В Кремле отказ от поездки деликатно объяснили тем, что планировавшиеся мероприятия, связанные с открытием российского культурного духовного центра на набережной Бранли, в итоге «выпали из программы».
Вопрос о том, почему «выпали» эти пункты, пресс-секретарь главы государства Дмитрий Песков посоветовал адресовать Елисейскому дворцу. «С самого начала президент Путин говорил, что готов посетить Париж, когда это будет комфортно президенту Олланду», – подчеркнул он. Поэтому в Москве решили «дождаться, когда это комфортное время настанет».
Расписание российского лидера изменилось на фоне разногласий по урегулированию сирийского конфликта. Париж болезненно воспринял провал французской резолюции в Совбезе ООН, которая предусматривала создание бесполётной зоны над Алеппо, где в настоящее время находятся подразделения экстремистов, по которым наносят удары российские ВКС. Инициатива обосновывалась угрозой гибели мирного населения. План понравился Вашингтону, но был отвергнут Москвой. Перед голосованием Олланд предупредил: страна, которая решится наложить вето на этот документ, «дискредитирует себя в глазах всего мира» и «будет нести ответственность за продолжающиеся бесчинства». Российская сторона прозрачному намёку не вняла и резолюцию заблокировала, назвав её «политизированным» и «однобоким» документом, грубо искажающим реальное положение дел.
День спустя Олланд позволил себе откровенный резкий выпад уже в адрес лично президента РФ, поставив под сомнение целесообразность его визита в Париж. В интервью французскому телеканалу он, в частности, порассуждал, стоит ли ему вообще встречаться с российским коллегой, пригрозил Москве Международным уголовным судом за действия в Сирии и даже поднял тему о возможной войне с Россией.
Впрочем, не исключено, что Путин и Олланд всё же встретятся. Но уже не в Париже, а в Берлине: 19 октября там может пройти саммит лидеров «нормандской четвёрки».
Александр БАУНОВ, эксперт Московского центра Карнеги:
– Путина, по-видимому, не устроил контекст, в котором он должен был бы стать участником чужого спектакля. Предыдущие выезды в Европу в последний год были направлены на то, чтобы показать, что последонбасская изоляция уходит в прошлое. Там были разговоры о преодолении противоречий, снятии санкций и союзничестве против общего врага. Поскольку этот разговор французы сейчас не могут поддерживать, то он становится бессмысленным.
Григорий ТРОФИМЧУК, политолог:
– Ситуация, к сожалению, вышла на принципиально иной уровень противостояния России с Западом и Европой в частности. По сути, Москве теперь выдвигают предварительные условия посещения ведущих европейских столиц. Москву тестируют – как она себя поведёт в этих новых условиях.
Борис Шмелёв, руководитель Центра внешней политики России Института экономики РАН:
– При всех издержках, которые определяют политический и психологический фон этой встречи, нужно было поехать в Париж. Отношения России с Западом обостряются, идёт процесс нарастания напряжённости, раскручивается холодная война. В этих условиях очень важно поддерживать контакты с лидерами западных стран на различных уровнях, в первую очередь на самых высоких. Нужно вести переговоры, нужно лично объяснять ту политику, которая в данный момент проводится Россией, нужно доводить свою точку зрения до своих оппонентов.
