Татьяна Устинова, отечественная Агата Кристи, постоянно занята. Нужно писать детективы, авторские колонки, тезисы к своим выступлениям на радио и телевидении, а когда всё же устаёт, просто сбегает от цивилизации. Написав свой 30-й роман, названный «Неразрезанные страницы», она с приятельницей укатила на Чукотку. До этого были Магадан, Петропавловск-Камчатский, Байкал…
–Что же вас влечёт в эти дали?
– Настоящая жизнь. И если вам говорят, что жизнь кончается за МКАД, это всё гнусное враньё. Время от времени обязательно нужно понимать, что есть ещё в нашей стране много мест, где живут другой жизнью. И московские волнения совсем не имеют никакого значения. Зато там живут настоящие мужчины. Они заняты настоящей работой – и вовсе не нефтью определённой марки и не падением рынков. Вездеход ведь сам по себе никогда не заведётся, и эти дяденьки умеют его заводить, а также рулить им и знают куда ехать. Если сломается навигатор, они найдут дорогу по Полярной звезде. В этих местах женщину никогда никуда не выпустят одну, потому что это опасно. Там же могут быть медведи, и это не шутка и не поход в зоопарк. И если надо ночью куда-то отойти, нужно будить всех. И все будут стоять с карабинами до тех пор, пока ты не вернёшься. Это очень важно.
– Вы, как мне кажется, человек авантюрный...
– Да. Мы ездим много, с удовольствием и получаем от своих поездок дополнительную энергию. Это очень важно. И для жизни, и для работы.
– Во время ваших путешествий вы отдыхаете в том числе и от нашей литературы?
– В этот раз не удалось. По Чукотке я путешествовала с подругой. Она член жюри «Большой книги». И поэтому в поездку она взяла с собой книги номинированных на эту премию писателей. И мы, обливаясь слезами, всё это читали. Ей было нужно прочитать всё, а мне некуда было деваться. Ведь в Анадыре, как известно, книжных магазинов нет, а Интернет, который там провёл Абрамович, стоит бешеных денег, а загружается приблизительно так, как я поднимаюсь на 17-й этаж. Словом, и мне пришлось читать всю эту дребедень. У меня нет других слов, чтобы обозначить эти, так сказать, произведения. Это всё обман, надувательство и порнография.
– Может, это просто литература для маргиналов?
– Маргинальная литература – это прекрасно! С моей точки зрения, она имеет право на существование, как и любая другая. Особенно с тех пор, как Владимир Ильич Ленин обучил всех неграмотных крестьян читать. В те времена, когда умел читать лишь маленький процент населения, писали Лев Толстой и Фёдор Михайлович Достоевский. А уже потом, когда население нашей страны стало повально грамотным, более востребованной оказалась иная, маргинальная литература.
– Недавно вышел ваш новый роман. Почему вы его назвали «Неразрезанные страницы»?
– Скажу честно: мне хотелось назвать свою книгу по-другому. Была сначала версия «Жизнь продолжается», поскольку это было продолжение первого романа о главном герое Алексе «С небес на землю». А потом я остановилась на этом названии. Ведь пока страницы не разрежешь, книжку не прочитаешь. А пока не прочитаешь книжку, непонятно, что дальше.
– История, сюжет романа вам самой очень нравятся?
– Признаюсь, я никогда не писала романов с продолжениями. Обычно к концу работы так устаю от своих героев, что хочу, чтобы они больше никогда не появлялись в моей жизни. А тут впервые я придумала такого героя, с которым мне интересно возиться. И это первый случай, когда я написала продолжение. Мой герой Алекс очень необычный. Как необычна и его фамилия – Шан-Гирей, и необычны и запутанны обстоятельства, в которые он попадает. Если в первом романе у него украли его рукопись, то здесь события ещё сильнее закручены. Он нарушает все нормы общежития в обществе и стремится к свободе. Ему очень сложно, и поэтому он постоянно рефлексирует. Со всем, что не касается реальной жизни, он великолепно справляется. А вот с бытом его отношения не складываются. Для него эти правила – тайна за семью печатями. Более того, он воспринимает их как нечто скучное и глупое.
Группа «Тату» объявила о воссоединении и подготовке к первому сольному концерту. Об этом рассказали Юлия Волкова и Лена Катина на своих страницах в соцсетях.
– В наше время все авторы пишут о женской независимости, а вы – о мужской свободе...
– Я всегда так делаю – в огороде бузина, а в Киеве дядька. И очень это люблю. Мой герой устал от обязательств: перед друзьями, перед свой девушкой, перед издателем… Что из этого получается? Рассказывать не буду, сами прочтёте. Могу только сказать, что труп там, конечно, есть, и сюжет меняется быстро, как в кино, быстрая смена плана. Иначе это было бы неинтересно.
– Ваш герой переживает кризис. Это личные воспоминания и ощущения?
– Любые кризисы – творческие, нетворческие – знакомы всем, кто старше 15 лет. В столь юном возрасте эти кризисы преодолеваются легко. Вечером ложишься спать – кризис, утром проснулся, а он уже и преодолён. Но у тех, кто старше, всё проходит по-другому. Нам многое надоедает: работа, жёны с мужьями, дети, собаки, картины на стенах… и с этим нужно что-то делать. И люди пытаются, и вроде у некоторых из них даже и получается. Мне очень нравится фраза: «Делай что должен – и будь что будет». В конце концов все люди приходят к этому – и творческие, и нетворческие. Для того, чтобы написать роман, нужно просто сесть и начать писать.
– Практически все ваши романы были экранизированы. Как вам результаты?
– По-разному. Какие-то мне очень нравятся, какие-то нет. Но я ни к одной работе не имею отношения. Там есть сценаристы, которые работают с текстом.
– Вас что, даже в известность не ставили, что будут снимать фильмы по вашим работам?
– Нет. Покупали права на романы, а после того как права проданы, этим занимались продюсер, режиссёр и сценарист, которым была не я. Я никогда не пишу сценарии по своим романам, потому что мне кажется – это какая-то ахинея. Переписывать саму себя? Это совершенно невозможное дело.
– Но у вас был опыт съёмок в телесериалах.
– И не только. Я, как Джордж Клуни, после съёмок в сериале получила предложение сняться в большом кино. В полном метре. И пригласил меня Говорухин! На самом деле всё это актёрство абсолютно не моё. Я всё время переламываю себя, для того чтобы участвовать в популярных сегодня зажигательных шоу. Если бы мне можно было водить грузовик по Сахаре, я с удовольствием это сделала бы. Поэтому что касается кино… Удивительно, но я с благодарностью вспоминаю свою работу с Говорухиным. Станислав Сергеевич всё делает очень быстро и качественно. А в сериале мы снимались целый день. Мы ходили с Настей Мельниковой по парку. Был апрель, грязь по колено, и мы угваздались полностью. Но тем не менее продолжали ходить. Нам кричат: «Стойте, стойте, мы забыли подключить вам микрофон». Приделали микрофон. Потом выяснилось, что это не тот микрофон, опять остановка. Ходим дальше – молча. «А вы же должны говорить по ходу!» Я вообще забыла что говорить. За весь съёмочный день мы сняли три минуты! У Говорухина была совсем другая история. Он меня пригласил просто так. Ему просто было любопытно. Моим партнёром был Федя Добронравов. И как только он делал лицо, мои последние актёрские таланты пропадали. Но это очень интересно. И я многое узнала о кинопроцессе. Даже всё про актрис, и про то, как их гримируют, и про их тонкие натуры. Если мне абсолютно всё равно, как меня загримируют, им – нет. Их гримируют по шесть часов. А потом раздаётся реплика «что-то я бледна!» и по новой. И уже все с ума сошли, а она нет. Она ведь тонкая натура.
– Экранизировать последний роман будете?
– Решили повременить. Пока актёра на роль главного героя для своего романа я не вижу.
– Как? А традиционные и многоликие Хабенский с Безруковым?
– Ага.
– Неужели вам и Максим Аверин не подходит?
– Как его увижу, так и начинаю экран телевизора целовать.
– Ваш герой стремится к свободе. А что такое свобода для вас?
– Свобода – это когда забываешь отчество у тирана.
