В интервью, данном информационному агентству ИТАР-ТАСС, глава госкорпорации «Ростех» (известной ранее как «Ростехнологии») Сергей Чемезов подробно рассказал о глобальных стратегических планах вверенной ему фирмы. Планов - громадье. «Ростех», с подачи его руководителя, ориентируется на мировых гигантов - Boeing, General Electric и Samsung. И даже видит себя в этом ряду - не сегодня, а лет через десять, после того как будут реализованы цели и задачи, обозначенные в стратегии развития «Ростеха» на период до 2025 года. Но трансформироваться из военно-промышленной корпорации в настоящую политическую матрицу она сможет гораздо раньше.
Финансировать стратегические перспективы «Ростеха» предполагается из разных источников. Но это только публичные предположения, по факту до сих пор «Ростех» был и остаётся большой нагрузкой для российского бюджета. Основными в условиях санкций и фактической изоляции от международного рынка капитала, по мысли Сергея Чемезова, станут два - внутренний рынок капитала и оптимизация внутрикорпоративных денежных потоков, которые генерируют подразделения «Ростеха». И хотя в условиях санкций внутренний рынок капитала понятие сомнительное, а внутрикорпоративные денежные потоки это в основном бюджетные вливания по госзаказу и различным программам, генерируемым Минпромторгом, возглавляемым ставленником Чемезова Мантуровым, считается, что обе задачи может реализовать «один большой промышленный банк». Имеется в виду объединение Новикомбанка с другими банками. Предполагается, что новый Промбанк войдет «хотя бы в десятку крупнейших банков в стране». По словам Сергея Чемезова, он уже обсудил эту идею в ЦБ и получил поддержку от Эльвиры Набиуллиной. Для объединения осталось немного - найти банки, которые (по выражению самого Чемезова), были бы «чистыми», без хвостов и дыр. Что нельзя сказать о Новикомбанке...
Дыры Новикомбанка
Новикомбанку действительно необходимы «чистые» партнеры. Да и просто партнеры с капиталом не помешали бы. Это стало особенно понятно после остановки авиакомпании «Трансаэро», которая осталась должна банку почти 9 млрд рублей.
Проверка в Новикомбанке, проведенная ЦБ в январе 2016 года, показала необходимость увеличения резервов под сомнительные ссуды, что немедленно ведет к требованию по увеличению капитала (за счет чего и формируются резервы). Это требование вскоре озвучило рейтинговое агентство Fitch. Оно снизило кредитный рейтинг Новикомбанка на одну ступень - с уровня B до B-, и опубликовало свои расчеты, согласно которым доля просроченных ссуд (выплаты задержаны более чем на 90 дней) увеличилась с 3% в конце 2014 года до 12% - в первой половине 2015. Но с поправкой на последовавшее уже позже банкротство «Трансаэро». Еще 2% от общего кредитного портфеля было просрочено менее чем на 90 дней, а 5% реструктурировано к концу первого полугодия 2015 года (то есть фактически это также были дефолты).
Агентство предупредило еще об одном обстоятельстве. По его данным, около 70% всего кредитного портфеля Новикомбанка приходилось на небольшую группу частных корпораций, которые не входили в периметр «Ростеха». Таким образом, Fitch обрушила концепцию о том, что банк является простым приложением госкорпорации. В довершение ко всему аналитики агентства высказали мнение о том, что руководство Ростеха не оказывает поддержку «своему» (казалось бы) банку.
Зачем «Ростех» под управлением Сергея Чемезова забирает себе новый завод и как он обойдется с прежними собственниками
В релизе Fitch имеется и серьезное предупреждение - в условиях санкций финансовое положение даже самых важных для государства оборонных предприятий оказалось под угрозой. В довершение ко всему Fitch предупреждал о более чем неясных перспективах 66-миллиардного кредитного портфеля Фондсервисбанка, за оздоровление которого взялся Новикомбанк.
История о «практически» государственном банке с высоким уровнем политической важности и предсказуемыми потоками ликвидности рушилась на глазах.
Именно этим давлением имеет смысл объяснять следующие действия фактического владельца «Ростеха» Сергея Чемезова. Прежде всего здесь решили все-таки превратить банк в корпоративный финансовый центр. В начале марта уставной капитал Новикомбанка был увеличен на 11%. Доля прежних владельцев была размыта. От непосредственного управления банком был отстранен прежний председатель правления и предполагаемый владелец «Новикома» Илья Губин. По данным banki.ru, Губин еще в конце 2013 года контролировал 82.13% акций, правда к моменту последней допэмиссии его доля предположительно сократилась до 20%.
Гадания о том, кто же в реальности контролирует опорный банк «Ростеха», всегда были излюбленной темой для финансовых журналистов. Так или иначе, но эти владельцы, судя по всему, решили окончательно и бесповоротно передать тонущий финансовый институт госкорпорации. В «Ростехе» не скрывают намерений консолидировать 100% акций банка.
И хотя Илья Губин пока остается в составе совета директоров, банк начал встраиваться в корпоративную систему самого «Ростеха».
Лучше всего об этом говорят кадровые решения. 14 марта на пост председателя правления была назначена Елена Георгиева. До этого официальным преемником Губина считался Павел Иванов. Его кандидатуру в середине декабря 2015 года уже отправили для согласования в ЦБ. Но после проверки планы поменялись.
К этому времени пост председателя совета директоров Новикомбанка уже занял Андрей Кондратьев, который предсказуемо совмещает его с позицией финансового директора ОАО «Рособоронэкспорт» - фундамента финансового благополучия «Ростеха».
Независимо от конкретных обстоятельств интеграции Новикомбанка в империю «Ростеха», совершенно очевидно, что госкомпания попытается превратить корпоративную историю спасения своего банка в дело государственной важности. И, судя по высказываниям Сергея Чемезова о «сборке» супербанка для отечественной промышленности, создание этой легендарной истории уже началось. Точнее сказать, возрождение уже имевшей место реальной истории.
Мечта о всеобщем Промбанке
На раннем этапе становления советской экономики и системы управления была попытка создания Промбанка, задачей которого было обеспечить долгосрочное кредитование инвестиционных проектов. Как и в ситуации с «Ростехом», речь шла о финансировании приоритетных для СССР проектов в условиях политической изоляции страны и отсутствии доступа к мировым финансовым рынкам. История Промбанка в этом смысле весьма примечательна. Он начинал как коммерческий банк, принадлежавший государственным структурам, но впоследствии превратился в контору по учету за правильным расходом средств, выделенных госбюджетом на инвестиции. В таком виде (под названием Стройбанк) учреждение просуществовало на протяжении всего советского времени, а потом рухнуло в результате обычной аферы в 90-е годы, оставив после себя лишь огромное здание на Тверском бульваре (в нем сейчас находится офис «Норильского никеля»). Вряд ли эту реальную историю можно считать легендарной, но мечта о «российском Моргане» - федеральном банке, способном обеспечить кредитование прорывных направлений отечественной экономики, обрела второе дыхание. И не только в устах главы «Ростеха».
Финансов-промышленная империя превращается в политическую?
Практически одновременно с Сергеем Чемезовым о необходимости радикальной трансформации отечественной банковской системы выступили советник российского президента Сергей Глазьев и Олег Дерипаска, профессию которого обычно определяют термином «олигарх». Сергей Глазьев предложил создать в России институт кредитования экономики по аналогии с германским банком развития KfW.
«Есть предложение создать отдельный центр контркредитования экономики, внебюджетный фонд, который будет рефинансироваться Центральным банком», — цитирует советника Владимира Путина информационное агентство RNS.
Общий тон выступлений Чемезова и Глазьева вполне понятен. Во многом он объясняется близостью идеологических позиций выходцев из партии «Родина» и военно-промышленного комплекса, представителем которого считает себя Сергей Чемезов. Правда, некоторые «злопыхатели» распространяют слухи о том, что близость эта носит не только идеологический, но и финансовый характер.
Но куда более интересно «совпадение» позиций российского военно-промышленного лобби и олигарха, заработавшего основной капитал на экспорте алюминия. Цены на этот металл последние годы идут вниз почти неуклонно. С отметки в 2700 долларов за тонну они опустились до 1400 долларов. Причина спада - избыток металла на рынке, - не дает оснований для оптимизма. В этой ситуации единственной надеждой отечественного монополиста остается спрос со стороны ВПК - главного потребителя алюминия в советскую эпоху (массовый экспорт этого металла начался именно после развала военного производства).
Такое плотное сочетание денег и политики не может быть объяснено простым совпадением. Пусть и более сложными, но также незатейливыми попытками притянуть бюджетные средства на спасение Новикомбанка. Речь скорее всего идет о трансформации военно-промышленного комплекса в полноценную политическую матрицу - систему, состоящую из разных, но связанных между собой элементов, способную прийти к власти.
