В середине июля сделка, предусматривавшая большее финансирование для Греции, была названа "шагом назад от края пропасти, сделанным в последнюю минуту". Однако угроза "временного выхода" из евро, предложенная немецким коалиционным правительством, потрясла основы евро гораздо серьезнее, чем кажется на первый взгляд.
Большая европейская интеграция
Предложение "временного выхода" из евро подорвало все то немногое, что было достигнуто благодаря франко-германскому сотрудничеству: сделало единую валюту в том виде, в котором она существует и серьезно повысило риск выхода европейских стран из валютного союза. Короче говоря, перспектива Grexit сделала французский, или даже немецкий, выход из зоны евро гораздо более вероятным.
Эти противоречия не новы. Германия всегда рассматривала евро в качестве усовершенствованного механизма обменного курса, построенного вокруг немецкой марки. Что же касается Франции, то она имела смелые, но смутные амбиции по созданию реальной международной валюты, что будет способствовать повышению эффективности кейнсианской экономической политики. Эти фундаментальные различия, впрочем, были преодолены на бумаге при запуске евро, потому что оба лидера - Франсуа Миттеран и Гельмут Коль, - согласились, что единая валюта должна прежде всего послужить средством для большей европейской политической интеграции.
Возглавляемые Германией европейские институты, похоже, решили, что ведение идеологической борьбы против строптивого и непрофессионального крайне левого правительства Греции должны иметь приоритет над 60 годами европейского консенсуса, построенного кропотливым трудом лидеров всего политического спектра.
Установив дополнительные социально реакционные бюджетные поправки, недавнее соглашение подтвердило опасения левых о том, что Европейский союз может выбрать и навязать определенный вид неолиберального консерватизма любой ценой. На практике в нем были использованы методы, равносильные экономическому эмбарго - гораздо более жесткое, чем режим санкций, введенный против России, – что должно было привести либо к смене режима, либо капитуляции Греции. В итоге греческое правительство все же капитулировало.
Своими действиями Германия подтвердила убежденность в том, что бессистемный федерализм - полное уничтожение суверенитета государства-члена и национальной демократии, - приемлем, если член еврозоны бросает вызов основополагающим правилам валютного союза. В сущности, Германия показала, что некоторые демократии - выше других. Соглашение стремится лишить валютный союз свободы, что очень важно для французов.
Переговоры, предшествовавшие заключению соглашения с Грецией, также ясно дали понять: Германия готова отделить и уничтожить одного из членов союза, но не идти на уступки. Германия, кажется, считает, что единая валюта должна быть режимом фиксированного обменного курса, либо перестать существовать в нынешнем виде, даже если это означает отказ от основного проекта политической интеграции, которому всегда должна была служить.
И, наконец, пожалуй, самое главное. Германия сигнализирует Франции, что готова идти вперед в одиночку и занять четкую позицию по противоречивому, критически важному, политическому вопросу.
По словам официального представителя Кремля Дмитрия Пескова, основания для мирного соглашения с Украиной на данный момент отсутствуют, спецоперация продолжится.
Каждый идет своим путем
Все произошедшее дает понять, что валютный союз, которого хочет Германия, вероятно, сильно отличается от модели, которую рассматривает французская элита, и на который французская общественность может согласиться.
Германия, несомненно, может построить очень успешный валютный союз со странами Балтии, Нидерландами и некоторыми другими странами. Однако она должна понимать, что никогда не построит экономически успешный и политически стабильный валютный союз с Францией и остальной Европой на аналогичных условиях.
В долгосрочной перспективе Франция, Италия и Испания выйдут из такого союза, и не потому, что захотят, а потому, что не смогут выполнять предъявляемые требования. Коллективный ВВП и население этих стран в два раза превышает показатели Германии, что, в конце концов, неизбежно приведет к противостоянию.
«Несчастный брак» может длиться в течение многих лет, что существенно увеличит шансы прихода к власти по всей Европе партий, ориентированных против истеблишмента. Это произойдет в связи с тем, что центристское руководство больше не сможет отрицать идею, что евро при сложившихся обстоятельствах стал и экономическим, и политическим, и деструктивным инструментом.
Это заставит все стороны, в том числе проевропейские, участвовать в дискуссии о потенциальных достоинствах выхода из валютного союза, что будет стимулировать политическое позерство, особенно во Франции, где существует германофобия.
Независимо от того, что происходит сейчас в Греции, июльское соглашение сделало перспективу будущего распада евро намного более реалистичной. Вопрос в том, произойдет это в результате упорядоченного выхода Германии, либо длительного, и экономически более разрушительного, выхода Франции и государств южной Европы.
