Реджеп Тайип Эрдоган не получил той широкой поддержки, на которую он рассчитывал на референдуме по вопросу внесения изменений в Конституцию, дающих ему большую власть, чем у любого другого правителя Турции, в том числе и у отца республики Мустафы Кемаль Ататюрк, которого этот нео-султан стремится затмить.
Президент Турции Реджеп Эрдоган и его нео-исламистская Партия справедливости и развития (ПСР) имела на руках все карты. После неудачной попытки госпереворота, предпринятой в июле прошлого года, в стране введено чрезвычайное положение. Правительство взяло под контроль улицы, СМИ, и внимательно следило за активностью в социальных медиа, стремясь ввести цензуру и в интернете. После неудавшегося путча были закрыты 180 СМИ, изъяты в пользу государства десятки предприятий. Своих мест лишились более 130 тыс. госслужащих, а 40 тыс. военных взяты под стражу.
Тем не менее, после 10 побед подряд на выборах с 2002 года Реджеп Эрдоган добился своего с перевесом чуть более одного процентного пункта. Столь незначительный разрыв дал основания оппозиции говорить о фальсификации. «В целом, референдум не соответствовал стандартам Совета Европы», - сказал наблюдатель от этого стража конституционной честности, указывая на то, как власти изменили правила для действительных избирательных бюллетеней, «подрывая важную гарантию и действуя вопреки закону». При подобных голосованиях это непозволительно.
Все 15 лет у власти Эрдоган сжимает тиски, сначала на посту премьер-министра, а теперь в качестве президента. При этом его последним действия почти половина населения сказала оглушительное «нет». Глубинки выразили безусловную поддержку президенту, но он потерял большие города - Стамбул, Анкару, Измир, – а также Эгейское и Средиземное побережье, наряду с курдским юго-востоком и востоком.
Половина Турции не поддержала изменений, которые дают президенту контроль над парламентом, судебной системой и всеми министерствами, фактически позволяя Эрдогану оставаться у власти пожизненно. Слова о том, что этот новый порядок является переходом от парламентской системы к «исполнительному президентству», звучат как дезинформация. Теперь форму правления нельзя сравнить с французским или американским стилем президентства, поскольку она более авторитарна, и половина страны хорошо это понимает.
Они понимают это по меньшей мере с 2013 года, когда мегаполисы и прибрежная Турция протестовали против подавления Эрдоганом демократии и общественных свобод. С тех пор они стали свидетелями не только гонений диссидентов и бывших союзников (главный среди них Фетхуллаха Гюлена, живущий в США имам, которого Анкара обвиняет в организации прошлогодней попытки переворота), но и систематических чисток в рядах ПСР, где представителей старой гвардии сменяли лоялисты. Реджеп Эрдоган не потерпит никакого соперничества или существования альтернативного центра институциональной власти.
В своей целеустремленной погоне за власть Эрдоган и правящая партия, которая все больше и больше становится собранием лично преданных правителю феодалов, сумели изменить принципы, оставленные Ататюрком и его армией. Несмотря на победу в политической плоскости, в стране сохраняется военное положение, где властям противостоят космополиты-секуляристы мегаполисов и прибрежной Турции, а также курдское меньшинство, стремящееся увеличить свое культурное и политическое влияние.
Президент Турции Реджеп Эрдоган перечислил условия, при которых глава правительства Нидерландов Марк Рютте сможет занять пост генсека НАТО. 31 марта состоялся телефонный разговор политиков.
Часто позволяющий себе эмоциональные поступки президент в очередной раз погорячился после оглашения первых результатов референдума. Тогда он заявил о возможности проведения нового плебисцита о восстановлении смертной казни, а также о том, будет ли Турция продолжать свой 54-летний квест по вступлению в ЕС.
У Реджепа Эрдогана, следует отметить, есть реальные рычаги влияния на ЕС, который заключил сделку с ним для решения миграционного кризиса. Членство Турции в НАТО не помешало турецкому лидеру использовать Инжирлик, авиабазу на юго-востоке Турции, в качестве разменной монеты в торге с Вашингтоном, для которого дислокация на аэродроме самолетов имела стратегическое значение для борьбы с «Исламским государством»* (террористическая группировка, запрещена в РФ) в Сирии. Но Эрдоган, пытавшийся добиться тактического преимущества в регионе, возможно, перестарался.
Президент РФ Владимир Путин установил четкие пределы вмешательства Турции в сирийский конфликт, ограничив его, главным образом, борьбой с курдами. И в то время как Эрдоган выражает протесты США, оказывающим поддержку сирийским курдам, сражающимся против ИГ, Россия также поддерживает отношения с курдами - полезным рычагом влияния на Турцию.
Экономика Турции, в значительной степени зависящая от притока иностранного капитала, уязвима для внешних шоков. Она тесно интегрирована с Европой в области торговли, инвестиций и передачи технологий. Широкая поддержка Реджепа Эрдогана обусловлена, помимо прочего, тем, что он обеспечил достойную жизнь, качественное образование и медицинское обслуживание своим сторонникам. Но все это сходит на нет.
Именно поэтому ЕС будет по-прежнему оказывать давление, даже когда процесс вступления Турции отложат, что теперь неизбежно. Брюссель уже имеет мандат на модернизацию и расширение Таможенного союза. Турция будет нужна Европе, даже если ее новые правовые и политические нормы окажутся неприемлемыми. Эрдоган, возможно, захочет вырваться из сферы влияния Европы, но не сможет сделать этого, поскольку половина населения его страны хочет жить по-другому. ЕС не должен отказываться от них.
- *
- «Исламское государство» признано террористической организацией, деятельность которой в России официально запрещена решением Верховного суда РФ от 29 декабря 2014 года.
«Имарат Кавказ» («Кавказский Эмират») — официально запрещенная в России международная организация.
«Исламская партия Туркестана» (бывшее «Исламское движение Узбекистана») — официально запрещенная в России международная организация.