Прежняя концепция действовала с 2016 года, и её суть, если не пересказывать все 108 пунктов, сводилась к тезису «за всё хорошее против всего плохого». Дипломатов она ничуть не отвлекала от их обычного времяпрепровождения – приёмов и суаре. Но теперь, похоже, грядут изменения – говорят, «будет как при Громыко».
Необходимость смены концепции стала очевидной по реакции Запада на российские инициативы касательно обеспечения безопасности нашей страны. Оказалось, что наши просьбы и предложения, даже самые убедительные, для партнёров – пустой звук. Очевидно, что прежняя концепция с её бесконечными «развивать», «углублять» и «способствовать» – это снулый эрзац, а не жёсткое побуждение к действию. Кстати, год назад президент Путин в ходе послания Федеральному собранию кратко вычленил суть российской внешнеполитической концепции: «Основной смысл и содержание внешней политики сводятся к обеспечению мира и безопасности для граждан страны». Вот эта самая суть и останется неизменной.
Чтобы во внешней политике у нас время от времени случались успехи, нужно, во-первых, внятно оговорить, что мы, собственно, хотим. Если хотим, чтобы нас все оставили в покое, а мы взамен не будем возражать против убийства Каддафи или раздела Сирии, – это одно. Если же мы понимаем, что расширение НАТО на восток неприемлемо, и его нужно остановить во что бы это ни стало, – это другое. Остановить расширение НАТО уговорами или окриком нереально. Значит, нужны, как выразился президент, военные или военно-технические сдерживающие мероприятия. А это некое действие. Готовы мы действовать? Судя по тому, что мямлит Лавров, непохоже. Было сказано: нам нужен быстрый и чёткий ответ касательно расширения НАТО. Ответ получили – не так чтобы чёткий и совсем не такой, как предполагали. Что дальше? Ответ, наверное, будет в новой концепции. Но непохоже, что этот ответ уже есть. Будут думать. Уж на что богат и могуч Китай, а резких движений не делает. Да, мы воссоединимся с Тайванем – однажды. Может, завтра. Или послезавтра. А всё потому, что худой мир лучше доброй ссоры, тем паче войны.
На самом деле новую концепцию даже можно не сочинять, про неё и так всё понятно, если проанализировать события 2008 и 2014 годов, а также, к примеру, январский замес в Казахстане. Россия долго выжидает, затем в нужный момент делает быстрое и резкое движение. А затем замирает. Что с полки упало и что успели цапнуть – то наше. Тем не менее, если принять как данность тот факт, что «отступать некуда, позади Москва» (Дмитрий Медведев уловил самую суть изменений), концепцию изменений можно обозначить как оборонительно-наступательную, а не просто оборонительную, как раньше. Вопрос лишь в том, по плечу ли нашему МИДу оборонительно-наступательная концепция. К военным в этом смысле нет вопросов, зато к дипломатам – их масса.
Желая заступиться за Леву и Шуру Би-2, Анатолий Белый заявил на своей странице в соцсети, что музыканты финансово помогают Украине и просто это не афишируют.
Версия 1
Прежняя концепция партнёрства с Западом будет признана провальной
Очень показательно большое интервью Медведева – обо всём сказано открытым текстом. «К сожалению, мы практически исчерпали границы отступления. Мы же действительно добросовестно развивали отношения с НАТО, но нас никто не слышит. А сейчас уже лезут совсем прямо на наши границы. Мы попадаем в очень сложное геополитическое положение». Таким образом, зампред Совбеза Медведев фактически признаёт провал прежней внешнеполитической линии МИДа. Это важно – осознать сделанные ошибки, чтобы начать их исправлять. Вопрос лишь в том, насколько жёстким будет новый подход, а главное, как Россия намерена его реализовывать? Обратите внимание: там, где Россия действует предельно прагматично (к примеру, в российско-германских отношениях), всё неплохо получается. Может, суть новой концепции именно в переходе к чистой прагматике?
Версия 2
МИД станет «спецслужбой»
Типичный западный дипломат прежде всего разведчик. Интриган, манипулятор и выжига. Российский дипломат чаще всего обычный бездельник, сытый и мягкотелый, безынициативный и осторожный. Последние 40 лет их так учили – с умным видом говорить необременительные и ничего не значащие слова, и только. В итоге нас перестали воспринимать всерьёз. Военных воспринимают, дипломатов – ничуть. Чехословацкий дипломат Карел Кёхер (разоблачитель прототипа киношного «Трианона»), ради того чтобы завести выгодные знакомства и получать конфиденциальную информацию из первых рук, уговорил свою жену Гану заняться свингерством – самого дорогого не пожалел человек ради Родины! Советский военно-морской атташе Евгений Иванов соблазнил фотомодель Кристин Килер, любовницу британского премьера Профьюмо, хотя был счастливо женат на дочери председателя Верховного суда СССР! Родина сказала «надо» – дипломат ответил «есть!». Вот примерно так отныне и будет.
Версия 3
Дипломатов заставят работать на полную
Российский блогер Арсений Котов, отдыхая в Египте, решил сфотографировать местные трущобы в «городе мусорщиков»: колоритно же! Подозрительные местные жители вызвали полицию, Котова «приняли», и несколько дней он безуспешно пытался добиться содействия российских дипломатов. А дипломаты отвечали Котову примерно так: мы вас сюда не звали, сами виноваты. Хорошо, об инциденте раструбила российская пресса, и только тогда дипломаты зашевелились – в итоге Котова отпустили. Мораль такова: дипломаты не заинтересованы работать. Нет мотивации. Те, кто работает в Африке, мечтают о переводе в Западную Европу или Америку. О том, как заводить знакомства среди власть предержащих и как ими пользоваться, если припрёт, дипломаты понятия не имеют. И с них никто не требует действий. Потому что знают: в МГИМО их учили не тому. Нужно принципиально менять подход к обучению дипломатических работников, в корне.
