Вероятно, первые татуировки появились в эпоху палеолита, точнее, около 60 тыс. лет назад. И хотя татуировки, сохранившиеся непосредственно на коже мумифицированных тел (например, в скифских курганах), значительно моложе – им около 6 тыс. лет, – известно, что искусство украшения тела с их помощью существовало уже во времена первобытнообщинного строя.
Европа и Азия, Сибирь и Япония, Австралия и Океания, Северная и Южная Америка – во всех этих местностях искусство татуирования зародилось независимо друг от друга. При этом ясно просматривается такое различие: для белой кожи характерно татуирование знаками, орнаментами и цветами; для тёмной – скарификация (от английского scar – «шрам»).
Первые татуировки появились спонтанно, с естественных повреждений кожи. Охотник или воин возвращался домой с ранами, которые рубцевались и образовывали на теле причудливый рельефный узор. Считалось: чем больше таких знаков отличия было на теле мужчины, тем большим опытом и отвагой он обладал. С усложнением иерархии общества татуировки стали наносить искусственно, в том числе и на тела тех, кто не принимал участия в боях и охоте. Почётные отметины в пределах каждого замкнутого социума приобретали определённое значение, как современные знаки отличия у военных. Татуировка на теле члена общины говорила как о воинских заслугах, так и об общественном положении. Обычай наносить татуировки распространялся и на женщин. Они свидетельствовали о здоровье и репродуктивности женщины: чем больше узоров, тем выносливее их носительница.
Обычным поводом для нанесения татуировки было посвящение юноши в мужчину, а девочки – в женщину. В одних случаях юношу татуировали перед первой охотой или битвой – таким образом он получал оберег. В других – мужчине полагался знак отличия после того, как он приносил первую добычу или голову первого врага. Последние татуировки появлялись на теле человека уже после смерти – они служили проводниками в загробный мир.
В XVIII, XIX и XX веках интерес к татуировке постепенно возрастает. Татуируются как простые смертные, так и короли. Но особенно бурно татуировка начинает развиваться с середины ХХ века. Всплеск молодёжной культуры 1950–1960-х годов породил новое поколение тату-мастеров. Их творческие амбиции и смелые эксперименты придали татуировке новый статус. Используя образы других культур – Дальнего Востока, Полинезии, американских индейцев, – они создали весьма любопытные направления и эклектичные стили. В ХХI веке среди них выделяются: трайбал (чёрные заострённые линии), ориентал (драконы, иероглифы), гайда (индейские узоры), флористика (изображение цветов), реализм (животные, птицы), портрет, фэнтези (сказочные существа), биомеханика (по мотивам рисунков к фильму «Чужие» швейцарского художника Гигера), старая и новая школа (кинжалы, розы, сердца, шрифты, муэртики) и другие.
Одним из отличным способов знакомства с миром татуировки в ХХI веке было и остаётся посещение фестивалей искусств, посвящённых татуировке, или тату-конвенций. В Москве уже шестая по счёту тату-конвенция пройдёт 24–26 мая 2013 года в клубе Arena Moscow. Более 150 лучших российских и зарубежных тату-студий покажут своё искусство. Организатор и идейный вдохновитель – Ангел. Он же тату-мастер, владелец собственной студии Павел Арефьев.
ОСОБОЕ МНЕНИЕ
Павел Арефьев: ЛЕГЧЕ ЗАСТАВИТЬ ХУДОЖНИКА СОБЛЮДАТЬ САНИТАРНЫЕ НОРМЫ, ЧЕМ НАУЧИТЬ ВРАЧА РИСОВАТЬ
– Что сейчас модно, какие стили и направления наиболее актуальны и популярны?
– Я бы обозначил происходящее в современной российской татуировке как отход от символизма. Татуировки становятся декоративными. В них отражаются новые дизайны, смыслы, веяния. В целом татуировка стала очень натуралистичной! Это шаг, сделанный с помощью современных технологий. В России сегодня отмечается прорыв в искусстве татуирования.
– Минздрав и профильные институты обсуждают возможность введения медицинских лицензий, которые станут обязательными для тату-салонов. Или стоит отнести татуировку к бытовым услугам, где не требуется медицинской лицензии, но контроль со стороны СЭС не менее строгий?
– Я считаю, что контроль в любой области, связанной со здоровьем человека, – хорошо. Это даёт определённые гарантии соблюдения норм и требований, что необходимо. В случае введения медицинской лицензии в татуировании важный вопрос состоит в работе государственных органов, которые работают непосредственно на территории районов с заведениями, оказывающими услугу татуировки или перманентного макияжа людям. Салонам, в свою очередь, надо активнее работать с государственными органами, выстраивать с ними отношения, помогать им в том, чтобы они организовывали процесс правильно. И, безусловно, требовать от них, чтобы всё было организовано именно так, а не иначе!
– Получается, что лицензия в татуировании – всего лишь документ, во многом носящий скорее декларативный характер. Непонятно, кто её будет выдавать, насколько она актуальна? Какие органы в РФ сегодня могут определить степень профессионализма того или иного тату-мастера?
– Неоднократно обсуждался вопрос о том, что гораздо легче научить художника выполнять санитарные нормы, чем обучить медика рисованию. В данной ситуации имеет смысл определить круг задач, которые можно было бы реализовать на местности. Тогда, может, и не понадобится никаких лицензий. Достаточно будет вести работу в районах, где процессы контролируются СЭС. Есть также проблемы, связанные с «альтернативным» характером услуги татуирования. Профессия может выживать и в небольших помещениях, в которых по нормам СЭС вообще нельзя татуировать. Такого рода провокационные моменты существуют. Если бы, например, нам пошёл навстречу город и выделил для нас помещения как для предприятий, работающих в обозначенной сфере услуг, где всё должно быть организовано хорошо и правильно – определили бы расположение, дали бы предложения, – тогда это был бы шаг и вклад, в том числе в плане контроля и правильной организации процесса в целом со стороны государства. Была бы видна работа в плане соблюдения законов, всё выполнено. А так введение медицинской лицензии, как мне кажется, создаст очередные трудности в нашей работе.
– Между тем профессия тату-мастера сегодня в России не признаётся на законодательном уровне как профессия...
– Сильные игроки, бизнесмены смогут быстрее приспособиться к изменению ситуации, организуют себе такого рода «бумажку». А вот небольшие студии, где подчас работают один или два мастера, будут в тяжёлом положении. Они скорее всего уйдут из официальной зоны для работы на дому. Что приведёт к росту нелегального рынка, чего бы не хотелось. Так что, как видим, есть возможность сделать всё правильно и удобно для всех, было бы желание.
