В СССР арктические и антарктические экспедиции традиционно считались делом государственным. Полярников, вернувшихся с Северного и Южного полюсов, в СССР чествовали как национальных героев: покорителей Арктики награждал орденами Иосиф Сталин. О них писали в газетах, регулярно приглашали на телевидение. С тех пор многое изменилось, теперь экспедиции на полюсы — личное дело заместителя председателя Государственной думы РФ, президента Ассоциации полярников Артура Чилингарова. Ситуация поистине беспрецедентная в мировой практике.
В середине января Чилингаров вернулся в Москву из Антарктиды, с ним прилетели участники Российской воздушной антарктической экспедиции. Её целью было вернуть одномоторный самолёт Ан-3Т, 3 года назад долетевший до самой южной точки земного шара и оставшийся там из-за поломки двигателя. Согласно межгосударственным договорённостям Россия давно должна была эвакуировать самолёт из Антарктики, являющейся экологически чистой зоной. Помощь Чилингарову предложили американцы: за доставку распиленного на части самолёта они запросили $80 тысяч. Однако депутат решил выручать самолёт самостоятельно: он нашёл деньги у спонсоров, доставил на Южный полюс омских механиков, киевских лётчиков-испытателей и новый двигатель для АН-3. Самолёт починили, и тот смог пролететь 1500 километров до американской научной станции «Мак Мердо». Там с антоновского детища сняли крылья, погрузили его в огромный грузовой самолёт Ил-76. В итоге Ан-3Т прилетел в Москву пассажиром.
Во Внукове полярников ждали таможенники (интересно, какую контрабанду везут из Антарктиды), накрытый стол и православные священники. Архимандрит Владимир и отец Михаил являются духовными наставниками покорителей Арктики и Антарктики, у них отважные путешественники получают благословение перед экспедициями. Кстати, отец Владимир и сам дважды побывал на Южном полюсе. «Полярные» батюшки отслужили молебен, при окроплении святой водой Артуру Чилингарову досталось так, что его пиджак промок насквозь. В таком вот виде он и дал интервью корреспонденту «Версии».
— Артур Николаевич, полярные экспедиции весьма дороги, а приносят ли они стране какую-то практическую пользу?
— Сложно найти другое место на земном шаре, столь же далёкое и труднодоступное, необычное и так неподходящее для жизни человека. Зимой там морозы минус 70 градусов. Но мы там достаточно долго работали. Важной нашей задачей было изучение структуры и динамики озонового слоя в Антарктиде, особенностей метеорологических процессов. Доказано, что Арктика и Антарктида влияют на климат Земли: чтобы следить за этим влиянием, прогнозировать движение льдов на Северном Ледовитом океане, полярники и проводят специальные наблюдения.
— С чего началась ваша карьера полярника?
— Это произошло в 1963 году по окончании Ленинградского высшего инженерного морского училища им. адмирала С.О. Макарова. После мореходки мне предложили работать в Якутии, в заполярном городе Тикси. Тогда его считали столицей Арктики. Поначалу было непривычно и тяжело: суровая 7-месячная полярная ночь, 40-градусные морозы со свирепой пургой, которая могла парализовать всё живое. Я работал научным сотрудником обсерватории Ленинградского арктического и антарктического института, потом меня призвали на комсомольскую работу и даже избрали первым секретарём райкома. Затем я вернулся в Ленинград и вновь занялся наукой. А когда меня избрали секретарём комитета комсомола Арктического института, я решил организовать свою полярную экспедицию: мою идею комсомольской дрейфующей станции поддержали в верхах.
Пранкеры Вован и Лексус (Владимир Кузнецов и Алексей Столяров) пообщались с Артуром Смольяниновым (признан в РФ иноагентом) и выяснили много интересного.
— И как она была реализована?
— Она проходила сложно. Всего предвидеть не удалось: трудности, с которыми мы столкнулись, превзошли самые худшие предположения. Мы жили на дрейфующей льдине — острове толщиной 35 метров. Сначала она двигалась с севера на юг, а потом внезапно поплыла на северо-запад — в район, где потерпели бедствие многие полярные экспедиции. Плавающий остров-айсберг наткнулся на мель и стал разваливаться на кусочки — на наш лагерь надвигались огромные глыбы льда, то там, то тут возникали трещины. Чуть не утонуло продовольствие, гора ящиков и мешков оказалась на краю и едва не свалилась в пропасть. Разлом отрезал нас от запасов горючего, газа, палатки с хозяйственным оборудованием. С большим трудом мы спасли радиорубку. При этом, к счастью, катастрофу удалось сфотографировать: стихия стихией, а нам приходилось отчитываться за каждый трос и каждую деревяшку. Но главное — мы смогли спасти людей и часть научного и хозяйственного оборудования. Во многом благодаря этому нам в дальнейшем разрешили продолжить начатую работу.
— Наверняка это не единственная кризисная ситуация, в которую вы попадали?
— Однажды я чуть не погиб. В 1985 году в Антарктике потерпело бедствие научно-исследовательское судно «Михаил Сомов», я возглавлял экспедицию по спасению. Тогда мало кто верил в успех: «Сомов» был наглухо закрыт льдами в самой опасной и труднодоступной части шестого континента. При этом на атомном ледоколе въехать туда было нельзя: Антарктида — безъядерная зона. Мы поплыли туда на дизельном ледоколе «Владивосток», но разразился шторм — у нас с палубы смыло баки с дополнительным горючим. А потом меня самого волна чуть было не унесла за борт, в последний момент я успел зацепиться за поручни и удержаться. Знал, что, если отпущу их, утону... Когда волны стали меньше и корабль выровнял курс, от напряжения я не мог разжать пальцы несколько минут. Пришёл в себя и сразу распорядился перетащить на верхнюю палубу бочки с горючим для вертолётов — с нижней их просто срывало. В конце концов мы спасли «Михаила Сомова» и экипаж. Тогда меня наградили «Золотой Звездой» и званием Героя Советского Союза. Вот так я и стал последним героем распадавшейся страны...
— В советское время полярникам уделялось очень много внимания. Почему сейчас ситуация резко изменилась?
— В 30-40-е годы, после Великой Отечественной войны в СССР была национальная полярная идея. Тогда Арктика считалась одним из завоеваний социализма: всё, что было с ней связано, активно пропагандировалось в СМИ. Вся страна знала имена лётчиков — Чкалова, Ляпидевского, Леваневского, Слепнева, Молокова, Каманина, Водопьянова, Доронина. Народ этим жил. Каждый день в СССР узнавали по радио свежие новости о том, как на льдине живёт Папанин, все готовили пельмени по его рецепту. Для полярников делали специальные передачи, появилась даже манера шутить по радио: над некоторыми полярниками подшучивали, заказывая им песни «Не спеши» или «В нашем доме поселился замечательный сосед»... Что изменилось? Сейчас такой национальной идеи нет — не ведётся никакой идеологической работы. СМИ вообще не интересуют достижения полярников. Характерный пример — ситуация с Ан-3. Никому не интересно, что самолёт впервые в истории перелетел Антарктиду, стартовав с Южного полюса, что мастерство омских техников позволило его спасти... У нас считают, что лучше показать, например, как разводят страусов, а о 12 российских полярниках, живущих сейчас в Арктике на дрейфующей льдине на станции «СП-33», никто ничего не знает.
— То есть, можно сказать, что наша страна по большому счёту ушла из высоких широт?
— Это не совсем так. Когда премьером был Михаил Касьянов*, в России действовал специальный совет по проблемам Арктики и Антарктики. На нём обсуждались, например, вопросы освоения шельфов, добычи полезных ископаемых, жилищных субсидий народам Севера. К сожалению, недавняя административная реформа совет ликвидировала. Но наша страна активно взаимодействует с другими государствами по вопросам полюсов: в прошлом году Россия впервые возглавила Арктический совет, в котором состоят скандинавские страны. Его председателем стал министр иностранных дел РФ Сергей Лавров.
— Страны оказывают помощь друг другу?
— Конечно. Характерный пример: антарктическая база «Амундсен-Скотт» на Южном полюсе оказала гостеприимство и помощь в восстановлении российского самолёта Ан-3 (сейчас самолёт в Омске, где его планируют оставить как музейный экспонат. — Ред.). Военнослужащие США с «Амудсен-Скотт» с пониманием отнеслись к нашей экспедиции, хотя никто из них не верил в то, что мы сможем починить самолёт. Россия тоже помогает США: американцы строят станции в Антарктиде и попросили у нас ледокол. Наши власти выделили им в помощь корабль «Красин» Дальневосточного морского пароходства. Сейчас он уже в Антарктиде, готовится к обеспечению ледовой проводки грузового судна и танкера США, без которых было бы невозможно продолжение работ Антарктической программы США на Южном полюсе и станций на побережье Антарктиды.
— А какие бюджетные средства выделяются на Арктику и Антарктиду?
— В федеральном бюджете есть строчки, например, на строительство новых полярных баз и на оплату экспедиций. Сейчас Россия строит антарктическую станцию «Прогресс», частично из бюджета выделялись деньги на зимовку полярников на станции «СП-32». Остальные деньги давали спонсоры.
— Что нужно изменить государству, чтобы возродить былую славу полярных экспедиций?
— Думаю, прежде всего нужны заинтересованность и кадры. Россия — морская держава, для экспедиций нам нужны моряки, а для исследований — научные сотрудники. Ну а для того чтобы мужественным людям были интересны их профессии, о полярных экспедициях нужно говорить как можно чаще.
- *
- Михаил Касьянов внесен Минюстом в реестр физических лиц, признанных иностранными агентами
