Если честно, я немного побаивался, когда шёл на встречу с Горынычем (так зовут Сукачёва в узком кругу). Я видел в нём маргинальный персонаж в стиле «оторва» — чихает на авторитеты, живёт по собственным принципам. Но во время беседы был попросту ошеломлён: передо мной сидел умный человек, яркий музыкант, да к тому же весьма образованный. Неожиданные взгляды Сукачёва на многие вещи, которые проявились в ходе нашей беседы, я предлагаю вашему вниманию.
—Стала ли для вас неожиданной ваша стремительная карьера во времена перестройки? Или вы всегда мечтали стать артистом?
— Нет, я абсолютно не стремился на сцену с гитарой, тем более что в советские времена выразить себя было не так просто. И даже опасно — Алексей Романов и Жанна Агузарова отсидели за это. Когда грянула перестройка, стало можно не ходить на работу. А вот я на работе появлялся до 1987 года. Конечно, к этому моменту я не был знаменит на весь мир, но для какой-то его части уже был весьма одиозным персонажем. Долгое время я работал в железнодорожной сфере — инженером в Московско-Рижском отделении: мы делали проекты для небольших депо и станций.
— Это правда, что проект станции «Тушино» — плод вашего гения?
— По-моему, проект реконструкции старой деревянной станции не ахти какое дело. Задание дал мой начальник Андрей Иванович Серов, и я всё очень быстро нарисовал. Станцию возвели, а мне было всего 23. Вообще, приятно. Хотя думаю, что каждый строитель смог бы нарисовать нечто подобное.
— А было бы вам приятно, если бы эту станцию при жизни назвали именем Сукачёва?
— Упаси господи! Это не ко мне, это к космонавтам.
— Вы ведь и выросли в этом районе. Считается, что тушинские ребята боевые, драчливые...
— Это на самом деле так — я тоже был драчуном.
— А как вы сегодня воспринимаете ту эпоху, которая вас вознесла, эпоху Горбачёва?
— Я с большим уважением отношусь к Михаилу Сергеевичу. При этом я отдаю себе отчёт, что, если бы не Горбачёв, страну изменил бы кто-то другой. Но сделал это именно он. Я вообще люблю талантливых людей, рискованно-талантливых. Я хорошо помню времена Брежнева, человека, который по-русски с трудом говорил. Конечно, Горбачёв тоже иногда странно себя вёл, но я многое ему простил только за то, что через полтора месяца после того, как он стал генсеком, Михаил Сергеевич сказал: «Недавно мы с Раисой Максимовной читали Достоевского...» Мне это показалось таким трогательным, что я задумал сделать майку с этим слоганом. А через годик Горбачёв, к моему потрясению, начал говорить почти правильно, даже не сбиваясь на южнорусский акцент. Раз лидер может меняться, расти, значит, с ним всё в порядке. Короче говоря, приход Горбачёва к власти круто изменил мою жизнь. При этом я был одним из тех счастливчиков, у которых она изменилась к лучшему
— Ну, давайте, Гарик, выпьем за любимого генсека. Вы какой алкоголь предпочитаете?
— Ну, я же не профессор Преображенский, который пил водку под разносолы. Мне попроще что-нибудь.
— Многие талантливые музыканты очень рано сгорают — в этом смысле это одна из самых тяжёлых профессий. А как вы стрессы снимаете?
— Знаете, шутка такая есть. «А как вы расслабляетесь?» — «А я не напрягаюсь...» Вот и я не напрягаюсь. Понимаете, героика и пафос наших дней — чувство запоздалое. Если мы занимаемся своим делом и оно нам по душе, не может идти и речи ни о какой героике. Я, например, точно знаю, что я — нормальный бытовой лодырь, что дома я ничего не делаю, с удовольствием лежу на диване и смотрю телик. Вот и вся моя героика, вот и всё мое горение. Спросите у моей жены, с которой мы живём уже 20 лет, как я, Гарик Сукачёв, творю. Она ответил: «А я не знаю. Он постоянно на диване лежит и жрать просит». И слава тебе, господи, вот так и должно быть...
ТНТ к Новому году снял собственную версию «Иронии судьбы», в которой будут пародии на новые сериалы, много шуток и музыкальных номеров. Главные роли исполнят звезды шоу-бизнеса.
Вот, например, Виктор Цой для молодёжи — это кумир, персона. А для меня он Витька, которого я знал. Он просто был человеком, который точно так же, как и я, играл на гитаре. И я помню его как парня не очень общительного, некоммуникабельного. Был ли он гением — не знаю. Но я понимаю, почему он «канонизирован»...
— И почему же?
— Отвечу, причём очень серьёзно. У людей с такого рода талантом есть ключ ко всем сердцам, хотим мы этого или нет. Вот Высоцкий аккумулировал в себе, в своих песнях целых 20 лет жизни страны — все её беды, все её праздники. Поэтому он всем понятен. Для молодых людей с 14 до 18 Цой — кумир, потому что он говорит то, о чём не говорят дома, он говорит то, что от него хотели услышать миллионы мальчишек и девчонок... При этом Высоцкий и Цой не первые. Как у них это получилось, никому не понять. Когда у Булгакова спросили, как он написал «Мастера и Маргариту», тот ответил: «А я её не писал. Я, Миша Булгаков, просто не мог её написать». Думаю, что это самый лучший ответ по теме нашего разговора.
— Многие говорят, что сейчас будущее рок-н-ролла под вопросом.
— Про это всё время говорят. Знаете, при Элвисе Пресли о рок-музыке вообще и речи не было — он просто пел весёленькие песни. И, заметьте, по большей части не свои. Только когда появились «Битлз» и «Роллинг Стоунз», возникла рок-музыка, а до этого был штиль. Танцевальная музыка всем владела.
— А какая музыка будет жить вечно? Народная?
— Народная музыка — вообще понятие условное, потому что она развивается точно так же, как и любой популярный жанр. Едва ли вы слышали, какую-нибудь народную песню XVI века, которую пели в деревнях. А уж то, что было до крещения Руси, вспомнить вообще невозможно. Людмила Зыкина, лучший представитель советской народной музыки, к современному народному творчеству не имеет никакого отношения. Многие профессиональные композиторы и поэты подавали свои творения как народное творчество. Вот людям, которые старше меня лет на 10, нравится Элвис Пресли, но для моего поколения это лишь исторический феномен. Мы не ощущаем священного трепета, слушая его. У меня подобные ощущения вызывает «Лет Зеппелин». А у моего сына — группа «Корн». Рок-музыка — это музыка протеста против тоталитарного государства, против власти. Если бороться не с чем, она постепенно умирает.
— Вы производите впечатление человека, удовлетворённого жизнью. А слово «депрессия» вам знакомо?
— Конечно! Больше того, могу сказать, что у меня каждое утро депрессия. До тех пор, пока я не выпью кофе и не выкурю сигарету. Если вы ко мне подойдёте раньше, вам не поздоровится. Семья обычно прячется от моего поганого настроения. Даже те люди, к которым я хорошо отношусь, звонят мне только после 10. Вот выкурил сигарету, выпил кофе — и мир мне уже не ненавистен.
— Это — образ жизни? Протест?
— Да нет, просто скверный характер, я ведь Стрелец по зодиаку.
— С талантливыми людьми бывает всегда сложно. Вот, например, с Высоцким. Я слышал, что вам предлагали исполнить его роль в кино?
— Было такое. Только предлагали мне роль друга Высоцкого. По-моему, получилось что-то вроде воспоминаний Гоголя о Пушкине. Как Николай Васильевич приехал к Пушкину знакомиться, долго топтался у подъезда, а когда открыли, ответили, что барин не может принять. Гоголь с трепетом спрашивает: «Что, творит?» «Да какое там! — отвечают. — Пьёт пятый день». А Гоголь ещё долго поверить не мог... Вот такая у меня трактовка Высоцкого намечалась.
