимок для задней обложки дебютника The Doors) пригласил только настоящих акробатов. Остальные – не более чем случайные люди (таксист, швейцар, помощник фотографа и др.), оказавшиеся «в нужном месте в нужное время». Немудрено, что во время съёмок Бродски намучался с этими «горе-циркачами». Но игра стоила свеч – результат получился впечатляющим» и, добавлю, чудным, вполне в духе поэзии Джима Моррисона!
Диск начинается с основополагающей и подводящей теоретическую базу под пластинку композиции «Strange Days», наполненную тогдашним культурным и политическим «бурлением» эпохи. Здесь Манзарек одним из первых сыграл на знаменитом впоследствии синтезаторе Moog. Ей наследуют бодрящая «You're Lost Little Girl» и ещё более возбуждающая эмоции «Love Me Two Times». Их изыски продолжает не менее впечатляющая, но уже не столь напористая баллада о несчастной девушке «Unhappy Girl», намекающая на группиз. Далее идут грустная по смыслу «Horse Latitudes», записанная на фоне различных звуков, издаваемых группой из подручных предметов и «белого шума». «Конскими широтами» назывались в XVIII веке 30°-35° северной и южной широты, где практически всегда стоит штиль. При перевозе лошадей через Атлантику, попадавшие в означенный штиль суда, были вынуждены часть пути плыть на вёслах. Для облегчения веса кораблей им приходилось выбрасывать за борт весь лишний груз (в том числе лошадок, которые некоторое время плыли за кораблём). Зрелище не для слабонервных! Есть версия, что лошадей также брали как провиант для таких исключительных случаев. Далее наступает черёд прелестной «Moonlight Drive», оформленной в стиле рокового танго и наполненной мизантропическими жизненными наблюдениями о непредсказуемом поведении людей «People Are Strange».
Необычные «My Eyes Have Seen You» и «I Can't See Your Face in My Mind» (где отличился Денсмор, записавший барабаны задом наперёд) пропитывают собой «ткань» пластинки. Под занавес стоит фиксирующая сформированные страсти финальная «When The Music's Over», где Моррисон впервые озвучил громкий клич для «молодых и ранних», проорав в пространство: «We want the world and we want it now!» («Мы хотим мир и хотим его сейчас!»). В целом, подбор песен стал столь же впечатляющим и насыщенным, как на дебютнике. Уровень студийных спецэффектов, методов записи звука и наложений также вырос на порядок, так как в студии стояло новейшее на тот момент 8-канальное оборудование, чем не преминули воспользоваться музыканты. На альбоме было всё: нежные баллады с завораживающими слух мелодиями, сопровождаемые глухими гитарными аккордами, ритмичные наигрыши, психоделические органные переливы, «белый шум», речитативы вокалиста и даже фри-джазовые импровизации. По выходу альбом почти сразу скаканул в призовую чартовую тройку самых востребованных альбомов следующего 1968 года, где оставался более 12 месяцев!
Что произошло далее, хорошо известно. Группа успела записать ещё 4 великолепных разноплановых альбома. Характер Моррисона, сам артист, его поведение на сцене (и вне её) с течением времени менялись, становясь подчас скандальными и провокативными. Группа много гастролировала. Джим не останавливался ни перед чем в своей тяге к «расширению» границ дозволенного. Он прыгал со сцены в зал, лазал по декорациям, применял технику пауз, когда в середине исполняемой песни, мог подать группе условный знак, после чего наступала тишина, прерываемая лишь дыханием аудитории. Этот театральный трюк, взятый из знаменитой системы Станиславского («если взял паузу, тяни её, сколько сможешь…»), позволял ещё более «заводить» слушателей, которых такой подход завораживал, словно удав – кролика (это уже отсылка к яркому литературному псевдониму Джима Моррисона – «King Lizard» – «Король Ящерица или Ящер»). Ещё артист любил всячески провоцировать аудиторию (где, видимо, снова сказалась бурная студенческая актерская юность). Но, так как люди на шоу приходили разные по характерам и восприятию происходящего, то их реакции на происходящее могли быть самими непредсказуемыми, вплоть до погрома концертного зала…
В итоге, начались стычки с полицией на концертах, приведшие к тому, что Джима стали буквально преследовать и арестовывать за малейшие провинности. Против него был возбуждён ряд судебных дел, где помимо признания отцовства, фигурировали такие серьезные статьи, как «подстрекательство к бунту», «нарушение общественного порядка», «неповиновение блюстителям закона» и пр. Отчасти такие обвинения имели под собой реальную почву. Так как, к большому сожалению, тяга Джима к саморазрушению часто брала верх над его вменяемостью, что вполне понимали работавшие с ним музыканты и продюсеры, старавшиеся использовать каждый удобный момент для записи. Впоследствии в группе всё чаще стали возникать недопонимания и трения (нередко их зачинщиком выступал барабанщик Денсмор). Здесь, в первую очередь, снова не самую положительную роль играло психологическое состояние Моррисона, которое было не всегда адекватным из-за увеличивающегося приёма различных стимуляторов. Джим периодически «выпадал» из реальности и, как часто бывает, рядом не всегда оказывались люди, которые могли (и хотели) бы ему помочь. А, наоборот, использовали артиста для своих эгоистичных целей. Во-вторых, сложившийся сценический образ Моррисона, как гениального, но неуправляемого «бунтаря», ирландского разбитного гуляки и непредсказуемого рубахи-парня, ведомого лишь собственной прихотливой музой и обуреваемого нешуточными страстями, ко многому обязывал. Тут как в известной поговорке, «если взялся за гуж, не говори, что не дюж…». Что практически не давало музыканту передышки, чтобы он смог спокойно осмыслить происходящее и отдохнуть от выступлений и записей. В-третьих, не прибавляли душевного спокойствия музыканту и его две любимые пассии (Памела Корсон и Патрисия Кеннели) окончательный выбор среди которых он так и не сумел сделать.
Нельзя сказать, что Джим никак не пытался изменить складывающиеся не в его пользу обстоятельства. Например, он не переставал писать стихи и совершенствовать своё литературное мастерство, наверное, видя в них некую «отдушину». Как писал С. Климовицкий в книге «Джим Моррисон. Стихи. Песни. Заметки.»: «В 1969 году при помощи английского поэта Майкла Макклюра, выходят первые книги стихов и заметок Джима «The Lords» и «The New Creatures». Моррисон впервые публично читает знаменитую «An American Prayer» («Американскую Молитву»), которая затем выходит отдельной книгой». В 1978 году «An American Prayer» была выпущена в виде отдельной пластинки Манзареком, Кригером и Денсмором, которые предложили свой ненавязчивый, психоделически-джаз-роковый музыкальный аккомпанимент к моррисоновским виршам (о чём мы поговорим в дальнейшем). Наверное, отсюда проистекает идея, на время завязать с музыкой и сменить обстановку путём путешествия. Так поступали многие творческие натуры. Можно вспомнить примеры Тургенева, Миллера, Гоголя, Хемингуэя и много кого ещё. Париж, как один из самых знаменитых литературных городов мира, был выбран совсем не случайно. Так как там жили и творили многие из любимых Морисоном «проклятых» поэтов и писателей, а сама атмосфера располагала (и, наверное, продолжает располагать) к писаниям. Предполагаю, что поначалу переезд вдохновил Джима и воссоединившуюся с ним Памелу Корсон. Они съездили в Марокко и Испанию, путешествовали по Франции. Но, видимо, что-то пошло не так, и жизнь Моррисона вошла в привычную колею, обрамленную нехорошими привычками и привязанностями. Так сложилось, что перед самым отъездом Моррисона в столицу Франции музыканты успели записать диск «L.A.Woman» (1971), который стал финальной точкой в их совместной работе при жизни Джима.
По поводу его трагической смерти, произошедшей в ванной комнате парижского отеля, существует масса версий. Кто-то склоняется к тому, что это было самоубийство от постоянных психологических перегрузок, депрессий и не лучшего состояния здоровья (после перенесённого и, видимо, недолеченного воспаления лёгких, Джим постоянно кашлял). А также веры музыканта в то, что он уйдёт из жизни в роковые 27 лет (как Хендрикс и Джоплин, которые уже были к тому времени мертвы). Другие говорят о происках спецслужб. Дескать, Моррисон был под их регулярным наблюдением, и им на руку было устранение непокорного бунтаря. Третьи разрабатывают мистическую версию гибели Джима, утверждая, что к этому привело его участие в запутанных колдовских ритуалах (благодаря Патрисии Кеннели). Четвертые намекают на криминальную версию, состоящую в том, что Моррисон мог умереть вообще не в ванной отеля, а в туалете модного тогда парижского клуба «Rock’N’Roll Circus», после перебора запрещённых веществ. И уже потом его тело доставили в отель и инсценировали смерть в ванной (причём в сговоре с Памелой, чью жгучую ревность к сопернице здесь также нельзя исключать). Пятые вещают о «происках» инопланетян и пришельцев из параллельных вселенных, к постижению которых так стремился наш герой… Выбирайте, как говорится, на вкус. Получается, что даже своим уходом Джим Моррисон сумел (вольно или невольно) создать интригу, таинственность которой не даёт покоя его поклонникам до сих пор.
Резюмируем. Многочисленными «дорзоведами» и «моррисоноведами» опубликовано немало исследований как о группе The Doors, так и об их харизматичном вокалисте. Любопытны статьи, аналитика о The Doors и переводы текстов Джима Моррисона в журналах «Забриски Райдер», «Забриски Пойнт», «Изи Райдер», Архивы и пр., издававшихся при участии М. Пушкиной, а также в книгах и статьях А. Галина, А. Поликовского, С. Климовицкого, А. Малькевича, А. Гончарова, В. Каратеева, О. Еремеевой, Питера Хоугена, Криса Чарльзворта «Полный путеводитель по музыке The Doors», Джерри Хопкинса и Дэнни Шугермэна «Никто не выйдет отсюда живым», Альберта Голдмана «История The Doors», Дилана Джонса «Джим Моррисон. Тёмная звезда», Джона Дэнсмора «Riders On The Storm» («Оседлавшие бурю. Моя жизнь с Джимом Моррисоном и The Doors») и других авторов.
Кто бы, что не говорил, с моей точки зрения, Джим был не только музыкантом, но и поэтом, «не поддающимся классификации» и определению. Его творчество не предполагает упрощенчества, а, наоборот, стимулирует воображение, ставит перед исследователями новые интересные задачи и пути их решения. Такие люди, как Моррисон рождаются раз в поколение (также как Джими Хендрикс, Дженис Джоплин, Брайан Джонс и другие). Своим многогранным опытом, знаниями, талантами, неожиданно всплывающими внутренними рифмами, странными образами и даже ошибками они сумели изменить привычные представления людей об окружающем мире. Как и для чего использовать (или не использовать) их наработки в дальнейшем – каждый человек уже решает сам!
P.S. В качестве приложения к сказанному, специально для читателей «Нашей Версии», предлагаем авторскую версию перевода небольшого стиха из записных книжек Джима Моррисона от литератора и публициста Романа Егорова.
«Fear Is A Porch…
Fear is a porch where winds
Slide thru in the North
A face at the Window that
Becomes a leaf
An eagle sensing its disaster
But soaring gracefully above
A rabbit shining in the night».
(цит. по https://beatpatrol.wordpress.com/2010/02/01/jim-morrison-notebook-poems/ и книге С. Климовицкого «Джим Моррисон. Стихи. Песни. Заметки.». Издательство «Суперсистема», 1992 г.)
Страх – Это Портал…
Там, где дуют ветра и скользят через Север,
Страх собой формирует Портал.
И листом вдруг становится свеженький клевер,
Да лицо за окном лицезреет пожар.
Орёл парит вверху и чувствует грядущее ненастье,
Он просекает иллюзорную игру.
Он словно кроль, сияющий в ночи, мечтающий о счастье,
Ныряет в новую нору…
PP.SS. В 2022 году Джиму Моррисону могло бы исполниться 79 лет. А в следующем – 2023-ем – у него грянул бы юбилей – 80! Также в 2023-ем исполняется 55 лет альбому «Waiting For The Sun» и 45 лет альбому «An American Prayer». В 2021 году – стукнуло 50 лет с даты смерти Джима в Париже между 3 и 5 июля в 1971 году. Поэтому, помним, любим, исследуем творчество. RIP!
