Народное недовольство стало причиной массовых протестов по всей Латинской Америке. Происходящее парализует регион, негативно сказываясь на его перспективах. Восточная Азия должна извлечь урок из происходящего, иначе события там могут пойти по тому же сценарию.
В Эквадоре протесты против мер жесткой экономии, включая сокращение субсидий на топливо, вынудили президента Ленина Морено ввести чрезвычайное положение. В Чили небольшое повышение платы за проезд в метро Сантьяго вызвало широкомасштабные демонстрации. Позже протестующие также подняли проблемы неравенства, слабости системы образования и пенсионного обеспечения.
В Аргентине граждане выразили свое экономическое разочарование в ходе голосования, избрав в президенты перониста Альберто Фернандеса.
В Боливии выборная система оказалась скомпрометирована: президент Эво Моралес нарушил конституцию, выдвинувшись на четвертый срок, объявил о победе, несмотря на обвинения по поводу подтасовки результатов, а затем подал в отставку после нескольких недель протестов.
Хотя детали различаются, у всех этих событий есть общая нить: многие правительства не заботятся о простых людях. Как ранее отмечали политологи, в латиноамериканских странах интересы богатых и элит являются приоритетом. По всему региону неравенство стремительно растет, и нет никаких оснований ожидать, что власти откажутся от лояльности к элитам ради решения этой проблемы. После многих лет экономической стагнации и даже кризиса терпение общественности иссякло.
Безусловно, многие латиноамериканские лидеры в последние десятилетия пришли к власти на обещаниях изменить ситуацию. И их вмешательство - включая перераспределение доходов, фискальную и денежную экспансию, протекционизм, дискриминационное регулирование и контроль капитала - принесло некоторые краткосрочные выгоды, особенно для бедных.
Но такие меры часто страдали от популизма и, в конечном итоге, приносили больше вреда, чем пользы. Опираясь на доходы от сырьевых товаров для финансирования социальных программ, эти политики не смогли диверсифицировать национальную экономику или улучшить базовые параметры. Чрезмерная фискальная и монетарная экспансия усилили нестабильность экономик. Дефицит текущего счета вырос, что привело к частым валютным кризисам.
Сочетание социальной поляризации, неадекватность институтов и слабой экономической базы стало препятствием даже для тех правительств, которые были ориентированы на реформы. В этом контексте «неолиберальные» реформы, такие как быстрое экономическое развитие и финансовая либерализация, продвигаемая Международным валютным фондом, сделали экономику еще более уязвимой для внешних потрясений.
Венесуэла является тому примером. С 1999 по 2013 годы популист Уго Чавес использовал нефтяные доходы, чему способствовал рост мировых цен на сырьевые товары, для финансирования крупномасштабных программ социального обеспечения, а не для инвестиций в новые отрасли. Его преемник Николас Мадуро попытался пойти по его стопам. Но когда в 2014 году мировые цены на нефть резко упали, дефицит бюджета резко возрос. Последующая денежная экспансия способствовала гиперинфляции, в результате чего миллионы венесуэльцев не могли позволить себе основные товары, включая продукты питания и лекарства. Венесуэла сейчас погрязла в гуманитарном кризисе, который уже заставил более четырех миллионов человек бежать из страны.
Обострившийся палестино-израильский конфликт не должен негативно сказаться на вопросе дальнейшей поддержки Украины западными партнерами, заявил Дмитрий Кулеба.
Аналогичная история произошла в Аргентине, где президент Кристина Фернандес де Киршнер, вступив в должность в 2007 году, использовала доходы от сырьевых товаров для увеличения социальных расходов и занятости в государственном секторе, тем самым повышая уязвимость экономики перед внешними шоками. Когда Маурисио Макри вступил в должность в 2015 году, экономика находилась в тяжелом положении и имела лишь ограниченный доступ к международным рынкам капитала. Однако избиратели сопротивлялись необходимым реформам из-за их краткосрочных издержек. Макри не смог преодолеть это сопротивление, и сможет ли преуспеть в этом Фернандес, чьим вице-президентом так и не стала Киршнер, также большой вопрос.
Экономики Восточной Азии избежали многих из этих ошибок за последние полвека, реализуя тщательно выверенные планы экономического развития, которые способствовали росту конкурентоспособности экспорта и техническому прогрессу. На протяжении всего этого процесса сильные и инклюзивные институты обеспечивали эффективное функционирование рынков, поддерживали рациональное макроэкономическое управление и верховенство права.
В результате восточноазиатские экономики достигли «роста за счет справедливости», что способствовало повышению доходов местных жителей. В 1970 году доходы на душу населения в Гонконге, Сингапуре, Южной Корее и на Тайване были ниже, чем в Аргентине и Венесуэле; сегодня они намного выше.
Но Восточная Азия не должна недооценивать угрозу политического кризиса. В последние десятилетия потенциал долгосрочного роста региона сократился, а распределение доходов ухудшилось - в чем население хотя бы частично винит политических лидеров. Не удивительно, что популизм на подъеме.
В Южной Корее администрация президента Мун Чжэ Ина стремится повысить минимальную заработную плату и расходы на социальное обеспечение. Как наглядно продемонстрировал опыт Латинской Америки, в то время как фискальные трансферты могут помочь поддержать вялую экономику и укрепить систему социальной защиты, быстрый рост непроизводственных расходов может ослабить экономические основы в долгосрочной перспективе.
Ситуация в Гонконге несколько иная. Там целью гнева протестующих является центральное правительство Китая, которое, как они утверждают, нарушает соглашение «одна страна, две системы», которое определяет отношения города с материком. Но основные источники недовольства населения - высокие цены на недвижимость, усугубляющие неравенство, также знакомы местным жителям.
Чтобы избежать политических кризисов в стиле Латинской Америки, правительства стран Восточной Азии должны обеспечить поддержку справедливого роста. Их приоритеты должны включать повышение производительности и конкурентоспособности экспорта, стимулирование технического прогресса, развитие внутреннего спроса и сферы услуг, создание надежных сетей социальной защиты и реализацию перераспределяющей политики налогообложения и трансфертов.
Фискальная устойчивость также имеет решающее значение. В то время как экономический застой требует фискальной экспансии, правительства должны тратить разумно. Это означает инвестирование в потенциал долгосрочного роста, скажем, путем углубления человеческого капитала и укрепления социальной инфраструктуры, а не совершения неустойчивого роста расходов на социальное обеспечение.
Наконец, Восточная Азия должна обеспечить строгую подотчетность политических лидеров. С этой целью страны должны продолжать укреплять свои институты (включая независимую судебную систему), защищать свободные и независимые средства массовой информации и развивать активное гражданское общество.
Восточная Азия славится дальновидностью и продуманностью реализуемой политики. Во времена растущих экономических, политических и социальных проблем придерживаться этой традиции особенно важно.
