Видимо, не ошибусь, если назову Андрея Мерзликина авантюристом. А человек без таких данных вряд ли смог бы получить бесплатно два высших образования – техническое и гуманитарное. Став дипломированным специалистом в области ракетостроения, он пришёл во ВГИК. Именно пришёл и просто сел в аудитории – ведь приказа о зачислении в вуз Андрея Мерзликина не было... А теперь он опробовал себя в роли режиссёра короткого метра GQ – опять же совершенно не имея никакого образования.
– Понравилась ли режиссёрская роль? Стали чувствовать себя автором фильма?
– Нет, что вы! Мало ли чего я хочу. У многих есть разные желания. Но я понимаю, что, как и всякой профессии, режиссуре нужно учиться. А что сейчас? И эти люди брали на себя роли продюсеров и режиссёров, а их подруги и жёны играли в этих фильмах главные роли. Нет, я это не осуждаю, но, к сожалению, очень скоро стало понятно, что этот путь к успеху не приведёт. Как ни странно, помог кризис 2008 года, когда все некиношные люди отвалились. Бешеных денег не стало, как не стало и тех, кто мешал честному рынку развиваться и тем людям, которые посвящают свои судьбу занятиям в кинематографе.
– Без денег развиваться невозможно…
– Согласен. Но всё-таки сейчас положение выравнивается, во всяком случае, я вижу, что сейчас в кино работают профессиональные люди. Конечно, ещё не всё гладко и есть ряд проблем, но большинство из них всё-таки касается телевизионного пространства, в кино уже происходят явные перемены, фильмы наполнены месседжами.
– Как вы пришли к мысли, что пора попробовать себя в режиссуре?
– Появилось желание сформулировать то, что накопилось у меня к
40 годам. Но я не спешу, я тщательно всё взвешиваю, чтобы это было именно моим дебютом, а не иллюстрацией чужого сценария. Когда снимал GQ, понял, что это тренировка, поэтому и обратился к потрясающему сценаристу и режиссёру Михаилу Сегалу. Он помог сформулировать мои идеи, написал синопсис для меня, даже прописал диалоги, и мы приступили к реализации. Мне это было большим подспорьем, так как не очень хотелось тратить время на поиск своих рефлексий. Главная тема, которую грамотно подал Михаил, касалась меня как человека. Я очень часто переезжаю с места на место, и гостиницы у нас порой меняются каждую неделю, если не чаще, и есть ряд узнаваемых вопросов, которые и вылились в эту картину. Эта ситуация сейчас знакома многим. Поэтому мы взяли среднестатистического мужчину-москвича, который поехал в Тмутаракань по каким-то своим делам. Эта короткая история – аллегория с резким финалом. Я понимал, что, так завершая фильм, нарушаю все каноны кино и вызову критику профессионалов. Но у меня был готов ответ: «И слава богу! Я сознательно выбрал такой финал, а среднюю часть осознанно вырезал, её нет». По большой части первые 15 минут моего фильма – это зачин для полного метра. Я признаю, что нарушаю ремесленный канон, но, ребята, давайте признаем, что страсти могут руководить нами до такой степени, что мы можем даже рисковать своей жизнью.
– Название вашего дебюта не имеет отношения к популярному мужскому журналу?
– Нет, этот фильм о мелочи (две прописные буквы на замызганном листочке), которая разрушает жизнь.
– Вы общаетесь с удовольствием. Почему же говорят, что вы не любите давать интервью?
– И это правда. Не люблю. Тому есть много причин. В моей жизни постоянно что-то происходит, и мне хочется рассказывать об этом. Но, к сожалению, чаще приходится отвечать, на вопросы: как вы поступили во ВГИК и зачем?.. У меня такое впечатление, что этот монолог я выучил и мои ответы неискренние.
Канцлеру ФРГ Олафу Шольцу стоит провести встречу с российским лидером Владимиром Путиным, чтобы обсудить украинский конфликт, считает экс-посол Украины в Германии, а ныне посол страны в Бразилии Андрей Мельник.
– Неужели вам так часто задают этот вопрос?
– Да постоянно.
– А ваше первое образование какую-то роль сыграло в вашей жизни?
– Это было техническое образование. Более того, оно было у меня настолько успешным, что я мог бы пойти по профессии, если бы космос в те годы априори не исчез. В нашей стране не стало космической промышленности. Это сейчас пытаются её возродить, а тогда... Тогда был завод, он выпустил «Энергию» – «Буран». После удачного разового полёта наши космические путешествия закончились. После чего началась конверсия, и завод начал выпускать кухонные комбайны «Мрия» и скороварки. И эти предметы были у каждого жителя нашего города. Это был бартер, который выдавали вместо зарплаты. Поэтому я, как специалист, стал никому не нужен. А как мне удавались технические предметы, и я мог вырезать третью часть сопла космического корабля! И отлично знал всё не только про стыковки космических кораблей Б-1 и Б-2, но и про то, как справляют бытовые нужды космонавты.
– Поделитесь?
– Нет. Должна же быть тайна, иллюзия.
– В наше время тайн становится всё меньше и меньше…
– Так и с кино. Пропала иллюзия, упала завеса тайны. Раньше за руку взялся – ворох мыслей, поцелуй произошёл – целое событие, а сейчас – «в полной мере и в полном метре»... Всё было, а ощущение – словно за хлебом сходили. Помните, как было раньше? Кино – это магия, про актёров ничего не известно, актёры – небожители, интервью с ними – это же целая история. А сейчас? Сейчас актёров много, а трибуна для героя пуста. Фильм ещё не вышел, а мы про него всё уже знаем, не только то и даже не столько то, что происходит по сценарию, но больше всякие бытовые детали: происшествия на съёмочной площадке, романы.
– Тем не менее вы постоянно на съёмках. Или мне это только кажется?
– Ну, уж нет. Из 360 дней в году я ровно половину провожу дома с семьёй. Не меньше. Мне важно видеть, как растут мои дети. Я люблю с ними общаться, водить их в кружки и секции и по ночам беседовать с сыном.
– Уже пришло время для мужских секретов?
– Давно пора. Сын может мне рассказать то, что никогда не станет говорить маме. У нас есть свой багаж общения, и он нуждается в этом общении так же, как и я. Мы этим живём.
– Вы хотите, чтобы дети продолжили ваш путь в кино?
– Мне этого очень хотелось бы, и не обязательно это должна быть актёрская профессия. Хотя лично мне нравится моя судьба. Я всегда всем советую, если ты готов жить наполненной жизнью, то ты будешь только благодарен своей судьбе за этот шанс. Если кто-то из детей станет звукорежиссёром – это прекрасно, а если оператором – то вообще замечательно, потому что мне очень нравится эта профессия.
– Но у вас же две девочки? Как они смогут быть операторами? Женщина с кинокамерой – это такая редкость!
– Конечно, мне небезразлично, кем они будут, но всё-таки выбор будет за ними.
– А интересуетесь жизнью вашей родины?
– С некоторых, и довольно давних, пор я проживаю в Москве со своей семьёй. Но довольно часто езжу в свою школу и там встречаюсь со своими друзьями, с которыми я учился. Думаю, что в моём графике жизни есть день, в который я хочу узнать о судьбах своей малой родины и альма-матер.
– Может, и фестиваль какой-нибудь в Королёве проведёте?
– Нет. Я привык если делать, то с полной отдачей, а не абы как. А ведь сейчас часто берутся и не доделывают, и это во всём: и дороги так строят, и страной так же правят, и в семье так же живут. Конечно, мне очень хотелось бы организовать какой-нибудь фестиваль, более того, я уверен в его успехе, но мне не очень хочется жертвовать тем, что Господь мне сейчас даёт. Рынок предложений у меня сейчас достаточно красивый и широкий. Впереди очень много замечательных предложений по работе и как актёру, и даже как режиссёру, поэтому я очень дорожу этим временем. Наверное, отложу эти прожекты на будущее. Но мне действительно это очень интересно.