«Ленинградское дело» 1949 года на сегодняшний день остаётся, пожалуй, самой тёмной страницей советского прошлого. Ни одному историку пока не удалось поработать со всеми сохранившимися архивными документами, при том, что осталось их ничтожно мало, а большая часть была уничтожена по указанию Никиты Хрущёва ещё в 1954 году. Вызывает недоумение расстрел большинства фигурантов всего через час после оглашения судебного приговора, а ведь на момент начала процесса в Советском Союзе ещё действовал мораторий на смертную казнь. Странно и то, что следствие по «Ленинградскому делу» вели не милиция, не прокуратура и даже не спецслужбы, а члены особой партийной контрольной комиссии – беспрецедентный исторический факт!
Некоторые историки высказывают предположение: судили высшее партийное руководство совсем не за то, за что формально приговорили к высшей мере наказания. А готовили эти люди ни много ни мало – «перестройку», с отсоединением от СССР нескольких союзных республик.
Для начала стоит немного сказать о тех, кто оказался на скамье подсудимых по «Ленинградскому делу». Секретаря ЦК партии Алексея Кузнецова Сталин считал своим преемником и говорил об этом открыто. После предательства Кузнецова вождь был настолько потрясён и раздосадован, что намеренно не назвал имени другого своего возможного сменщика, вероятно, опасаясь ошибиться с выбором ещё раз. Другой фигурант, Николай Вознесенский, был председателем советского Госплана и занимался фактически тем же, за что сегодня несёт ответственность председатель правительства. Михаил Родионов возглавлял Совет министров РСФСР. Пётр Лазутин был председателем Ленгорисполкома, то есть мэром Северной столицы, а Пётр Попков возглавлял ленинградское партийное руководство. Формальным поводом для обвинения этих людей послужила Всероссийская оптовая ярмарка, которую провели в Ленинграде в январе 1949 года. Ярмарка была странной: во-первых, её проведение не согласовывали с партийным и советским руководством страны, что по тем временам считалось неслыханным самоуправством. Во-вторых, доходов эта ярмарка не принесла вообще – при том, что участвовали в ней производители и торговые организации со всего Союза. Зато убытки от ярмарки составили баснословную сумму – 4 млрд рублей! На эти деньги в те времена можно было бы построить целый город. Что же это за странная ярмарка такая, от которой одни убытки?
Первые секретари мечтали «приватизировать» республики
Дело в том, что ярмарка и была задумана не как торговое мероприятия, не для того, чтобы что-то продать и получить прибыль, а лишь затем, чтобы собрать в Ленинграде партийное и советское руководство из ряда союзных республик для неформальной беседы с Кузнецовым, Родионовым и Вознесенским. Эти трое готовы были предложить тогдашней элите кое-что совсем неожиданное, о чём нельзя было информировать Сталина и Политбюро. «Первые секретари партии мечтали приватизировать свои республики, свои народы и превратиться в президентов, – поясняет доктор философских наук Андрей Вассоевич, долгое время изучавший архивные свидетельства по «Ленинградскому делу». – Желание сделать казённое своим лежало в основе распада СССР в 1991 году, но и за 40 лет до перестройки нашлись желающие растащить свою страну. Руководители ряда республик и Ленинграда пытались выйти из-под контроля союзного руководства даже ценой возможного распада страны. Основную роль играл Хрущёв, а помогал ему Игнатьев».
Стоп-стоп-стоп! Какие Хрущёв и Игнатьев? Этих фамилий ведь не было среди обвиняемых! Точно, не было. Может быть, подсудимые выдали не всех своих сообщников? «Легко объяснить, почему те, кого «взяли», не выдали Хрущёва, – утверждает историк Елена Прудникова. – На момент начала «Ленинградского дела» в СССР не было смертной казни. А Сталин был совсем плох, дни его были сочтены. Те, кого «взяли», рассчитывали дождаться смерти вождя за решёткой и выйти на свободу, имея все шансы на особую благодарность Хрущёва». И Хрущёв не подвёл даже мёртвых соратников – «первое, что сделал он, придя к власти, – дал команду изъять все документы по «Ленинградскому делу», рассказывает Прудникова. А те документы, что остались, уничтожали на том основании, что они… ветшают! Представьте: одна страница протокола – в нормальном состоянии, а другая – внезапно обветшала. Такое возможно? А именно страницы и пропадали из дела: 100-я есть, а 102-й – нет.
Как-то в 1954 году, выступая перед ленинградским партхозактивом, Хрущёв серьёзно проговорился – сказал, что-де Кузнецова обвиняли в… сепаратизме! Эти слова запротоколированы, но больше первый секретарь ЦК их никогда не повторял. Так что это был за сепаратизм такой – в сталинском-то СССР?
Сталин приближал не только друзей, но и врагов
На момент начала первого процесса по «Ленинградскому делу» Никита Хрущёв руководил Украиной – был первым секретарём ЦК партии этой союзной республики. И вдруг в разгар судебного процесса его неожиданно отзывают с Украины в Москву и поручают возглавить столичный обком партии. Не очень понятно, что это – повышение или понижение? Понятно другое: Сталин, считавший, что приближать нужно не только друзей, но и врагов, одним махом лишил Хрущёва его влияния в Киеве. Столь же неожиданные перемены поджидали и руководителя Белоруссии Семёна Игнатьева, в одночасье «сосланного» Сталиным на партийную работу в Узбекистан. Историкам остаётся гадать, почему Сталин, если и не знавший наверняка об истинной роли этих людей в «Ленинградском деле», то уж точно догадывавшийся, не отдал Хрущёва с Игнатьевым под суд.
Есть такая версия: процесс начинался всего лишь как показательная порка высшего руководства. Даже формально сотрудникам госбезопасности на тот момент было строжайше запрещена оперативная разработка людей такого ранга. Делом занимались не правоохранительные органы, а Министерство госконтроля Льва Мехлиса. И по состоянию на конец 1949 года привлекать к делу ещё и Хрущёва с Игнатьевым, уводя процесс в сторону, Мехлис признал нецелесообразным. И всё равно непонятно, почему до двух глав республик не дотянулись чуть позже.
А ключевым эпизодом дела стало неожиданное признание Кузнецова в том, что он-де ратовал за создание Коммунистической партии России. В СССР существовали Компартии союзных республик, но Компартии РСФСР не было – её роль выполняла, собственно, ВКП(б) – КПСС. Масла в огонь добавила и информация о том, что якобы Родионов с Кузнецовым планировали заменить советский флаг РСФСР на… нынешний триколор, только с серпом и молотом! Вот с этого момента процесс повернулся вспять.
Казалось бы, ну хотели создать партработники свою, российскую партию. В чём проблема? А вот в чём. «Помните, с чего начался развал Союза? С создания Коммунистической партии России, – напоминает историк Елена Прудникова. – Создавалась не просто партия – создавалась предпосылка к перехвату всех рычагов управления страной».
Цель – убить гидру измены в партии
«Смотрите, что в сухом остатке, – объясняет Прудникова. – На ключевых постах России, Украины и Белоруссии сидят три заговорщика. Что они могут сделать легко и просто – разорвать союзный договор. А секретарю самой большой партийной организации в стране вполне под силу диктовать волю союзному руководству». Так, кстати, и поступили в белорусских Вискулях Борис Ельцин, Леонид Кравчук и Станислав Шушкевич в 1991-м – разорвали союзный договор и отодвинули в сторону законного президента СССР Михаила Горбачёва. Аналогичный сценарий за 40 лет до распада Союза прорабатывали Родионов, Кузнецов и Вознесенский. Не без участия Хрущёва с Игнатьевым. Страну тогда спасло то, что возглавлял её Сталин, а не Горбачёв.
В 1947 году Сталин отменил смертную казнь. Спустя три года Верховный совет СССР издал указ «О применении смертной казни к изменникам Родины, шпионам, диверсантам-подрывникам». Есть основания утверждать, что указ появился благодаря стараниям Льва Мехлиса: по «Ленинградскому делу» открывались всё новые свидетельства, ниточка потянулась к руководству союзных республик, и для того, чтобы убить гидру измены в партии, необходимо было решительно отсечь ей голову.
Кузнецова, Родионова и Вознесенского расстреляли 1 октября 1950 года ровно через час после вынесения приговора, не подлежащего обжалованию. Вероятно, их казнили бы даже в том случае, если бы они не вынашивали планы развала СССР. Дело в том, что за три года в Госплане пропало более 250 секретных документов – не просто бумажки, а целые тома, касавшиеся планов стратегических отраслей по оборонке и военному производству. Исчезавшие документы из ведомства Вознесенского направлялись Родионову и Кузнецову и бесследно исчезали. Куда? Неизвестно. Но уместно вспомнить слова американского президента Дуайта Эйзенхауэра: «Если когда-нибудь в СССР рассекретят документы нынешней эпохи и советские люди узнают, кто был у них «пятой колонной», страна ужаснётся».
А теперь ответьте сами себе: почему с такой лёгкостью распался Советский Союз, в то время когда большинство населения страны высказалось за сохранение единого государства? Не в результате ли предательства партийно-хозяйственной элиты республик, где сепаратизм сомкнулся с чисто корыстными интересами ответственных работников?
