Недавно в Новосибирске открыли памятник Александру III. В городе, который появился благодаря тому, что Александр III решил строить Транссибирскую магистраль, память об императоре при советской власти старательно искореняли. Вернее, об императорах, ведь Новосибирск, если кто не знает, сначала назывался Новониколаевск – в честь Николая II. Коммунисты и сейчас по привычке боролись с царём, не понимая, что фактически оказываются в одном ряду с теми, кто призывает снести оставшиеся памятники Ленину и прочим коммунистическим деятелям.
В идеологических войнах XX века победители стремились как можно быстрее изменить в свою пользу историю. Сокрушение памятников входило в число задач первоочередных. Занимались этим не только в нашей стране, но у нас усердствовали особо. Сначала большевики ополчились на императоров и всех, кого можно было занести в пособники царизма, затем демократы поснимали с пьедесталов уже большевиков. В менее революционные времена политика низвержения памятников колебалась вместе с курсом партии и правительства, но всё равно из памяти неизменно пытались что-то и кого-то вытравить.
В сознании власть имущих памятники уже давно неизменно ассоциируются с чем-то положительным. Наверное, это следствие советских правил, согласно которым Героям Советского Союза и Социалистического Труда полагался бюст на родине, а дважды и трижды героев отливали в бронзе или вырубали в граните на столичном уровне. В 1917 году, правда, таких правил ещё не было: тогда уничтожение статуй стало проявлением инстинктов, требовавших от победителей сокрушить и оплевать кумиров проигравших.
Убирали не просто монументы – старались убрать целые периоды истории. В России изначально памятники ставились не людям, а эпохам. «Медный всадник» – эпохе Петра I, Александрийская колонна – эпохе Александра I.
Наверное, Александр III не всем нравится, хотя я не очень понимаю, как среди его ненавистников могут быть жители Новосибирска. Но ведь дело не в том, нравится он или не нравится, а в том, что с ним связана целая эпоха. Нужно усвоить, что памятник вовсе не обязательно возвеличивает того, кому он поставлен.
Мне вот жаль, что с бывшей площади Дзержинского убрали Дзержинского. И дело не в художественной ценности работы Вучетича. Тем более что стоял он посередине проезжей части, отрезанный от людей непрерывным потоком машин. Памятник, к которому нельзя подойти и положить, скажем, цветы, без санкции соответствующих органов, – это ли не символ эпохи?
