«Наша Версия» продолжает цикл публикаций, посвящённых известным политикам и общественным деятелям, оставившим свой след в новейшей истории России. Мы не могли оставить без внимания Государственную думу России, которая совсем недавно торжественно отметила своё 1000-е по счёту заседание. Одной из самых колоритных фигур нижней палаты российского парламента второго и третьего созывов был Василий Шандыбин.
«Наша Версия» продолжает цикл публикаций, посвящённых известным политикам и общественным деятелям, оставившим свой след в новейшей истории России. Мы не могли оставить без внимания Государственную думу России, которая совсем недавно торжественно отметила своё 1000-е по счёту заседание. Одной из самых колоритных фигур нижней палаты российского парламента второго и третьего созывов был Василий Шандыбин. Да, он, может быть, не такой яркий оратор, как Жириновский, и не такой «узкий специалист», как многие его бывшие коллеги по парламенту – юристы, экономисты и т.п. Сам Василий Иванович называет себя доктором рабочих наук, смело вступает в полемику и рубит правду-матку невзирая на лица.
–Василий Иванович, вы по Думе скучаете?
– Первое время скучал, сейчас нет. Там депутаты как неродные своему народу. И законы там принимают не в пользу народа.
– Вы тоже были депутатом...
– Я и не голосовал.
– Всё время воздерживались?
– Нет, если закон был антинародный, то я голосовал против.
– Например, против каких?
– Например, против закона о продаже земли. Против ратификации договора с Украиной. Посмотри, кто голосовал – коммунисты. Я очень удивился, когда коммунисты, особенно руководящий состав, проголосовали за трёхцветный флаг. А ещё я не голосовал за слова гимна.
– Вы скучали по Думе, а сейчас нет. Может, потому, что нынешний парламент тоже, на ваш взгляд, принимает не те законы?
– Изменился сам состав Думы. Я был в Думе второго и третьего созывов, а сейчас там одни богатые люди. Я на последних выборах баллотировался от Аграрной партии, потому что ни в одной другой партии не было столько рабочих и крестьян, врачей, учителей и трудовой интеллигенции.
– Вспоминаете кого-нибудь из своих бывших коллег? И вообще, у вас остались друзья среди депутатов сегодняшней Думы? Созваниваетесь?
– Знакомых, конечно, много,
но я им если и звоню, то очень редко. Например, другой раз с праздником поздравлю…
– Вы себя называете доктором рабочих наук. По-вашему, кухарка может управлять государством?
– Думаю, может. Ленин говорил, что грамотная кухарка может управлять государством.
– Всё-таки грамотная. То есть ей надо подучиться?
– А где, допустим, она кухарит? Может, она директор общественного питания, она же может управлять коллективом. Директор ресторана, райпищеторга, столовой…
– Вас часто приглашают на ток-шоу…
– На ток-шоу часто хожу, например, к Малахову. Недавно на ТВЦ я и Шмаков выступали по вопросам трудового законодательства. Сегодня профсоюзы не защищают трудовой народ, любого работника могут уволить. А отпуска какие стали… Сейчас заключают контрактный договор. А что такое контрактный договор? Из вас выжали все соки – и уходи…
– Порой можно услышать, что вас приглашают, чтобы посмеяться. Мол, вы так смешно всех обличаете…
– Знаете, смеяться можно над любым человеком, над любым политиком. Смеялись и над Авраамом Линкольном, и над де Голлем, и над Черчиллем смеялись…
По словам генерального директора московского «Локомотива» Василия Кикнадзе, он отвечает за решение снять с поста главного тренера Юрия Сёмина. Если его преемник Марко Николич не справится с возложенными на него задачами, ответственность за это тоже будет лежать на нём.
– Вы себя причисляете к этой когорте политиков?
– При чём тут когорта? То были видные политики. А я какой политик? Хожу по Москве, езжу по другим городам. Люди ко мне очень хорошо относятся, и многие переживают, что я сейчас не в Государственной думе и что некому правду сказать.
– Как вам нынешняя КПРФ?
– КПРФ может развалиться так же, как и КПСС. Вся беда в том, что её возглавили бывшие аппаратные работники. Если раньше в КПРФ было 550 тыс. членов партии, то сейчас осталось менее 200 тысяч. Если бы партия возродилась снизу (пускай бы с опозданием года на три), то были бы лидеры снизу. А они смелее, энергичнее, и у них организаторских способностей больше, чем в верхах.
– Вы считаете, что фракция КПРФ в Думе заслуженно такая небольшая?
– А вы посмотрите на состав фракции. Мало представителей простого народа, никого нет. Там богатые люди. А по идеологическому составу, можно сказать, они ничем не отличаются от «Единой России». Разве банкир или владелец завода выйдет с рабочими на баррикады защищать их права? Никогда не выйдет. Ну какой это коммунист, если у него состояние в 200–300 млн. долларов? Отдай деньги народу, на коммунистическое движение.
– А если бы у вас было 200 млн., вы бы их отдали?
– Я бы все отдал на дело революции.
– Оружие покупали бы?
– Революцию можно произвести в умах людей.
– Часом не «оранжевую»?
– Нет, «оранжевую» нам не надо.
– А с Геннадием Андреевичем вы совсем разошлись?
– Я бы вступил в более боевую организацию. Сейчас КПРФ в Государственной думе представляет оппозицию в теории. Но я ни разу не видел, чтобы кто-то из лидеров поехал на какую-то забастовку, демонстрацию.
– По-моему, Зюганов на демонстрации регулярно ходит.
– Да, на демонстрации – на 1 Мая, 7 Ноября, 9 Мая… Но это совсем другое.
– Голосование за деньги в Думе бывает? Лоббисты платят?
– Когда я был, что-то слышал: вроде голосовали, давали… Но я не могу подтвердить, что брали, потому что у меня нет прямых фактов.
– А деньги большие платили?
– Я не могу сказать – я не брал.
– А что за жизнь в парламенте была после рабочего дня?
– Ну, может, заседания какие-то и бывают после рабочего дня.
– А вечеринки, дни рождения, праздники бывают? Вы участвовали?
– Да, участвовал. Приглашали на дни рождения – ну как не прийти?
– Народ выпивал?
– Народ всегда выпивал и выпивает. Пить можно всем – правда, смотря за что и с кем.
– А было так, что на трибуне и в кресле депутата – один человек, а на вечеринках – совсем другой?
– Смотря какие заседания в Госдуме. Я, бывало, выступлю, все подходят ко мне, руку пожимают: правильно ты выступил. Я спрашиваю: «А чего ты не выступил?» – «А мне нельзя».
– Почему?
– Потому что он зависим. От власти или ещё от кого-нибудь.
– Это из каких же фракций к вам тогда подходили?
– Да из любых.
– А сейчас какая фракция этим больше грешит?
– Не знаю, я же сейчас не в Думе.
– Вы общаетесь с Жириновским?
– Общался. Я с ним и в фильме снимался. В личном общении он нормальный человек. Но, как политик, он играет на публику.
– Он вам не предлагал баллотироваться от его партии?
– Нет. Да от Жириновского я бы и не пошёл. У нас разные понятия о жизни. Жириновский – демагог, он говорит одно, делает другое, думает третье. Он играет.
– И на чьей же стороне он играет?
– Он поддерживает власть на все 100%. Выступает по телевизору против неё, но при голосовании всегда за власть. Но, с другой стороны, если бы в Думе не было Жириновского, то все депутаты уснули бы там на заседаниях.
– По-вашему, в Думе нужны такие люди? Раньше Марычев (царство ему небесное!) всё ходил в ярких пиджаках…
– Марычев был одним из умнейших людей, я с ним уже вне Думы познакомился. Он очень хороший оратор был, организатор. Всегда выступал на митингах, за обманутых вкладчиков заступался. Застройщики деньги собрали, а квартиры не дали. Так он ходил, выступал. Вот, как я слышал, его кирпичом сзади и ударили. Когда за народ выступаешь, тебе никто спасибо не скажет. Кто бы с Марычевым лично ни общался, все о нём хорошего мнения.
– В Брянске у вас дом?
– В Брянске у меня хрущёвская квартира. Есть и огород – помидорчики, огурчики, но в этом году мало им занимаюсь.
– Некогда вам, всё здесь?
– Нет, и там бываю. А в Москве я живу в Митине: квартира 52 кв. метра, живём вчетвером.
– Это депутатский дом?
– Да, мы часть доплачивали. Когда жили в гостинице, нам сказали: берите квартиры, потому что гостиница дороже. За четыре года в три раза больше надо было платить.
– В Москве больше нравится, если про огурчики забыли?
– Нет, умирать я буду в Брянске.
– Зачем же умирать, Василий Иванович? Вы нам живой нужны.
– Лев Толстой писал, что о смерти надо думать каждый день.
