В канун нового, 2011 года Мосгорсуд приговорил бывшего сенатора от Башкирии Игоря Изместьева к пожизненному сроку заключения. Такой финал уголовного процесса, который по количеству белых пятен может соперничать со скандально знаменитым делом ЮКОСа, шокировал не только родных и близких подсудимого. 1 февраля в Екатеринбурге на заседании Совета по содействию развитию институтов гражданского общества и правам человека при президенте России члены совета передали Дмитрию Медведеву обращение, в котором рассказали о вопиющих нарушениях гражданских и процессуальных прав, которые сопровождали следствие и судебный процесс по делу Игоря Изместьева. Адвокаты предпринимателя уже направили в вышестоящую судебную инстанцию кассацию на незаконный, по их мнению, приговор. Как заявил журналистам адвокат Сергей Антонов, приговор в отношении Игоря Изместьева «стал не торжеством правосудия, а торжеством мракобесия». Изучив некоторые материалы дела, корреспонденты «Нашей Версии» в целом согласились с такой оценкой.
За делом Игоря Изместьева «Наша Версия» внимательно следит с момента ареста бывшего сенатора в январе 2007 года.
По закрученности сюжета уголовное дело могло легко составить конкуренцию лучшим произведениям детективного жанра. Сенатора сначала обвинили в уклонении от уплаты налогов, затем в даче взятки, чуть позже – в организации серии заказных убийств и покушений. Апофеозом же работы следствия стало обвинение Изместьева в терроризме.
По версии прокуроров, осенью 2003 года, в канун выборов главы Башкирии, Изместьев организовал взрыв автомобиля охраны сына президента республики – Урала Рахимова. А также готовил ещё один взрыв – напротив его офиса. Целью этих атак, по версии следствия, должна была стать дестабилизация обстановки в регионе. Надо сказать, что это обвинение озадачило всех, кто был хоть немного знаком с политической ситуацией в Башкирии в начале нулевых.
Дело в том, что Игорь Изместьев в то время являлся политическим союзником и деловым партнёром семьи президента республики. В частности, по просьбе Муртазы Рахимова он выставил свою «техническую» кандидатуру на президентских выборах 2003 года с целью оттянуть часть голосов у оппозиции. В канун выборов, по поручению Рахимова, от участия в них он отказался и отдал голоса в пользу действующего президента. Словом, мотивы и логику предъявленных обвинений понять было трудно. Поэтому наблюдатели с нетерпением ожидали начала судебного процесса.
Присяжные заседатели склонялись к оправдательному вердикту
Но процесс, который стартовал летом 2009 года, решили проводить за закрытыми дверями. Официальной причиной стало то, что, дескать, в материалах уголовного дела содержатся материалы, содержащие государственную тайну. Как нам удалось выяснить, в многотомном деле вся гостайна занимала несколько страниц – это были сопроводительные письма с грифом «совсекретно» к совсем несекретным материалам прослушки телефонных переговоров. Причём перед направлением в суд и они, как того и требует закон, были рассекречены. Каким образом они вдруг снова стали секретными, суд уточнять не стал.
По ходатайству защиты и обвиняемого рассмотрение уголовного дела проводилось коллегией присяжных. Но в мае 2010 года, когда до оглашения вердикта оставались считанные дни, коллегию по решению председательствующей судьи Мосгорсуда Елены Гученковой распустили.
Официальной причиной очередного фокуса с правосудием стало то, что в ходе слушаний присяжные постоянно выбывали и на момент принятия решения о роспуске коллегии заседателей осталось только 11 человек, тогда как по закону для кворума необходимо 12 присяжных. При этом у суда не осталось ни одного запасного присяжного.
«Наша Версия» заинтересовалась этой историей. Мы решили разыскать отодвинутых от правосудия присяжных, чтобы разобраться в истинных причинах произошедшего. Опрошенные нами заседатели были единодушны в оценках: коллегию распустили потому, что присяжные склонялись к оправдательному вердикту, так как следствие не смогло представить убедительных доказательств причастности Изместьева к преступлениям. Причём, как выяснилось, оснований на роспуск коллегии у суда не было. Все 12 присяжных на самом деле были готовы участвовать в процессе.
Сегодня в Никулинском суде Москвы состоялось оглашение приговора по громкому делу о хищении 50 млн рублей, по которому проходили Марина Ракова и Сергей Зуев.
«…На суде нам сразу показалось, что обвинение выдвигает неубедительные доводы, некоторые обвинения были, как говорится, «пришиты к делу». Нам совершенно не были понятны мотивы Изместьева. Никто не объяснил, зачем ему надо было убивать всех этих людей…»; «…общее моё впечатление, что обвинение было подготовлено из рук вон плохо и дело шло к достаточно мягкому вердикту присяжных по отношению к большинству подсудимых…» – рассказали нам участники процесса.
Кстати, интервью с присяжными появились и во влиятельной американской газете The New York Times. Одна из присяжных призналась, что в ходе процесса с ней плотно беседовали оперативные сотрудники спецслужб, которые уговаривали её отказаться от участия в процессе, так как она склонялась к оправдательному вердикту.
Известие о роспуске коллегии присяжных правозащитное сообщество восприняло с большой настороженностью. Тем более что уголовное дело теперь решили рассматривать тройкой профессиональных судей. В 2008 году Госдумой был принят запрет на рассмотрение судом присяжных дел обвиняемых в терроризме. Шансы на объективное рассмотрение дела «тройкой» адвокаты расценивали как минимальные. Но такого жестокого приговора не ожидал никто.
Гособвинитель Юлия Сафина в 2003 году во взрывах в Уфе обвиняла совершенно других людей
Кто же стоял за этими затейливыми манипуляциями с засекречиванием дела с рассекреченными материалами и роспуском коллегии присяжных? По нашему мнению, безусловно, ключевую роль здесь сыграла судья Мосгорсуда Елена Гученкова, которая и принимала эти решения.
Вообще, в адвокатском сообществе госпожа Гученкова пользуется неоднозначной репутацией. Есть мнение, что Гученкова специализируется исключительно на делах, исход которых заранее предопределён. Кроме того, её считают человеком непреклонным, жёстким и даже жестоким.
Весьма характерной стала недавняя история с вице-президентом компании «Евросеть» Борисом Левиным, которого обвинили в вымогательстве и заключили на время следствия в изолятор. За время нахождения в СИЗО состояние здоровья Левина значительно ухудшилось. У него был диагностирован приобретённый в тюрьме гепатит, а также обострилось заболевание позвоночника. Защита Левина просила судью Елену Гученкову не продлевать ему меру пресечения в виде содержания под стражей.
Однако «железная леди» столичной Фемиды была непреклонна. «Каких-либо новых объективных данных о том, что по состоянию здоровья Левин не может находиться в условиях СИЗО, не представлено. Испрашиваемый следователем срок содержания под стражей разумен и справедлив», – посчитала судья Гученкова и продлила срок ареста Левина ещё на два месяца.
Образ судьи Гученковой даже нашёл отражение в современной литературе. Обвинённый в покушении на Чубайса Иван Миронов в своей книге «Замурованные. Хроники Кремлёвского централа» так описывает ощущения от пребывания в боксе Мосгорсуда для подсудимых: «От давящего безделья принимаюсь разбирать надписи на «шубе». Большими красивыми буквами над тормозами – «Позор России! Заказные дела – 80 %», «Судья Гученкова – палач м. ц. х. 404»...
Что же касается второй по значимости фигуры в суде над Игорем Изместьевым – государственного обвинителя Юлии Сафиной, то вокруг её персоны на процессе сложилась почти анекдотическая ситуация. Дело в том, что, перед тем как перебраться в столицу на работу в Генпрокуратуру, Юлия Сафина долгое время трудилась в прокуратуре Башкирии.
И что парадоксально, в 2003 году госпожа Сафина, будучи прокурором Кировского района Уфы, так же самоотверженно обвиняла в инкриминируемых сегодня Изместьеву взрывах совершенно другого человека – некоего Вячеслава Сенина. Он работал охранником главного конкурента Муртазы Рахимова на президентских выборах – башкирского предпринимателя Сергея Веремеенко.
В частности, подпись Сафиной стоит на постановлении о заключении охранника оппозиционера под стражу от 27 ноября 2003 года. Правда, «бомбиста», который вроде даже успел дать признательные показания, после выборов выпустили на свободу. Но его патрон Веремеенко под шквалом инициированных прокуратурой обвинений в СМИ в том, что именно он является заказчиком взрывов, был вынужден снять свою кандидатуру с выборов.
Курманбек Бакиев заочно осужден еще на 10 лет тюрьмы по делу о коррупции при разработке золотого рудника Кумтор, где был задействован и его сын Максим.
Кстати, сам Веремеенко неоднократно заявлял, что Игорь Изместьев не имеет никакого отношения к взрыву машины с охранниками Урала Рахимова. По его мнению, этот «теракт» был не более чем провокацией, которая позволила Рахимовым убрать главного конкурента на выборах в его лице. По нашему мнению, прокуроры в лице госпожи Сафиной тогда им сильно помогли.
Впрочем, судя по всему, прокуратура помогла Рахимовым и сейчас. Ведь, по мнению экспертов, за судилищем над Изместьевым могут стоять именно люди из окружения бывшего главы Башкирии.
А о возможной связи Юлии Сафиной с окружением Муртазы Рахимова свидетельствует и другой прелюбопытный факт. Отец гособвинителя Ринат Сафин в нулевых работал на ключевых должностях в подконтрольных Рахимовым компаниях: ОАО «Башнефтехим», ОАО «Уралтранснефтепродукт» и ОАО «Урало-сибирские магистральные нефтепроводы». Вот так один и тот же взрыв и один и тот же прокурор помогли «заинтересованным лицам» расправиться с двумя разными конкурентами в разное время.
Но, несмотря на такие семейные и деловые хитросплетения уголовного процесса, предельно понятно, что «спецоперацию» с пожизненным приговором Игорю Изместьеву отдельно взятые прокуроры и судьи «втихую», без санкций свыше, провернуть бы не смогли.
«В деле Изместьева с самого начала было очевидно, что дело заказное, что оно имело политическую подоплёку и что здесь трудно ждать справедливости, – считает руководитель Московской Хельсинкской группы Людмила Алексеева. – Надежда была на суд присяжных, потому что суд присяжных гораздо труднее поддаётся давлению, чем наши профессиональные судьи».
Но что же произошло на процессе? Почему на повторном рассмотрении дела мнение профессиональных судей вдруг так резко разошлось с мнением присяжных, склонявшихся к оправдательному вердикту? Может, летом 2010 года у обвинения появились какие-то сверхвесомые доказательства его вины?
Изместьева обвинили в терроризме на основании предположения следствия
«Никаких новых доказательств на повторном рассмотрении представлено не было, процесс стал ещё более формальным, – рассказывает «Нашей Версии» руководитель «Комитета за гражданские права» Андрей Бабушкин. – Вся доказательная база обвинения базировалась, как и в суде с присяжными, только на показаниях участников кингисеппской банды Сергея Финагина и Александра Иванова».
Напомним, что, по версии обвинения, все свои «кровавые дела» Игорь Изместьев вершил руками якобы созданной им же кингисеппской банды киллеров.
Мотивы давать выгодные следствию показания против Изместьева у бандитов, как теперь выясняется, были очень существенные. Так, в суде была доказана причастность Финагина к организации 14 убийств, на счету киллера Иванова – 8 трупов. А за это, надо полагать, им светил пожизненный срок.
Однако суд во главе с судьёй Еленой Гученковой обошёлся с матёрыми бандитами на удивление гуманно. Финагина приговорили к 23 годам лишения свободы, а киллера Александра Иванова – к 13 годам колонии. Меньше чем два года за каждое убийство… Перед такой альтернативой можно оговорить хоть папу римского.
«Показания Финагина и Иванова против Изместьева прямо противоречили друг другу и материалам уголовного дела, – неоднократно заявляли адвокаты обвиняемого, – но суд не придал этому никакого значения».
Например, очень интересная ситуация сложилась с доказательствами о причастности Игоря Изместьева к «терактам» в Уфе. Судя по противоречивым показаниям киллеров Финагина и Иванова, терактами эти акции назвать ну никак нельзя. «Была конкретная цель – напугать владельца нефтеперерабатывающих предприятий Башкирии…» – заявили они на суде.
И где же следователи усмотрели здесь террористические мотивы? Ведь теракты проводятся с целью «нарушения общественной безопасности, устрашения населения либо оказания воздействия на принятие решений органами власти, а также угрозы совершения указанных действий».
Впрочем, обвинение попыталось заполировать эту явную несостыковку.
Мосгорсуд приговорил бывшего сенатора Рауфа Арашукова к пожизненному сроку по делу о заказных убийствах и хищениях природного газа. Его отец Рауль Арашуков также получил пожизненный срок.
«Согласно обвинительному заключению взрывы, к которым якобы был причастен Изместьев, были признаны терактами на основании того, что сам Изместьев после взрывов назвал в интервью СМИ их терактами», – рассказывает «Нашей Версии» руководитель башкирского регионального отделения «За права человека»* Эльдар Исангулов.
Получается, что главное обвинение в терроризме на Изместьева «повесили» лишь на основании странных умозаключений следователей? И теперь становится уже совершенно понятно, почему присяжные таким «доказательствам» не поверили и почему коллегию понадобилось ликвидировать. А между тем именно обвинение в терроризме позволило суду приговорить Изместьева к пожизненному сроку. И впрямь мракобесие…
«Чем больше мы изучали это дело, тем в больший ужас приходили, видя, как можно передёрнуть, перевернуть факты, как можно из совершенно ясных доказательств невиновности делать какие-то фантастические выводы, – рассказывает лидер «Комитета за гражданские права» Андрей Бабушкин. – Через мои руки прошло несколько тысяч уголовных дел, но я впервые видел обвинение, где, например, следователи, взрослые люди с высшим юридическим образованием, утверждают, что человек приказал поставить машину около офиса, на этой машине написали «взрывчатка», машина простояла там несколько недель и что всё это свидетельствует не о чём ином, как о попытке совершения теракта. Такого уровня абсурда, такого уровня цинизма и издевательства над здравым смыслом я ни в одном уголовном деле не видел».
Свидетелям защиты обещали большие неприятности
Что же касается свидетелей защиты, то к ним суд, как утверждают участники процесса, прислушивался с гораздо меньшим вниманием, чем к помогавшим обвинению кингисеппским киллерам.
На некоторых свидетелей, чьи показания не вписывались в линию обвинения, судья Елена Гученкова оказывала воздействие. Так, 27 сентября 2010 года в суде по ходатайству защиты был допрошен бывший директор компании «Башволготанкер» Владимир Коряков (на момент допроса он отбывал наказание в колонии). Коряков дал показания, которые противоречили выводам следствия о причастности Игоря Изместьева к убийству в 1999 году сотрудника компании «Ронекс» Олега Булатова. Показания настолько возмутили судью Елену Гученкову, что она указала свидетелю, что теперь он не может рассчитывать на своё условно досрочное освобождение. Может, судье Елене Гученковой, которая фактически расписалась в том, что рассматривает дела на стороне обвинения, пора задуматься о переходе на работу в прокуратуру? Ведь там куда больший простор для выполнения карательных функций, чем, казалось бы, в непредвзятом и беспристрастном суде.
Не случайно многие правозащитники современную практику рассмотрения уголовных дел тройками профессиональных судей сравнивают с печально знаменитыми «тройками НКВД», которые фактически выполняли приказы о вынесении приговоров «врагам народа». Правда, тогда делалось это намного честнее: на расстрельных списках стояли печати и резолюции с конкретными фамилиями. А вот инициаторы бессмысленного и беспощадного судилища над Игорем Изместьевым скорее всего останутся в тени. Хотя эксперты высказывают однозначное мнение об истинной природе этого процесса.
По мнению председателя Национального антикоррупционного комитета Кирилла Кабанова, за расправой над Изместьевым могли стоять люди «совершившие хищение из госсобственности всего нефтяного комплекса Башкирии».
«Данное хищение состоялось при участии и попустительстве группы должностных лиц Республики Башкортостан, – говорит Кирилл Кабанов. – По этим хищениям даже было уголовное дело, которое в итоге пропало. Дело Изместьева – это попытка закопать основные преступления, которые совершались в Башкирии за долгий промежуток времени при старом руководстве республики, поставившего на все финансовые потоки своих родственников. Насколько мне известно, Изместьев неоднократно пытался говорить на следствии о преступных действиях этих лиц. Но эти люди, которые похитили миллиарды, сейчас спокойно живут в Австрии и США. По моему предположению, они могли занести большие суммы в оперативные службы и эти службы имеют влияние как на следствие, так и на судебный процесс».
С интересными выступлениями по делу сенатора Игоря Изместьева выступил недавно его бывший деловой партнёр предприниматель Юрий Бушев, на которого, по версии обвинения, Изместьев якобы организовал три покушения. В интервью журналистам Бушев заявил, что за «повешенными» на Изместьева преступлениями на самом деле стоит не Игорь Изместьев, а бывший глава Башкирии Муртаза Рахимов и его сын Урал. По его словам, в 2003 году преступная группа, которую возглавлял Финагин, по заказу людей из окружения Рахимовых организовала поджог типографии в Златоусте (Челябинская область), где печатались агитационные материалы главного конкурента Муртазы Рахимова на пост президента РБ Веремеенко. Также, что в сентябре того же года была организована провокация с «обнаружением заминированного автомобиля» возле офиса Урала Рахимова, а в ноябре там же был организован взрыв автомобиля с его охранниками, в результате двое охранников были убиты. «Однако эти доводы игнорируются следствием, и есть основания полагать, возможно, что это делается ввиду коррупционной связи Рахимовых со следствием», – заявил Юрий Бушев.
Впрочем, заказными уголовными делами с чётким экономическим и политическим подтекстом сегодня уже вряд ли кого удивишь. И «басманное правосудие», как видно, успешно осваивает всё новые и новые технологии в вынесения «правильных» решений в интересах третьих лиц.
Хотя если посмотреть на все схожие по природе с делом Игоря Изместьева уголовные дела, то в них всё-таки можно проследить некий компромисс между сторонами процесса. Они обычно заканчивались достаточно мягкими обвинениями и мягкими приговорами. На пожизненное заключение по таким делам ещё не отправляли никого. Кто следующий?
- *
- Российское правозащитное общественное политическое движение «За права человека» внесено Минюстом в перечень НКО, выполняющих функции иностранного агента
