Россия имеет то неоспоримое превосходство перед прочими государствами, что, несомненно, управляется непосредственно свыше: а иначе непонятно, как бы она вообще существовала. Бизнес Родины, в отличие от неё самой, превосходствами обладает спорными и специфическими, с ним ведётся последовательная научно-исследовательская работа: опыты над Гусинским — Березовским, ЮКОСом, инвестиционным климатом, оттоком капитала и пр. Но экспериментаторы не оставляют надежд что-то улучшить и усовершенствовать. На минувшей неделе общественность обсуждала одну такую рационализацию. Речь шла об изменениях закона «О банках и банковской деятельности».
Напомним, в начале декабря 3 силовика-«единоросса» из Государственной думы (Михаил Гришанков, Анатолий Куликов, Игорь Баринов) внесли на рассмотрение проект поправок: чтобы повысить эффективность борьбы с финансированием терроризма, депутаты предложили разрешить правоохранительным органам получать в кредитных учреждениях сведения о деньгах клиента до возбуждения уголовного дела. То есть без решения суда, даже без санкции прокурора, а лишь при наличии оперативной информации о правонарушении.
Драконовские вроде бы поправки вызвали не бурю, а так, лёгкое волнение в банковском стакане. Почему не было бури, недавно доходчиво объяснил Евгений Ясин: с одной стороны, отмена банковской тайны «окончательно подкосит развитие российской экономики... если мы позволим правоохранительным органам без суда и следствия получать такую информацию, то это будет беда». С другой — «для правоохранительных органов и сегодня существует полная прозрачность». Впрочем, ещё года 3 назад лично президент Путин на вопрос о будущем тайны вкладов откликнулся резонной репликой: «А она у нас была?».
По действующему закону информация о вкладах физических лиц и так может быть выдана судам, Федеральной службе по финансовому мониторингу, а с согласия прокурора — и органам предварительного следствия по делам, находящимся в производстве. По утверждению банкиров, все запросы из МВД и около 30% запросов от налоговых органов подразумевают предоставление практически любой информации о клиенте, а не только выписки по счетам.
И хотя за разглашение тайны банк формально несёт ответственность, известен лишь один случай возмещения ущерба за раскрытие банковской тайны. В размере 5 тыс. рублей.
Мудрый правитель, как известно, не выдумывает новый закон, а узаконивает сложившуюся норму. Поэтому казалось, что инициативе депутатов-силовиков уготована зелёная улица. Вместо улицы, однако, случился тупик, и в конце января Банковский комитет Госдумы, сославшись на отсутствие правительственного заключения на проект, вернул поправки силовикам. Те не только не возмутились, но, напротив, покаялись в несвоевременном рвении. И правильно сделали, потому что эксперименты у нас идут по формуле «вброс — отслеживание — вброс». Три единоросских богатыря предложили, понюхали, чем воздух пахнет, и выжидают теперь более удобного момента для очередного предложения.
Банкирам деваться особо некуда. Им остаётся только острить. Президент Ассоциации российских банков Гарегин Тосунян предложил ввести плату за информацию о клиентах. По закону банк обязан ответить на все запросы государственных структур, но ведь нигде не сказано, что банкиры должны делать это бесплатно. По подсчётам банкиров, каждый запрос будет стоить не менее 1,5 тыс. рублей — столько стоят средние издержки банка при обработке запроса, а именно 3 часа работы бухгалтерии и 21 час машинного времени.
А россиянам, то есть в конечном счёте всем нам, надо срочно прикинуть, куда после легализации отсутствия тайны вкладов устремится пытливость власти — на налогообложение, наследственное право или частную собственность.
