В недавнем сообщении Оливье Бланшар, бывшего главного экономиста Международного валютного фонда, задавался вопрос, почему «так много говорят о политической и геополитической неопределенности и так мало об экономической». Рынки должны оценивать и распределять риски, но акции компаний, которые загрязняют окружающую среду и строят небезопасные самолеты, прекрасно себя чувствуют. То же самое касается корпораций, которые открыто обогащают акционеров и топ-менеджеров.
Более тщательный анализ показывает, что проблема кроется в рынках. В нынешних условиях они просто не могут адекватно оценить риск, потому что участники рынка защищены от вреда, который корпорации наносят другим. Эта патология носит название «ограниченная ответственность», но когда речь идет о риске, который несут акционеры, правильнее было бы назвать его «безответственностью».
В соответствии с действующим правовым режимом акционеры защищены от ответственности, когда корпорации, чьи акции принадлежат им, наносят ущерб потребителям, работникам и окружающей среде. Акционеры могут потерять деньги в своих владениях, но они также получают прибыль, когда (или даже потому что) компании наносят неисчислимый ущерб, загрязняя океаны и водоносные горизонты, скрывая вред от продуктов, которые они продают, или выбрасывая парниковые газы в атмосферу. Само юридическое лицо может столкнуться с ответственностью, возможно, даже банкротством, но акционеры могут уйти от обломков, получая прибыль.
Случаев, когда акционеры выходили сухими из воды, множество - от утечки газа 1984 года на заводе Union Carbide в Бхопале, Индия, в результате которого погибли тысячи людей, до Big Tobacco, производителей асбеста, и British Petroleum после катастрофы Deepwater Horizon. С тех пор акционеры Boeing, компании, ответственной за две авиакатастрофы, в которых погибли 346 человек, заработали 43 миллиарда долларов путем выкупа акций в период между 2013 и 2019 годами - именно в тот период, когда фирма игнорировала стандарты безопасности в интересах сокращения расходов. Между тем семьи погибших должны получить более $50 миллионов в случае стихийного бедствия, что составляет всего $144,5 тыс. на человека.
В другом месте судебный процесс против членов семьи Саклер, которой принадлежит компания Purdue Pharma, лежащая в основе эпидемии опиоидов, снова пытается привлечь к ответственности лиц, виновных в неправомерных действиях корпораций. Опасаясь ответственности, некоторые члены семьи продали свою собственность в Нью-Йорке и перевели деньги в Швейцарию. Но им, вероятно, не о чем беспокоиться. Как рассказывает Джон Х. Матесон из юридического факультета Университета Миннесоты, суды редко идут навстречу жертвам корпораций, решаясь «пробить корпоративную завесу», которая защищает акционеров от ответственности.
Заявленное обоснование ограниченной ответственности заключается в том, что она поощряет инвестиции в корпорации и принятие на себя рисков, что ведет к экономически выгодным инновациям. Но мы должны признать, что избавление владельцев от вреда, причиненного их компаниям, приводит к значительным юридическим субсидиям. Как и во всех субсидиях, затраты и выгоды должны время от времени переоцениваться. А в случае ограниченной ответственности тот факт, что рынки не могут оценить риск действий, которые, как известно, наносят существенный ущерб, должен заставить нас задуматься.
Хуже того, эта конкретная субсидия не имеет большого экономического смысла. Право собственности, как известно каждому экономисту, предназначено для повышения эффективности путем обеспечения того, чтобы владельцы усваивали затраты, связанные с активами, которыми они владеют. Но ограниченная ответственность изолирует инвесторов от внешних факторов, создаваемых принадлежащими им компаниями – получается, они выигрывают в любом случае.
Политика американского лидера Джо Байдена привела к тому, что другие страны смеются над Соединёнными Штатами и используют их в своих собственных интересах.
Пока акционеры могут извлечь выгоду из этих внешних факторов, они будут защищать их. Они будут бороться с каждой попыткой форсировать издержки, включая налог на выбросы углерода, который в настоящее время продвигает Европейский Союз. Нисходящее регулирование, утверждают они, неэффективно, поскольку правительства не могут определить оптимальную ставку налога. Но если это так, то почему бы не позволить рынкам правильно оценивать риски, устраняя искажения, которые в настоящее время мешают им делать это?
Правила ответственности не могут быть изменены в одночасье. Но изменения могут быть внесены поэтапно после переходного периода, который ставит всех в известность. Никакого нового многостороннего договора или сложных усилий по гармонизации не требуется. Если бы всего несколько стран приняли «пронзительные законодательные акты» и обеспечили, чтобы заявители имели право выступать в своих судах, рынки реагировали бы соответствующим образом.
Без сомнения, акционеры будут пытаться избежать ответственности, переводя активы в безопасные юрисдикции и лоббируя свои собственные правительства, чтобы защитить их от угрозы торговых санкций против стран, которые принимают неприятные законы. Но чем больше стран принимают такие законы, тем менее успешной будет эта тактика сильной руки.
В конце концов субсидия, которая искажает рынки и дает инвесторам лицензию на вред, не только неэффективна. Это угроза как рыночной системе, так и окружающей среде, от которой мы все зависим в своем выживании.
