Плодотворный диалог населения и власти в России получается в основном тогда, когда граждане ведут его с дорог федерального назначения. В 1998-м россияне успешно договаривались с президентом Ельциным о возвращении долгов по зарплате с железнодорожных магистралей. Нынешний год начался с переговоров о возвращении бесплатного проезда в городском транспорте: пенсионеры вели их прямо с Ленинградского шоссе и, похоже, практически договорились. Ну а 20 января жители Беслана попытались отправить в отставку главу Северной Осетии Александра Дзасохова, перекрыв федеральную трассу «Кавказ».
О том, чем вызвана нынешняя волна недовольства жителей многострадального города, наш сегодняшний рассказ.
«Перекрытие федеральной трассы» — это, конечно, громко звучит, на самом деле пикет родственников погибших и пострадавших от теракта блокировал лишь подъезд к аэропорту Владикавказ, находящемуся в Беслане, и дорогу на кладбище. Движению транспорта акция мешала лишь отчасти: чтобы объехать препятствие, нужно было сделать крюк километров в 20. Однако совсем проигнорировать её власти не могли. Во-первых, пикет был не таким уж немногочисленным: на трассу вышли 300 человек — примерно столько же было убито в бесланской школе. Во-вторых, требования митингующих были не экономическими (с ними у нас уже научились справляться), а самыми что ни на есть политическими. И наконец, в-третьих, в силу понятных обстоятельств нельзя было применять силу, милиция лишь препятствовала притоку других жителей Беслана, желавших присоединиться к акции. И хотя все помнят, что президент Путин в своё время грозно сказал: «Кто сядет на рельсы, тот сядет», к данному случаю это никак не подходило.
Александр Дзасохов не струсил и на переговоры явился, однако они явно не сложились. Президент республики уходить в отставку не хотел, а уговорить собравшихся разойтись у него не получилось. Трассу освободили лишь через 2 дня: понадобилось только, чтобы полпред Президента РФ в Южном федеральном округе Дмитрий Козак позвонил председателю Комитета женщин Беслана Сусанне Дудиевой, которая была организатором пикета. Сусанна, которая в сентябре потеряла сына, полпредовским доводам вняла. Мы связались с ней, чтобы выяснить, о чём пикетчики договорились с Дмитрием Козаком.
«Он позвонил мне на мобильный, сначала разговора не получалось, — рассказывает женщина. — Он говорил, что наша акция незаконна, что нам никто не даст долго перекрывать трассу, что мы ничего не добьёмся. Я ответила: уж если нас хотят погнать отсюда, то пусть гонят к кладбищу, где похоронены наши дети. Там ещё много могил, которые остались пустыми — их с запасом вырыли... Дмитрий Николаевич всё равно повторял: незаконно, незаконно. А что тут незаконного — мы же не крови дзасоховской требуем, не предлагаем ему пулю в лоб пустить. Просто, по нашему единодушному мнению, он как мужчина должен добровольно уйти со своего поста. Козак никаких вариантов нам не предлагал, только твердил, что закон должен быть соблюдён. Но когда я сказала: пусть, мол, все осетины выскажутся, может Дзасохов остаться их лидером или нет, оживился и ответил, что референдум — это законно. В конце разговора он пообещал приехать, встретиться с нами. Я так понимаю, что Козак поможет нам в организации референдума...»
Не знаю, понимает ли это Сусанна Дудиева, но вот полпред президента точно понимает, зачем необходим референдум по отставке Дзасохова. Отправить главу Северной Осетии в досрочную отставку — одна из задач полпреда, но добиваться этого он будет лишь для того, чтобы президент Путин вернул его вновь в качестве своего назначенца — таково неафишируемое соглашение губернаторов с кремлёвской администрацией. Тогда уж никакие референдумы Дзасохову не страшны!
Решение действующего российского лидера Владимира Путина о выдвижении в качестве кандидата на президентских выборах поддержал народный артист РФ Игорь Бутман.
Вообще, весьма резонен вопрос: чем же провинился Александр Дзасохов перед своим народом? Предвидеть теракт не мог не только он, но и все российские спецслужбы. В качестве переговорщика он тоже вряд ли бы смог кого спасти, скорее просто получил бы пулю в лоб. Требование отставки президента Северной Осетии становится понятно, только если проанализировать события в Беслане после теракта. Вот в этом отношении к г-ну Дзасохову имеется немало весьма справедливых претензий.
Начать с того, что формальным поводом к пикету стал совершенно возмутительный и при этом не единичный случай, произошедший с Владимиром Кисиевым. Во время теракта у него погибли сын и внук. 32-летнего Артура террористы расстреляли в первый же день захвата, Владимир опознал и похоронил его. 6-летнего Аслана, погибшего при штурме, долго не могли найти. Сначала Владимиру позвонили из прокуратуры и сказали, что семья Чеджемовых похоронила его внука по ошибке. Следователи пришли к такому выводу после получения результатов генетической экспертизы, но Чеджемовы, в свою очередь, стали уверять Кисиева, что никакой ошибки быть не могло. После этого власти согласились передать Владимиру останки Аслана, уверяя, что на этот раз, после анализа ДНК, ошибки быть не может. Вот только ему предложили 2 тела... на выбор! Старик съездил в морг, померил размер ноги этих несчастных мальчиков, дома сравнил замер с обувью Аслана. И оказалось, что у внука при жизни нога была на 3 сантиметра меньше. Справедливо рассудив, что ноги у покойников не растут, Владимир Кисиев тело забирать отказался.
Будь Кисиев такой один, всё можно было бы списать на трагическое стечение обстоятельств. Но в схожую ситуацию попали многие родственники погибших: власти Северной Осетии торопливо раздавали трупы погибших по принципу: по одному в руки. Чьи это руки, никого особо не интересовало... В конце прошлого года «Версия» первой обнародовала факты тотального бардака с идентификацией тел: тогда речь шла о том, что стоит провести повторную генетическую экспертизу. Её провели, но лучше не стало. Помимо «Аслана Кисиева» неопознанным и непохороненным лежит в бесланском морге тело 7-летнего мальчика Георгия Агаева. Его родственникам предлагают тело ребёнка, но они уверены: это не Георгий. 11-летнего Альберта, сына Заиры Бердиковой, и вовсе не нашли. Заира надеется, что он жив, что от шока у него случилась амнезия. Думать так ей, наверное, легче, чем предположить, что он похоронен чужой семьёй, под чужим именем...
Между тем генетическая экспертиза — очень точный анализ: если его проводить правильно, ошибок быть не должно. Так что проблема бесланцев не в экспертизе, а в родных чиновниках, которые уже через месяц после трагедии стали воспринимать пострадавших и их родственников как лишнюю головную боль. Их нельзя было послать подальше, им нельзя отказать в приёме, но от них надо было поскорее отделаться. Бесланцы это прекрасно понимают, именно поэтому они требуют не очередной экспертизы, а новых людей во власти. Ведь чиновничья логика: с рук долой, из сердца вон сказалась не только при опознании погибших. К чему в Беслане ни прикоснись, чувствуется, что тут поработал российский бюрократ: пострадавший человек — это просто запись на бумажке. А ещё отличная возможность нагреть руки на чужой беде. О том, как именно это делается в Беслане, читайте на с. 6.
