В советские времена Польская Народная Республика была одной из стран народной демократии, входила в число стран Варшавского договора и полностью зависела от СССР. Советские люди в те далёкие времена считали поляков братьями-славянами, не испытывая к ним никакой неприязни. Более того, всё польское, начиная с кинофильмов и кончая модой, считалось наиболее передовым, близким к западноевропейским стандартам.
Я помню, как в 1957 году в Москву на VI Всемирный фестиваль молодёжи и студентов приехал польский джазовый секстет Кшиштофа Комеды, получивший первый приз на конкурсе джазовых коллективов в рамках фестиваля. Это было наше первое знакомство с польскими джазменами, показавшими по-европейски высокую исполнительскую культуру. А в 1962 году ЦК ВЛКСМ принял решение впервые в послесталинский период послать группу советских джазменов в Варшаву на Международный фестиваль «Джаз-джембори». Участников этого секстета, где я играл на баритон-саксофоне, вызвали в спецотдел ЦК ВЛКСМ для инструкции. Чиновник объяснил нам ряд правил, одним из которых было предписание не выходить из гостиницы по одному, а только группой не меньше трёх человек, ни с кем не завязывать знакомств на улице, меньше общаться с поляками, причём если общаться, то только на официальных мероприятиях.
До этого в моём сознании Польша представлялась дружественной, братской страной.
И вдруг такие строгости. По прибытии в Варшаву мы действительно ощутили явную или плохо скрываемую неприязнь к нам со стороны поляков. Правда, после нашего выступления на одном из фестивальных концертов отношение к нам резко изменилось. Нас приняли за своих – за людей западной культуры. Но это ощущалось только в узкой музыкантской среде. Польские джазмены стали нашими искренними друзьями. Тем не менее на улице мы всё-таки старались громко не говорить по-русски, опасаясь нарваться на оскорбления и другие неприятности.
В 1978 году Министерство культуры послало меня с «Арсеналом» на «Джаз-джембори» в Варшаву. К тому времени у меня уже сложилось адекватное представление о поляках, их высокомерии и даже презрении к русским.
Я припомнил, чем была Речь Посполитая в прошлом, как поляки захватили Москву в 1610 году, и многое другое. И был готов ко всему. Гастроли по Польше прошли спокойно. Открытых выпадов не было. Всё-таки поляки боялись советской власти. А мне с тех пор как-то не хочется общаться с теми, кто меня презирает.
