Сочи — самый переменчивый город в России. Ещё недавно этот курорт ностальгировал о былом советском величии и с завистью смотрел на очередную здравницу, стремительно вошедшую в моду, — Анталию. Как вдруг российскому президенту приглянулась старая партийная дача с названием «Бочаров Ручей», и всё сразу изменилось.
Вслед за президентом на черноморское побережье потянулись сначала политическая элита страны, затем денежные мешки, которым оказалось очень удобно «порешать» дела с элитой, не отрываясь от заслуженного отдыха. Затем Сочи восстановил популярность среди среднего класса, которому ничего от элиты не нужно. Просто у нас теперь народ всегда вместе с президентом.
За несколько лет город стал неузнаваемым. Иногда это выглядит смешно. Некогда «центровое» место — стрип-бар «Викинг», — где в 90-е «зависал» по вечерам сочинский криминальный бомонд, превратилось в детское кафе. Кофе, чай, эклеры, в 22.00 закрытие. Понятное дело, в городе президентского отдыха братва не должна вести себя как хозяева жизни. Теперь стены «Викинга» украшают рисунки с мультипликационными героями: Русалочка, Карлсон, Астерикс и Обеликс. От прошлого осталась лишь невысокая сцена с шестом. Пока разомлевшие родители пересиживают полуденный зной, их временно отлучённые от пляжа детки развлекают себя сами, пританцовывая на сцене, уцепившись ещё пухлыми детскими ручонками за шест.
Главное богатство Сочи — многокилометровая полоса пляжей. Долгое время это богатство было доступно всем. Однако в последние годы это общедоступная территория стала стремительно съёживаться. Огромные куски береговой линии обрастают заборами и объявляются ведомственной территорией. Тут теперь могут загорать только избранные. Иногда в посёлках, прилегающих к Сочи, новые хозяева пляжей идут на компромисс с местными жителями. Их всё-таки пускают на пляж, но по паспорту, предварительно убедившись в наличии соответствующей прописки.
Даже погранцы, дозоры которых ещё несколько лет назад ходили взад-вперёд по берегу, теперь ходить перестали. Понятно, у них военный билет, а не паспорт с местной пропиской.
Море по факту перестало быть федеральной собственностью.
Есть и такие места, куда приходить вроде бы и не запрещено, но загорать там не решаются.
В 5—6 километрах от Сочи есть посёлок Малый Ахун. В последние годы здешние пляжи стали изрядно короче. Метрах в 10 от прибоя встал километровый ряд 3—4-этажных коттеджей. Зимняя штормовая волна добивает до их стен, шелуша штукатурку. Канализация, естественно, выведена в море. Вся эта застройка находится в так называемой зоне санитарного кордона и по всем законам находиться там не может.
Или может?
Если залезть в Интернет и набрать в любой поисковой системе «Малый Ахун», то первый десяток ссылок будет следующего содержания: «Продаётся (или сдаётся в аренду) 4-этажный эллинг. Суточная аренда от $300 до $500». Цена продажи колеблется от $350 тыс. до миллиона.
Если кто не знает, то 15 лет назад эллингом назывался сарай из гофрированного железа, в который на ночь запирали лодки. Представить себе 4-этажный лодочный сарай человеку, ни разу не бывавшему в Малом Ахуне, довольно сложно. Здесь же все эти коттеджи с юридической точки зрения являются именно сараями для лодок, так как когда-то местному яхт-клубу было выдано городскими властями разрешение построить тут хранилище для своих яхт. Но теперь владельцы «эллингов» и не пытаются скрывать подлинное их назначение. Если пройтись вдоль коттеджных рядов, то без труда можно заметить, что даже на нижнем уровне, где теоретически должны находиться яхты, нынче, как правило, оборудованы бассейны с подогревающейся морской водой (видимо, на случай, если хозяева захотят отдохнуть в зимнее время).
Мужчина поделился в сети своим рассказом об отдыхе в Сочи, а также впечатлением, которое произвели на него местные таксисты. По словам туриста, обмануть потенциального клиента пытаются даже те, кто работает через официальные сервисы.
Конечно, то, что эллинги не совсем эллинги, было замечено давно. Сочинская прокуратура провела проверку и документально оформила очевидный любому факт. Прокуроры обнаружили нарушение градостроительного и природоохранного законодательства. Во-первых, под видом лёгких сооружений технического назначения возводилось капитальное жильё, а, во-вторых, жильё это строилось в первой природоохранной зоне.
Естественно, затем прокуратура обратилась в суд с иском о сносе ангаров. Однако арбитражный суд отказал в удовлетворении требований. Разумеется, такое решение, вынесенное вопреки очевидности, прокуратуру не удовлетворило, и она обжаловала судебное решение.
Вышестоящая инстанция, рассмотрев апелляции сочинской прокуратуры, подтвердила первоначальное судебное решение: «Нарушения не имеют неустранимого характера». Что имели в виду судьи под «устранением нарушений», так и осталось непонятным.
Правда, у Олега Митволя, отвечающего в России за соблюдение природоохранного законодательства, есть на этот счёт своё мнение.
Проверка Федеральной службы по надзору в сфере природопользования выявила в Краснодарском крае около 700 незаконных построек, подобных эллингам в Малом Ахуне. По мнению Митволя, они неуязвимы потому, что у местных судов существует чёткая установка: в связи с тем, что всё уже построено, существование оных разрешить. Следующим ходом появляется судебное решение: «обязать местные власти оформить», «выдать свидетельство о собственности».
Такая логика, вероятно, обусловлена тем, что создатели дворцов-сараев изначально подстраховались: чтобы вас никогда не снесли, надо дать какому-нибудь высокопоставленному чиновнику кусочек недвижимости в этом месте — и всё.
Как бы то ни было, строители «эллингов» чувствуют себя уверенно. Корреспондент «Версии», пройдясь по узкой бетонной полосе, отделяющей коттеджи от моря, обнаружил немало строящихся объектов. У строителей югославской фирмы удалось выяснить, что работы ведутся по заказу частного лица — Почепцова Сергея Георгиевича. Его самого на месте не оказалось (решал какие-то проблемы в Краснодаре), но нас связали с ним по сотовому телефону. Господин Почепцов тут же сообщил, что охотно продаст новостройки по цене от $300 долларов за квадратный метр. В одном эллинге 300—600 квадратных метров. На бумаге продаваться будет не здание, а один из паёв в кооперативе «Грин Хилл-2», владельцем которых Почепцов и является. Несмотря на то, что кооператив формально вроде бы существует для нужд любителей парусного спорта, Сергей Георгиевич уточнил, что ему всё равно, кому продавать пай, можно физическому, а можно и юридическому лицу. Опыт уже есть.
А в общем в Сочи не слишком принято задаваться вопросами «на какие деньги и по какому праву...». Три года назад на местного журналиста Сергея Золовкина, писавшего об элитных особняках, растущих как грибы в заповедных зонах, было совершено покушение. Убить Золовкина не получилось, покушавшийся лишь прострелил ему штанину, но уехать в безопасную Германию его всё же вынудили.
А в прошлом году в Сочи были расстреляны из автоматов два судебных пристава. В отличие от случая с журналистом Золовкиным, когда убийца-любитель испугался своей жертвы больше, чем она его, на этот раз действовали профессионалы. Приставов добили контрольными выстрелами в голову. По мнению Олега Митволя, это преступление напрямую связано с делами, заведёнными по фактам незаконного строительства на побережье.
Однако в случае с малоахунскими эллингами хотя бы понятно, кто и для чего их строит, и в принципе не так уж сложно выяснить, кто, в конце концов, становится владельцем 4-этажных сараев для лодок. Но есть в Сочи и совсем загадочные дворцы.
Прямо в центре города находится один из старейших российских парков — «Ривьера». Его заложили ещё в XIX веке. Рядом с парком расположились живописные руины в стиле сталинского ампира. О них говорят, что их тоже давно выкупили частные лица, но до приведения в порядок пока руки не дошли. Зато «руки дошли» до другого участка, прилегающего к парку. Когда-то на этом месте находилось то ли отделение милиции, то ли совминовские гаражи. Теперь здесь возводят нечто 3-этажное. Что и для кого, понять практически невозможно. Стройка обнесена высоким забором, периметр контролируется видеокамерами и мрачными мужиками в военной форме, патрулирующими прилегающую территорию. Местные вспоминают, что, когда строительство было в начальной стадии, с моря за стройкой присматривали пограничники на катере.
Тем не менее корреспонденту «Версии» удалось раскопать некоторые подробности загадочного строительства рядом с парком «Ривьера».
Те, кому доводилось видеть строительные документы, утверждают, что возводится здесь «реабилитационный центр». Кого и после чего будут тут реабилитировать, никто не знает, но, судя по названию, это должно быть медицинским учреждением. По плану в этом медицинском учреждении три этажа, четыре спальни, две гардеробные, комната для прислуги, гараж на шесть авто и ни одного процедурного кабинета.
Реабилитировать здесь собираются с шиком. Особняк отделывается венецианской штукатуркой. Квадратный метр плитки, покрывающей полы, стоит $550, а таких квадратных метров здесь, по довольно приблизительной оценке, что-то около двух тысяч.
Любопытный штрих: техническую приёмку «реабилитационного центра» ведёт Федеральная служба охраны РФ. На многих документах стоит подпись главного инженера 4-го отдела Инженерно-эксплуатационного управления ФСО Вадима Олеговича Прилуцкого.
Нам удалось выяснить, что архитектурный проект был разработан фирмой «Карлсон и Ко», точнее, архитектором этой фирмы Нонной Васильевной Гудиевой. Мы, естественно, ей позвонили и задали довольно простой вопрос: «То, что строится сейчас возле парка «Ривьера», совсем не похоже на реабилитационный центр, зато напоминает высококлассную виллу. Что же вы проектировали изначально?». Архитектор вежливо, но твёрдо отказалась говорить на эту тему. Сплошные тайны. Может быть, поэтому рабочие тешат себя мыслью, что строят дачу Фрадкова?
А что, если коттеджи могут считаться эллингами, то почему премьерская дача не может существовать под псевдонимом «реабилитационный центр»? Это даже удобно, нынешний премьер гарантирован от дачных скандалов, жертвой которых стал его предшественник. Даже если настойчивые папарацци застанут его на месте отдыха с поличным, всегда можно объяснить, что приехал подлечить расшатанные на госслужбе нервы.
