Сегодня в Московском арбитраже рассмотрят дело по иску миноритарных акционеров к нефтетранспортному концерну «Транснефть». Инвесторы, а именно фонд UCP, возглавляемый Ильей Щербовичем, пытаются через суд получить причитающиеся им по закону дивиденды.
В самой «Транснефти», впрочем, вместо юридических аргументов, похоже, решили пустить в ход орудия «черного пиара». За день до судебного заседания на сомнительных интернет-ресурсах вышло сразу несколько публикаций, посвященных сегодняшнему заседанию. О заказном характере публикаций, в частности, может говорить тот факт, что акционеров, которые приобрели акции на бирже, огульно называют «скупщиками краденного». Интересно было бы послушать объяснения по этому поводу авторов подобных статей. Но это уже предмет другого разбирательства в рамках возможного уголовного дела по статье 128.1 УК РФ о клевете.
Суть же нынешнего заседания в Арбитраже проста: фонд UCP требует от «Транснефти» доплатить дивиденды по привилегированным акциям, выплаченных по итогам 2013 года. Все дело в том, что тогда компания решила сэкономить на миноритариях – дивиденды по обыкновенных акциям (единственным держателем которых является государство) составили 1221,4 рубля, а по префам на 40% меньше – 724,2 рубля. Дать объяснения этому странному факту в компании не потрудились. Разве что принять за таковое заявление президента «Транснефти» Николая Токарева о том, что владельцы префов – «это не акционеры на самом деле». Таких «не акционеров» у нефтяного гиганта, кстати, более 120. Среди них, помимо уже упомянутого фонда UCP, крупные инвесторы, такие как Vanguard group Inc, UBS, Deutsche bank, Raiffeisen Capital, Mitsubishi UFJ Kokusai Asset MGM и многие другие.
Но в «Транснефти» по традиции, уходящей корнями еще в далекие 90-е годы, об интересах акционеров скорее всего предпочитают не задумываться. Малоизвестные интернет-СМИ сегодня могут позволить себе публиковать непроверенную информацию, называя выпуск привилигированных акций «скупкой краденного». Но в 1996 году префы были выпущены в порядке приватизации. А в 1998 году на основании постановления правительства, в устав компании было включено положение о доплате, согласно которому выплаты дивидендов по обыкновенным акциям не могут быть выше выплат по префам. Но уже в 1999 году неугодное руководству концерна правило из Устава просто взяли и вычеркнули. Кстати, сегодня на сайте «Транснефти» и вовсе красуется единственная редакция Устава от 2002 года. Заметим в скобках, что «Транснефть» может быть единственной крупной российской компанией, столь тщательно оберегающей тайну своего Устава от общественности. На то есть свои причины. В начале 2000-х недовольные миноритарии уже выиграли судебное разбирательство о незаконности изменений устава в нарушение приватизационного законодательства. Тогда суд заставил-таки «Транснефть» вспомнить, что она приватизировалась по закону, как и другие компании со всеми вытекающими последствиями, включая и то, что касается прав владельцев привилегированных акций.
Любители строчить кляузы в СМИ сегодня ссылаются примерно на то, что, дескать, выиграй UCP сегодня суд, то «Транснефти» (читай – российскому бюджету) придется раскошелиться на кругленькую сумму. Забота о бюджете – дело хорошее и правильное. Вот складывается ощущение, что в «Транснефти», главным акционером которой является государство, об этом не всегда помнят. А то ведь история с дивидендами – это еще полбеды. Из года в год «Транснефть» методично придерживает прибыль на дочерних компаниях, по-видимому просто скрывая от государства. В результате дивиденды могут недополучать все акционеры, включая государство – по результатам 2015 года, государство хотело получить от Транснефти дивиденды в четыре раза больше. Согласно Постановлению Правительства РФ от 18.04.2016 №705-р, Транснефть должна была выплатить большую из двух величин: 50% чистой прибыли по МСФО или РСБУ. Похоже, почти вся прибыль в очередной раз оказалась спрятанной в дочках, Транснефть выплатила менее 9% от прибыли по МСФО (т.е. консолидированной прибыли). При этом, ту прибыль, которую Транснефть вероятно прячет от акционеров, руководство компании теряет в астрономических масштабах, в том числе: в 2014-2015 убытки около 80 миллиардов от сомнительных спекулятивных сделок с валютными деривативами (Транснефть объясняет, что «страховалась» от падения стоимости доллара, вместо того, чтобы страховаться от фактического риска для компании - падения рубля?), убыток более 76 миллиардов от переоценки валютных обязательств, убыток около 20 миллиардов от зависших депозитов в проблемных Внешпромбанке и банке Интеркоммерц (можно предположить, что Транснефть чемпион среди всех госкомпаний по потерям в сомнительных банках). При этом у Транснефти на балансе числятся непрозрачные «финансовые вложения» на 592 миллиарда рублей. Вероятно менеджмент компании тщательно скрывает, как и куда вложены эти огромные средства – на запросы акционеров не отвечает, что наводит на самые худшие опасения с учетом уже официально понесенных компанией гигантских убытков. Вообще примечательно, что Транснефть, как мне кажется, еще ни разу не смогла ответить по существу ни на один из поставленных инвесторами вопросов, а вместо этого менеджмент компании пытается политизировать ситуацию и перейти на личности. Как говорится, «шапка горит».
Провалив руководство «Роскосмосом», Дмитрий Рогозин, похоже, вознамерился возглавить разработку российских БПЛА
Понятно, что подобное манипулирование фактами в публичном пространстве и откровенное передергивание, очевидно, призвано произвести впечатление на суд и на руководство страны, которому очень дорого обходятся сомнительные схемы менеджмента Транснефти. К счастью, суду предстоит исследовать факты, основанные на документах, а не «информационный мусор», вброшенный в интернет-пространство. А факты, которые, как мне видится, складываются не в пользу Транснефти. Также вероятно, что громкое судебное разбирательство инвесторов с Транснефтью заинтересует соответствующие правоохранительные структуры, которым давно уже пора провести детальную проверку работы руководства этой госкомпании.
