Минувший политический год закончился маленьким скандалом — Госдума отказалась ратифицировать протокол № 14 к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. Он содержит ряд поправок, вносящих изменения в деятельность Европейского суда по правам человека: в комитете, где сейчас работают три судьи, останется только один. Зато срок полномочий чиновников в париках и мантиях увеличивается с шести до девяти лет, но без права переизбрания. Так называемые клоновые дела, в которых разные заявители жалуются на однотипные нарушения, могут быть рассмотрены в упрощённом порядке. Страсбург считает, что эти поправки позволят Суду по правам человека рассматривать больше дел и делать это в ускоренном темпе. Сократится время рассмотрения дел с нынешних полутора-двух лет до года и даже нескольких месяцев, но не в ущерб качеству.
Протокол № 14 уже был подписан 45 государствами — участниками Конвенции, всеми, кроме России. Хотя министр иностранных дел России Сергей Лавров ещё в сентябре 2006 года лично пообещал в Страсбурге, что протокол будет ратифицирован до конца октября. Об этом же говорил и председатель Комитета Госдумы по международным делам Константин Косачев, заявивший, что эти поправки улучшат эффективность деятельности суда. За поправки был и Президент России Владимир Путин, дважды вносивший в Думу законопроект о ратификации протокола № 14.
Однако парламентарии пошли наперекор воле президента впервые за всю историю его нахождения на этом посту. И, кстати, впервые же отказались ратифицировать международный договор. По словам главы Комитета ГД по гражданскому, уголовному и процессуальному законодательству Павла Крашенинникова, «эти поправки не отвечают интересам России. Там предлагается единоличное решение судьи, а у нас в законодательстве предусмотрено только коллегиальное решение».
Более правдоподобную версию высказал зампред Комитета Госдумы по международным делам, бывший посол СССР в Норвегии Юлий Квицинский (КПРФ): «Законопроект завернули из-за того, что в последнее время много трений между Россией и Евросоюзом».
Действительно, то, что авторы поправок считали их достоинствами, для нас можно считать недостатками и лишней головной болью. В потоке из 89 тыс. жалоб, внесённых в 2006 году в повестку судебных заседаний Евросуда, российские составляют 20%. Причём их количество с каждым годом растёт: в 2001 году их было 2490, в 2002-м — 4716, в 2003-м — 6602, в 2004-м — 7855, в 2005-м — 10 009. И если пока до суда доходит лишь 1% жалоб, то после реформы их станет в разы больше.
Жалобы из России делятся на несколько основных групп:
1) неисполнение судебных решений по социальным вопросам (пенсии, пособия, предоставление квартир),
2) отмена «сверху» уже вступивших в силу судебных решений, нарушение процессуальных гарантий при избрании меры пресечения, условия содержания в СИЗО,
3) «чеченские дела» (преступления военнослужащих, исчезновение родственников).
Причём их львиную долю судьи решают не в пользу российских властей. Так, в 2005 году были приняты к рассмотрению 110 жалоб, и дела по 82 из них российские власти проиграли своим гражданам.
По словам председателя Страсбургского суда Люциуса Вильдхабера, «мы хотим, чтобы правительства понимали, что они в долгу перед своими гражданами». Но российские власти давно считали этот долг слишком обременительным. В своё время свердловский губернатор Эдуард Россель даже предложил россиянам не жаловаться в Европейский суд, а создать свой, евразийский суд.
Но пока судит россиян Страсбург, и чаще всего заявителям присуждается компенсация в размере нескольких тысяч евро. Однако иногда речь идёт и о сотнях тысяч. Так, в январе 2006 года 250 тыс. евро присудили экс-сотруднику ГИБДД Новгорода Алексею Михееву. Его задержали по обвинению в изнасиловании и убийстве девушки. На допросах Михеева пытали электрошоком, выбивая признательные показания. Он попытался покончить с собой и выпрыгнул из окна, получив перелом позвоночника и оставшись инвалидом на всю жизнь. Впоследствии выяснилось, что девушка жива и здорова.
Прецедентным «чеченским делом» считается дело Фатимы Базоркиной, в июле 2006 года получившей 35 тыс. евро за пропавшего во время контртеррористической операции сына. Суд признал, что она стала «жертвой бесчеловечного обращения ввиду полной неизвестности судьбы её сына».
Ещё одно дело, обещающее быть громким, — поданная в июле 2006 года жалоба активистки НБП* Ольги Кудриной, требующей от властей 500 тыс. евро за незаконное уголовное преследование. Вместе с товарищем-нацболом в мае 2005 года они развернули на фасаде гостиницы «Россия» плакат «Путин, уйди сам!». Тверской суд Москвы признал их виновными в хулиганстве и умышленной порче имущества, приговорив Кудрину к 3,5 года колонии общего режима. Однако она в суд не явилась и до сих пор скрывается от правоохранительных органов.
- *
- Межрегиональная общественная организация "Национал-большевистская партия". Признана экстремистской решением Московского городского суда от 19 апреля 2007 г. о запрете деятельности (вступило в силу 7 августа 2007 г.).
