О грузинах – либо хорошо, либо ничего. Этим правилом с момента приезда в Москву руководствуется светский «анфан терибль», адепт саркастической остроты и лучшее перо «Нашей Версии» Отар Кушанашвили. Руководствуется безысключительно. И посему пишет о грузинах хорошо. Но очень и очень редко. Настоящая отдушина для Отара – его сегодняшние герои. Братья Меладзе не только самые известные грузины на российской эстраде, они из числа тех штучных персон, которые не позволяют нашей попсе окончательно опопсеть. Истерзанная отечественным «музыкальным нарзаном», но от этого не менее чуткая душа Отара прекрасно знает – в России таких людей один на миллион. Ну а в Грузии... Максимум один на сто тысяч.
Сидим за столом в грузинской ресторации – где ж ещё нам сидеть, двум орлам, гордыми в профиль. Я спрашиваю у Валеры Меладзе, отчего с некоторых пор он перестал исполнять иные песни – например, знаковую «Не тревожь мне душу, скрипка». Отвечает менестрель: мол, не тревожь мне душу, О., голос меняется, какой-то фиоритурный ресурс исчерпан, воображение смущается уже другим.
Валера поёт (а до этого Костя сочиняет) песни о тех, для тех, от имени тех, для кого главная тема – болезненная, мучительная несостыковка с миром, отвергающим любовь в чистом виде.
Один сочиняет, а другой поёт для тех, о тех, от имени тех, кто знает, что на свете есть только один узловой вопрос «любишь или нет?», всё прочее – вопрос концентрации, а не интерпретации.
Костя М., гениальный сукин сын, знает за людьми свойство даже от шороха впадать в депрессию, он и создаёт звуковые антидепрессанты, вверив брату почётную миссию лечащего доктора, возглавившего Крестовый поход против демонов невылазной тоски, беспросветного отчаяния, склизкой хандры. Ибо невозможно вынести то, что нас не любят. Меладзе это знают (по себе), и дарят нам иллюзию, что нас любят, и желают, чтобы иллюзия стала явью.
Осторожный один, распахнутый другой – братовья дополняют друг дружку. Один, лабораторный гений, готовит почву другому, поджигателю людских сердец, посредством отлитого в песенной позолоте глагола.
Что ещё можно было написать после «Посредине лета»? «Стиляги» показали, что КМ может всё: даже альбом забацать, полный ямайских вибраций, даже внушить нам, что ИНЬ-ЯНЬ – это артисты!
Я знаю их 400 лет, и вы должны знать, что у автора игривой и разом пронзительной строчки «Чем выше любовь, тем ниже поцелуй» строжайшая этика. Вот в работе он какой, не знаю. Знаю его брата: если не матом, то это называется «перфекционизм».
Когда на соответствующую тему был проведён опрос, меня не удивило, что общественное мнение вручило золотую медаль по части стильности поющему брату. Что тут удивительного, если его вкусовой камертон – денди Брайан Ферри.
(Для невежд: БФ – мировая звезда, презирающая самый институт звёзд. Человек-стиль, который на все императивы времён (а жил он во все времена): пой иначе, думай иначе, одевайся иначе – отзывался немедленно, но вальяжно: накось, выкуси!
Ничего удивительного, если оба брата почитают эталоном Фила Коллинза.
(Для невежд: ФК – не Филипп Киркоров, звезда побледнее, всего-то мирового масштаба, ненавидящая самый статус звезды. Человек-мотив, в лучших песнях группы «Дженезис» демонстрировавший такие высоты музыкальной эквилибристики, что твой Гари Барлоу, про которого, конечно, вы тоже не ведаете).
Вообще-то, положено надрывать голосовые связки ради хлеба насущного, братьям он, хлеб, само собой, надобен, но Валера, если захочет, умеет объяснить, что не хлебом единым. По-грузински поэтично, без помощи трафаретов. Причём непритворно вежливо растолковать, поскольку оба брата лишены сопутствующей профессии зацикленности на себе.
Сведения о размере и других условиях оплаты печатной площади предоставляемых для размещения предвыборных агитационных материалов в период избирательной компании по выборам Президента Российской Федерации назначенных на 17 марта 2024 года в еженедельной газете «Наша Версия» (ООО «Диалан»).
Причём один из них, сочинитель который, молчун до занудства, его серьёзность пугающа, а который исполнитель – самый отъявленный холерик, что всё же лучше покушений на серьёзку, которыми грешат поп-идолы.
Апология жизни в исполнении двух братьев беспримерна. Каждому мгновению – ура, душному лету, шороху пустых тополей, гулкому хлопанью двери; ура неприбранному томному счастью, виду со скалы, ура порожним, но прелестным разговорам о высоких материях под винцо на летней веранде. Ура – даже изводящим нас вечным вопросам.
В песне «Иностранец» очевидно желание очутиться в другом, более дружелюбном мире; большинство их песен, собственно, и есть путёвки туда.
Иногда горящие. Как «Вопреки». Про витальное противостояние с реальностью, где нам места нет. Якобы. Потому что место нам – есть.
С другой стороны, песни их можно трактовать как попытку быть счастливым здесь и сейчас. Где, казалось бы, мало приятственных картинок и звуков.
Всё чаще в орбите моих личностных, а также просто рабочих отношений появляются люди, разные по степени обаяния и в смысле кошелька, которые говорят, что Валера (Костю толком никто не знает) является примером для них.
Но ВМ не любит высокопарностей. Нет, выспренности он не чужд, иначе какой бы он был, к чёрту, Меладзе, но только не на свой счёт.
Любимая поговорка – «Почаще открывай глаза, а не рот». Вот, я думаю, откуда у Кости столько точных наблюдений: «Ты не сбываешься, хоть снишься в ночь на пятницу».
Братья не любят, когда их цитируют, братья любят говорить (я так понимаю, для самозавода), что скоро случатся песни, которые тоже будут разобраны на цитаты.
Хорошие песни учат смирению. Но смирению, вооружённому незлой улыбкой. Как «Комедиант», окутывающий дымкой хоррора самую обыденную профессию – массовика-затейника.
А массовик-затейник не знает (не должен!) уныния!
Косте бы песни сочинять про чистый идеал, который узрит только чистый помыслами человек сквозь туман действительности, а он зачем-то берётся продюсировать всё подряд.
Денег полно. Их много, слышу возражения двуногих кротов, не бывает, это правда, но у КМ их полно. Зачем тогда распыляться?
Кстати, вот что я наблюдал: как только что не так, Костя тут же зовёт в студию для записи дуэта брата, чтоб тот с красотками в альянсе от лица всего мужеска пола что-нибудь пропел про «огонь чресел моих».
Это происходит в последнее время часто. И это не должно удивлять. Значит, связка «ВИА Гра» плюс Меладзе работает. Под её соусом можно быстро восстановить баланс, состоящий из цифр и уверенности в себе, дать самому себе отчёт обстоятельный в песенке сжатой.
Минус эротически вольготное оформление при гипертрофированном экстерьере – и «ВИА Гра»-то поёт отменные песни про то, что всякая барышня неминуемо угодит в силки неумолимой судьбы, амурная стрела её нагонит.
«Направляй меня своей рукой, заслони меня от полнолуния…» Я и не знал, что Меладзе такой шалунишка; его стильность мирит всех с избыточной раскованностью.
Когда я видел его в Киеве, в перерыве между съёмками, он был (или показался мне) истощённым. Украинская «Фабрика звёзд» измочалила его, а, сколько я понимаю, не в его характере бросать на полпути дело.
Но это дело связано с ненавистной ему публичностью, с прежде вызывавшей у него ужас необходимостью быть всё время на людях.
Причём на «Фабрике» дюжина ребят поёт одну предлинную песнь песней Кости, то есть пацаны (ну, такие… относительные) и развязные девы – всего лишь эфирные функции какие-то, а не будущие Гари Барлоу и Лизы Стэнсфилд, приложения к кудеснику звука и слов, который способен отозваться на зов о необходимости в примиряющих с жизнью песнях.
Песни не всегда должны быть таранно-экспансированными (на чём погорела Приходько), знаете, какими должны быть они?
Вот какими: когда ты видишь первый раз, как солнце погружается в море, и думаешь, что это и есть рай, и ты в нём; когда идёт дождь, и ты знаешь, что он будет идти вечно, а ты обречён быть один, под дождём, и даже когда дождя нет.
Вот между двумя этими ощущениями и расстилается-простирается герметичное поп-государство.
Только этого не постичь выпускникам «Фабрик» – что российской, что украинской, что американской.
В числе немногих это дано было постичь братьям Меладзе, про которых скажут: это те, которые спели и написали «Как ты красива сегодня» и «Ночь перед Рождеством» – две песни, изменившие мир не для всех, но для многих.
Если даже взять его, Кости, в разгар успеха отъезд в Киев, предполагавшийся тайм-аут, разрешившийся переездом, то ведь даже не для встряски он отъезжал, а чтоб основательно, фундаментально всё переиначить, чтоб «отстали».
Ситуация с эстрадой в обоих государствах тождественная: пшик, мишура, понтярщик на понтярщике.
Зато – тише. Там градус интриг ниже.
И он сразу был утверждён там, после «Попытки № 5» для «ВИА Гры», Богом солнца, священным истуканом на берегу Днепра. Вершителем румянощёких судеб, мечтательно обдумывающих возможность попасть к этому человеку, при куриных вложениях гарантирующему львиные доходы.
Но не для того братья пришли в этот мир.
Они пришли в мир пластиковых звёзд, принеся с собой вкус и запах реальности, которая преимущественно свинцовая, то есть малоприятная.
Костя пишет, не стесняясь заглядывать на территорию коллективного бессознательного (взять хоть «Параллельные миры»).
Его брат, судя по последнему нашему с ним застолью, на этой территории живёт.
Один анахорет, другой – эпикуреец с намёком на раблезианство, конёк коего, при всех невзгодах, – вкус к жизни, проявляющийся даже в чтении «Нашей Версии».
Вот вам и доказательство теории, что музыка, превосходящая жизнь, включая поп-музыку, должна и может создаваться людьми не от мира сего.
А от того мира, где парень любит девушку и женится на ней, где голоса у людей сладкие, где нет корриды, где собеседники умны, где длинная дорога приводит к дому, а в доме хрустальный перезвон.
