Валерия Дудинская практически неизвестна широким массам общественности. Девушка отучилась на факультете зооинженерии Тимирязевской сельскохозяйственной академии по специальности «кинолог, селекционер-зоотехник». На этом её биография заканчивается. Дальше – жизнь Валерии Гай Германики. Вот так, в три слова, без чёткой ясности в границах имени, фамилии и наличии отчества. Обучение на режиссёра в Независимой школе кино и телевидения, несколько крайне любопытных фильмов, получавших призы и признание ограниченного круга тонких ценителей. А потом – скандальный проект «Школа». Общенациональный успех? Возможно. Но затем – тишина, и первая новость после затишья – слухи о неудачном самоубийстве. Слухи, кажется, не подтвердились, зато появилась новая информация: эксцентричная леди готовит переворот на российском MTV, став его креативным продюсером. «Наша Версия» решила уточнить, каковы истинные творческие планы Валерии.
Правда ли, что вы сейчас свирепствуете на MTV Russia?
– Это MTV свирепствует.
– С какой идеей вы пришли на этот канал? Хотите полностью изменить формат вещания MTV в России? Убрать из кадра сегодняшних ведущих и заменить все медийные лица?
– У меня были такие идеи, но мне кажется, что на MTV это невыполнимо. Поэтому сейчас я делаю две свои программы. И в данный момент отвечаю только за них. За весь канал я не отвечаю. Это бесполезно.
– А что за программы? Эту тему мы обсуждали с Троицким. Он мне сказал: «Если Лера сделает что-нибудь с этим каналом, я с удовольствием буду смотреть».
– Лера может сделать всё, что можно. Дайте мне точку опоры, и я переверну MTV! Но эту точку опоры все от меня тщательно скрывают. Я – как птица. У меня очень большой размах крыльев, мне нужен больший канал.
– Первый?
– Да. Мне на Первом было очень комфортно. И было замечательное взаимопонимание с руководством канала.
– А какие ваши программы всё-таки появятся на MTV?
– Развлекательные.
– А что вы понимаете под развлечением?
– Для меня развлечение – с Ксюшей (подруга Валерии и её правая рука. – Ред.) пить водку, валяться на полу, целоваться с собаками, лежать на диване.
– И это будет в основе ваших эмтивишных программ?
– Но вы же спросили, что для меня развлечение.
– Хорошо. А что развлечение для вас – руководителя двух программ канала?
– Обычные развлекательные программы. Шоу.
– Такие шоу, которых у нас ещё не было?
– (Смеётся.) Наверное. Вот сидит Даша. Она – режиссёр моей новой программы. Спросите её.
– Мне интересны вы.
– Я не интересна. Я – серая масса.
– К серым массам пачки писем не приходят. А к вам после сериала «Школа» пришли. Вы их читали?
– Мне пришло много писем? Бумажных таких? Но ведь никто не знает моего адреса!
– Ваш адрес – не дом и не улица?
– Конечно, фанаты узнают. Но у меня нет адреса. Мне президент не дарит квартиру! Что мне делать, я не знаю.
– Обратитесь с просьбой.
– Вот я и обращаюсь. Господин президент! Я вас очень люблю и уважаю. Дайте мне, пожалуйста, квартиру. Я – мать-одиночка! А в нашей стране невозможно заработать на квартиру маленькой девочке!
– Неужели ваша провокация, я говорю о сериале, не достигла результата?
– Я не делала провокацию. Я делала сериал. Я никогда никого не провоцирую. Если кто-то хочет быть спровоцированным, он найдёт повод быть таким.
– А вас нельзя спровоцировать?
– А мне вообще на всё насрать.
– Говорят, у вас в будущем – работа над новым сериалом по роману Александры Дементьевой «Антигламурный развод»?
– Что? Откуда вы это вычитали?
– На вашем сайте.
– У меня нет сайта.
– На сайте, который ведут ваши поклонники.
– А что там написано?
– Что Александра Дементьева предложила вам снимать фильм по её книге.
12 июня в Москве скончался известный советский журналист Игорь Дудинский, отец режиссера Валерии Гай Германики. Он известен как диссидент и корреспондент ряда крупных советских изданий.
– А кто это?
– Я у вас хотела спросить. И мне вообще интересно, какой автор мог заинтересовать вас?
– А кто такая Александра Дементьева? – Лера спрашивает у всех, кто сидит за столом. Все пожимают плечами. – Говорят, она мне предложила фильм сделать. И уже мне: – Никто не знает, кто такая Александра Дементьева. Но я знаю, кто такой Александр Сергеевич Пушкин!
– А зачем вам Пушкин?
– Для самовыражения. Я молодым людям читаю «Евгения Онегина» наизусть, полностью. И они в меня влюбляются. И ещё «Горе от ума».
– А как вы познакомились с Глебом Самойловым?
– Я не знаю, кто это. Я живу в снах коллективного бессознательного всех предыдущих поколений. Мне снятся люди, и я с ними в своих снах знакомлюсь. Мне кажется, что Глеб мне тоже снится.
– А то, что происходит сейчас?
– В моей жизни всё сон. И я сама сон. Мне кажется, что мой сон написал какой-то современный писатель. А современный художник написал картину обо мне.
– Хорошо вам, живёте в вымышленных мирах.
– Я живу в мире ада. И ещё во сне Жени Замятина. (Имеется в виду писатель, автор утопии «Мы»). Как раз в том моменте, когда всем сделали прививку от фантазии. Меня поместили в вакуумный пакет и откачивали воздух. И все смотрели, как я умираю.
– Но вы же возродились?
– Нет. Чтобы возродиться, нужно как можно скорее покончить жизнь самоубийством.
– Я не думаю, что вы на это способны, несмотря на упражнения с «розочкой» (так называют отколотое горлышко у бутылки, и есть очень эффектный приём, когда «розочкой» человек полосует своё тело) и временем, которое вы коротали в Склифе.
– Никто не знает, на что способен человек. Мой мозг работает на 10%.
– Я слышала от медиков, что у человека он работает на 7%.
– А мой – на 10. Я же гениальна. А сейчас я стараюсь разогнать свой гипофиз и свою ДНК и из тленного перейти в нетленное. Как пророк Илия.
– Мне понравился ваш сериал.
– А я его ненавижу.
– А вы всё ненавидите из того, что уже сделали?
– В основном мне всё равно. А этот сериал я ненавижу. Так же, как Глеб ненавидит «Агату Кристи».
– А почему вы говорите, что с Глебом незнакомы?
– Он не интересуется моим творчеством. Он зациклен только на себе.
– Вам обидно?
– Мне всё равно. Я жду принца на белом коне!
– Думаете, сейчас можно такого встретить?
– Уверена. Но там, за океаном. Мой любимый – Мэрилин Мэнсон.
– Но вы же говорили, что начали увлекаться и другими. Был у вас период «Димму Боргир», а потом и Клауса Номи вы слушали. Но Номи уже умер.
– Я? Интересно, где же я это говорила? Нет, я не хочу Клауса, он заболел СПИДом. Не хочу!
– Давайте о рок-н-ролле. Вы Глебу сняли два клипа.
– Я собиралась снять два. А сняла один. Готовилась второй снимать, и в этот момент мне стало лень. Я подумала: «Пусть Глеб мне снимет!»
– Вы ему сказали о своих желаниях?
– Нет. Пусть сам догадается.
– А ваша дочь Октавия как-то изменила вашу жизнь?
– Нет.
– Как вы её будете воспитывать?
– Я никого не буду воспитывать.
– Но она же уже смотрит с рождения клипы Мэрилина Мэнсона?
– Она сейчас на даче живёт.
– Вам неинтересно, какой она вырастет?
– Как я могу интересоваться будущим человека? Мне уже давно на всё… Вы меня понимаете?
– А как вы относитесь к своей внешности?
– Мне кажется, я божественна. И я не собираюсь это никому доказывать. Приходят разные люди, которых Лера восторженно приветствует и отправляет смотреть свою инсталляцию. А мне говорит: «Это – мои друзья».
– А что, у вас действительно есть друзья?
– Есть. Ксюша. Моня. ( Моня – это пёс, который в этот момент спокойно спит на коленях у хозяйки.)
– И давно вы с Моней?
– Мы с ним встречаемся 3,5 года. Люди уходят, а Моня остаётся. Он со мной в любой точке света.
– И в Склифе он был с вами?
– Да. Мы не можем жить друг без друга. Он – отражение моей души. И мой лучший друг. Когда Ксюши нет рядом, он всегда со мной. Собака – идеальное спасение от одиночества. Мы с ним даже разговариваем. Он мне отвечает. Даже по-английски научился говорить. – Скажи! – пытается демонстрировать и сама говорит: Are you nothing for me… I’m the brilliant of the world.
– А вот недавно вы сыграли в спектакле «Приход тела». Как вам работалось на сцене театра?
– Как в аду.
– А где было легче: в театре или в кино?
– Везде в аду.
– А почему именно Замятин? Ведь антиутопий множество?
– Не важно, кто написал. Главное, кто посылает сигналы из космоса.
– Мне кажется, что вы не смотрите чужие фильмы.
– Почему? Сейчас с Глебом мы смотрим фильмы ужасов и катастроф. Что ещё можно с ним смотреть?
– А как у вас дела с вашим продюсером Толстуновым?
– С Игорем Александровичем? Великолепно. Мы продолжаем общаться. Мы обсуждаем всё: погоду, моё душевное состояние, Москву, планету, Моню. Кстати, у Игоря Александровича – доберман. Но общий язык мы нашли на почве кинематографа, а не на почве собак. Мы ж всё-таки не члены Российской кинологической федерации.
– Вы любите украшения? У вас так много всего.
– Серебро с бриллиантами ношу только я. Вот в этом кольце бриллиант в пять карат. А на обратной стороне надпись: «Гай Германика». Это индивидуальная работа. А есть ещё одно, оно с секретом, в нём тайник.
– А что вы там храните? Яд?
– Нет. Это для лобковых волос. Чтобы на память были.
– Судя по тому, что кольцо пустое, взять пока не у кого?
– Да, поэтому придётся яд положить. Если меня поймают враги, я раскушу ампулу с ядом и умру.
– Это будет красивая смерть!
– Я не знаю.
