Экономика Бразилии находится в свободном падении из-за многих лет бесхозяйственности и коррупции, в которой погрязла страна. Разразившийся на этой почве скандал угрожает отставкой уже второму президенту. В условиях политической и экономической нестабильности, как может показаться, трудно сосредоточиться на изменениях в политике, но Бразилия должна преодолеть основные проблемы, чтобы заложить основу для устойчивого роста.
Есть справедливое мнение, что перегруженный государственный бюджет уже давно сдерживает экономический рост Бразилии. Находящееся на уровне 36% соотношение государственных расходов к ВВП является одним из самых высоких среди стран с тем же уровнем дохода. Годы финансовой стагнации, рост обязательств по социальному обеспечению, а также низкие цены на сырьевые товары значительно усугубили проблемы, которые сейчас дополнительно усложняет политический кризис. Долговые нагрузки правительства в настоящее время достигают 70% ВВП. Высокие процентные ставки, необходимые для финансирования рискованной финансовой политики, лишь усугубляют ситуацию.
На этом фоне в декабре прошлого года Национальный конгресс Бразилии, стремясь восстановить доверие на рынке, одобрил беспрецедентную конституционную поправку, которая устанавливает потолок беспроцентных государственных расходов, индексированных по уровню инфляции за предыдущий год, сроком не менее десяти лет. До тех пор пока ограничение действует, оно гарантирует, что размер расходов правительства (без учета процентных платежей) будет сокращаться по отношению к национальному доходу каждый год, когда экономика страны будет испытывать реальный рост. МВФ с энтузиазмом поддержал это решение, назвав его потенциальным «поворотным моментом» для финансовой системы страны.
Но оправдана ли эта оценка?
На самом деле экономическое обоснование ограничения расходов довольно неубедительно. Ничто, согласно экономической теории, не сможет обеспечить неизменность реальных государственных расходов на протяжении десяти лет. Как бы не изощрялось правительство Бразилии, нет никакого волшебного отношения расходов к ВВП, способного обеспечить устойчивый рост. Кроме того, потолок не разделяет государственное потребление и инвестиции. И на практике это, вероятно, станет больше целью, чем ограничителем, устраняя тем самым пространство для антициклической фискальной политики во время будущего спада.
Возможно, отчаянные времена требуют отчаянных мер. Предпринятый Бразилией шаг схож с аргентинским планом конвертируемости валюты 1991 года, который отменил все меры контроля и привязку аргентинского песо к американскому доллару. Столкнувшись с гиперинфляцией и полной потерей доверия со стороны рынка, правительство стремилось вернуть его, переведя денежно-кредитную политику на автопилот. Своими действиями Аргентина говорила рынку: «Смотрите, мы никак не влияем на денежно-кредитную политику». Подобным образом Бразилия намекает рынкам, что будет сокращать правительственные расходы до тех пор, пока экономика растет. В обоих случаях обещания подкреплены юридическими или даже конституционными изменениями.
Когда отсутствие доверия становится сдерживающим фактором для восстановления экономики, подобные меры могут быть оправданы, но лишь до тех пор, пока они оказывают ожидаемый эффект. На самом деле долгосрочные процентные ставки по бразильским государственным облигациям значительно снизились после принятия поправки, и остаются значительно ниже уровня, который наблюдался до ее внесения, несмотря на кратковременный скачок, последовавший после публикации записей президента Мишеля Темера, якобы одобрившего незаконные выплаты заключенному конгрессмену.
Депутат Госдумы Александр Хинштейн сообщил, что Росгвардия усиливает охрану зданий военкоматов в связи с участившимися в последнее время нападениями на учреждения.
Но, как убедилась на своем опыте Аргентина несколько лет спустя, обязательное налоговое законодательство само по себе может стать мощным сдерживающим фактором экономического восстановления. К концу 1990-х лет главной проблемой Аргентины стала переоцененная валюта. Сменявшие друг друга правительства, опасаясь потерять доверие, следовали закону конвертируемости, тем самым лишь усугубляя кризис. В конце концов, на фоне уличных беспорядков и политического хаоса, Аргентина отказалась от прежнего курса в 2002 году.
С учетом опыта Аргентины, ограничение расходов Бразилии выглядит проблематичным. Оно негативно скажется на решении проблемы доверия. Бразилия может стать узницей политики тотемной стоимости, даже если та и будет эффективна на протяжении некоторого времени. Для инвесторов и аргентинцев ирония не напрасна: страны, которые способны установить потолок расходов на уровне Конституции в короткий срок, так же легко могут и отменить его.
Есть веские причины, почему демократии иногда связывают себе руки или делегируют принятие решений. Независимые центральные банки или финансовые комиссии, например, могут помочь правительствам преодолеть соблазн краткосрочных манипуляций при более долгосрочных затратах. Но ограничение расходов Бразилии не выглядит устойчивым решением. В то время как ограничение было установлено в виду понимания финансовой необходимости, самый большой его риск заключается в том, что в конечном счете возрастет политический конфликт вокруг самого потолка ограничений. Он будет отвлекать внимание политиков от обсуждения сложных финансовых решений, которые должны быть приняты.
