Ничто не предвещало, что война в Афганистане будет долгой: штурм дворца, в котором засело руководство страны, замена одного советского ставленника другим – и можно по домам. Думали, всего пара дней уйдёт, от силы – неделя. Но война растянулась без малого на десятилетие. И победить в ней Советский Союз не смог.
Началось всё, как водится, с майдана. В 1973 году, во время визита короля Захир-Шаха в Италию, генерал Мухаммед Дауд провозгласил республику. У Дауда ещё со времён его премьерства сложились неплохие отношения с СССР, так что в Кремле тот кабульский путч прошёл почти незамеченным. Но в 1977 году ситуация осложнилась, после того как Дауд «наехал» на прокоммунистическую Народно-демократическую партию Афганистана (НДПА). Американцам Дауд был тоже поперёк горла, он вечно ссорился с подведомственным США Пакистаном. В общем, весной 1978 года Дауда свергли исламские радикалы, подзуживаемые из Вашингтона. Тем временем местные коммунисты расправились с исламистами и объявили о победе Апрельской коммунистической революции. Власть оседлал генсек НДПА Нур Мохаммад Тараки, большой друг Леонида Ильича Брежнева. Но американцы, которых советские оставили на бобах, попытались взять реванш, устроив волнения в Герате. Тараки взмолился: Брежнев, введи войска! Однако Брежнев на мартовском пленуме Политбюро 1979 года проявил миролюбие: «Мне думается, нам сейчас не пристало втягиваться в войну. Мы можем помочь афганским товарищам чем необходимо, но участие наших войск в Афганистане может нанести вред – не только им, но и нам». Как в воду глядел!
Военные были против, но их не послушались
А дальше вмешалась Клио со своей всегда не ко времени громогласной трубой. 1 сентября 1979 года, возвращаясь в Кабул из Гаваны, Тараки «залетел» в Москву. И там его предупредили о готовящемся в Кабуле против него заговоре. Тараки поделился новостью с приближёнными офицерами, один из которых работал на премьера Хафизуллу Амина, водившего шашни с американцами. Поскольку заговор действительно готовился, заговорщики, прознав про то, что жертва в курсе происходящего, поспешили с Тараки расправиться. Считается, что охранники задушили спящего подушками. Когда об этом доложили Брежневу, тот рассвирепел – ведь он лично просил Амина не убивать Тараки! Видимо, на убийстве настояли американцы – в архивах Збигнева Бжезинского, советника президента США Картера по нацбезопасности, упоминается, что американцы начали финансово помогать Амину ещё 3 июля 1979 года. И все свои действия Амин согласовывал с Вашингтоном.
Упустить Афганистан Брежнев не мог. После исламской революции из-под контроля Кремля упорхнул шахский Иран, а Египет, считавшийся «нашим», подписал Кэмп-Дэвидские соглашения и лёг под США. В общем, проблему Амина нужно было срочно решать. 12 декабря на заседании Политбюро решение о вводе Ограниченного контингента советских войск в Афганистан было принято. Против высказался единственный член Политбюро – председатель Совмина Алексей Косыгин. Военные тоже были категорически против: глава Генштаба Огарков, его первый зам Ахромеев, начальник Главного оперативного управления Генштаба Варенников. Огарков с Ахромеевым даже пошли на принцип: как хотите, а армия в этой авантюре участия принимать не будет. Хотите – решайте вопрос силами КГБ! Но министр обороны Дмитрий Устинов от них отмахнулся. Мол, никто о вводе регулярной армии в Афганистан речь не ведёт, это будет краткосрочная спецоперация, в которой примет участие 154-й отдельный отряд специального назначения, известный в узком кругу как «мусульманский батальон» спецназа ГРУ. На том и сошлись.
А могли бы на «Фордах» ездить!
Представители движения «Талибан», запрещенного в России, призвали принца Гарри предстать перед судом за совершенные им преступления против человечности после того, как он рассказал об убийстве 25 человек в годы службы в Афганистане.
Формальным поводом для ввода Ограниченного контингента в Афганистан стали просьбы Тараки, рассматривавшиеся скрупулёзно, а потому долго – настолько, что сам Тараки уже успел умереть. Однако Амин не имел оснований противиться, ведь он был преемником Тараки. И в первых числах декабря «мусульманский батальон» ГРУ высадился в Баграме. 14 декабря Ахромеев формирует оперативную группу Минобороны по Афганистану. Первоначальный план – марш-бросок на Кабул, штурм резиденции «Арк» Амина, а к Новому году – по домам. Действовать следовало максимально быстро, чтобы не угодить под санкции Запада: летом 1980 года Москва готовилась принять Олимпийские игры и оказаться в политической изоляции накануне такого ответственного мероприятия в Кремле категорически не желали.
Тут следует оговориться: во второй половине 70-х в Советский Союз началось массовое проникновение западных корпораций. Наладила производство в нескольких городах «Пепсико», вот-вот собиралась «зайти» «Кока-Кола», повсюду продавались сигареты «Мальборо» югославского производства, а вскоре ожидались и местные, молдавские и крымские. Да что там какие-то сигареты – всерьёз изучался потребительский спрос на американские автомобили, распространявшемуся в Союзе журналу «Америка» на русском языке даже позволили приводить цены машин в пересчёте на рубли! И эти цены были вдвое ниже цен на советские «Волги» и «Жигули». Ещё пара месяцев, и американский автопром, несколько лет пребывавший в кризисе, мог бы завалить СССР дешёвыми «Фордами» и «Шевроле».
А тут, не к месту, – Афган! Первая попытка штурма Кабула сорвалась – сменщика Амина, Бабрака Кармаля, срочно вернули в Москву. Военных заподозрили в саботаже и, от греха подальше, «мусульманский батальон» «укрепили» двумя спецгруппами КГБ. А штурм Кабула перенесли на конец декабря. 24 декабря Устинов подписал директиву Минобороны: «Принято решение о вводе некоторых контингентов советских войск, дислоцированных в южных районах, на территорию Афганистана». Одновременно Ахромеев подписал план вывода войск из Афганистана весной 1980 года. Сорвать Олимпиаду было нельзя.
Санкции на нашу голову
Вечером 27 декабря 1979 года отряд «Зенит» КГБ взорвал центральный узел связи в Кабуле – после того, как военные во второй раз сообщили о своей неготовности к штурму столицы. Офицер «Зенита» Борис Плешкунов доложил в Москву о саботаже военных, явно не желавших участвовать в авантюре. И только тогда военные начали штурм. Кстати, и сегодня историки спорят, кто же вёл в бой «мусульманский батальон» – его непосредственные командиры или полковник КГБ Григорий Бояринов, взявший командование на себя и погибший при штурме дворца. Известно, что общее руководство операцией тоже осуществлял не военный, а контрразведчик – полковник Алексей Поляков из 8-го отдела управления «С» (нелегальная разведка) КГБ. Что-то, видать, в последний момент заклинило – такое и позже случалось с военными.
В итоге Амина убили (а он-то, наивный, приказал сообщить о штурме дворца советским военным советникам – «Советские помогут!»). И, как вспоминал Юрий Дроздов, ветеран КГБ и основатель легендарного «Вымпела», когда адъютант сообщил, что это «советские» и штурмуют дворец, в отчаянии швырнул в него пепельницей: «Врёшь, не может быть!» Малоизвестный факт: вместе с Амином при штурме застрелили состоявшего при нём советского врача Виктора Кузнеченкова – видать, не признали за своего. Ещё примечательно: вдова Амина, отсидев в тюрьме непродолжительный срок, уехала… в СССР. Страну возглавил Бабрак Кармаль. Звёзд Героев Советского Союза удостоились три сотрудника ПГУ КГБ (один – посмертно) и один военный, представитель Генштаба. Как говорится, чтобы было понятно, кто и как воевал.
Быстро отстреляться не получилось. Вскоре коллективный Запад объявил московской Олимпиаде бойкот. Уцелела одна «Пепси-Кола», производство напитка продолжилось, но от поставок американских автомобилей в Союз наотрез отказались, «Кока-Кола» и «Мальборо» из гонки за советского потребителя вывалились. В середине января действия СССР в Кабуле осудил Совбез ООН, а на чрезвычайной сессии Генассамблеи ООН приняли резолюцию с требованием вывести войска. Резолюцию поддержали 104 страны, против голосовали 18, и ещё столько же воздержались. Наряду с ограничением торговли США отказали Союзу в продаже 17 млн тонн зерна и ограничили кредитование СССР в США и странах-союзниках (Германия в 80-е попыталась действовать вопреки, но это другая история). Также под запретом оказалась продажа СССР западных передовых технологий.
В закрытом письме ЦК КПСС от 10 мая 1988 года советское руководство подбило предварительные итоги афганской войны: потери составили 13 310 убитыми, 35 478 ранеными и 311 пропавшими без вести, а финансовые затраты на войну колебались в районе 5 млрд рублей в год. Для страны итоги войны стали тяжким бременем.
