Наше издание уже давно следит за действиями аэропорта Шереметьево, очень напоминающими попытку передела собственности крупнейшего независимого грузового терминала России, замаскированного под якобы борьбу с самовольным строительством. Суть схемы очень проста: под видом заботы о «незаконных постройках» начинается целенаправленное давление на оператора, который представляет угрозу бизнес-интересам грузового терминала «Москвы Карго», являющего дочерней компанией Международного аэропорта Шереметьево.
Но чтобы понять, откуда «ветер дует» и как закрутилась вся эта цепочка, нужно вернуться на год назад, когда Международный аэропорт Шереметьево проиграл антимонопольный спор, и давление со стороны его руководства сменило форму, но не цель.
Так, Федеральная антимонопольная служба (ФАС) в 2024 году признала действия Международного аэропорта Шереметьево по ограничению доступа к инфраструктуре дискриминационными. Пострадавшей стороной стал независимый грузовой оператор, расположенный на территории аэропорта. Создавая искусственные препятствия в работе конкурента, аэропорт таким незатейливым образом пытался расчистить дорожку к клиентам для своей «дочки».
Но проиграв спор в ФАС, Шереметьево перешло к новому способу давления – строительному.
И тут на первый план выходит заместитель гендиректора по корпоративному развитию аэропорта Александр Ильин. Именно он начал рассылку писем в надзорные органы, утверждая, что независимый терминал использует самовольно построенные объекты. Примечательно, что большинство из этих объектов были построены и введены в эксплуатацию ещё в советский период в 1980-х годах Центральным Управлением Международного воздушного сообщения Министерства гражданской авиации СССР.
Причем в подтверждение своих доводов никаких строительных экспертиз, кадастровых несоответствий или технических заключений Ильин не предоставил. Его аргументы опирались лишь на некий реестр якобы незаконных построек, в котором были обнаружены объекты терминала.
Основной аргумент: визуальный осмотр из бинокля с перрона
На основе писем господина Ильина, Главное управление государственного строительного надзора Московской области, возглавляемое Артуром Гарибяном, включило здания терминала в реестр самостроев.
Как позже выяснилось исходя из представленных в суд документов, осмотр объектов на территории самого терминала не проводился. Не было ни уведомления собственника о его проведении, ни оформления пропусков в режимную зону, ни технических обследований. Вместо этого какие-то лица осматривали здания с территории аэропортового перрона, видимо, через бинокль, пытаясь что-то разглядеть через ограждение.
Причем в ответ на официальный запрос юристов терминала надзорное ведомство бодро отчиталось, что осмотр проводился с «доступной территории». Интересно, по какой именно логике перрон международного аэропорта вдруг оказался в списке общедоступных зон? И разве он не относится к охраняемому режимному объекту, на который оформление допуска строго регулируется в соответствии с федеральным законодательством о транспортной безопасности? Или представители ведомства настолько вросли в руководство аэропорта во время подготовки кляуз, что теперь воспринимают перрон как собственный кабинет? Неровен час, и мы сможем наблюдать сотрудников Главгосстройнадзора МО разгуливающими по перрону в домашних тапочках и с кружкой горячего кофе.
С другой стороны, нарушение требований закона при проведении так называемого осмотра тем не менее не помешало включить объекты терминала в реестр «самостроев». А чуть позже (по такой же неведомой причине) скрыть этот реестр от посторонних глаз.
Администрация Химок в деле или «иски под копирку»
По данным СМИ, на европейском континенте возможно усиление борьбы за ресурсы в связи с предпринимаемыми Вооружёнными силами Украины (ВСУ) атаками на энергетику.
Следующим участником давления стала Администрация городского округа Химки. Без проведения собственных проверок администрация начинает направлять письма в надзорные органы и готовит судебные иски о сносе зданий.
Письма за подписью первого заместителя главы Администрации Химок Кристины Мадатовой – это почти дословные копии посланий господина Ильина. Ни одного собственного аргумента, ни одного собственного малейшего доказательства администрация не представила. Более того, как позже выяснилось, все так называемые «доказательства», на которые она ссылалась, могли быть оплачены самим аэропортом.
Иными словами, муниципалитет даже не пытался создать видимость самостоятельной позиции, а, похоже, просто взял готовые материалы от коммерческой структуры и выдал их как свои.
Что происходит в Администрации Химок
Контекст происходящего приобретает дополнительный вес на фоне событий в самой Администрации Химок. В июне 2025 года СМИ сообщили о том, что первый заместитель главы города Николай Минаев был объявлен в розыск по делу о взятке. И вот уже в июле мы читаем о новом уголовном деле: ещё один заместитель главы городского округа – Ирина Жданкина, курирующая сферу территориального развития и инвестиций, под арестом. И основание все то же – получение взятки в особо крупных размерах.
Также неспокойно и в самом здании Администрации – 24 июля стало известно о проведении масштабных обысков, официально подтверждённых следственными органами.
Таким образом, администрация, действия которой явно на руку аффилированной с аэропортом структуре, уже находится в фокусе антикоррупционного надзора, а её ключевые руководители либо под следствием, либо бегут от него. Тем не менее, оставшиеся должностные лица продолжают активное участие в инициировании исков и направлении писем с формулировками, совпадающими с позицией Шереметьево.
Причем, по данным телеграмм-канала Химки-GO, (видимо, на фоне происходящих событий), уже практически в два раза упал региональный рейтинг эффективности муниципалитета Химок (с 20-го места городской округ опустился до 40-го), хотя ранее он входил в пятерку лучших. А ведь данный рейтинг представляет собой суммарную оценку работы мэра и выполнения основных показателей.
Спорный «осмотр»
А дальше начинается самое интересное: три из четырёх исков поступают в Арбитражный суд Московской области к одному судье, а один – к другому.
И именно в трех первых делах принимается решение: провести совместный осмотр объектов. Более того, в перечень «осмотрщиков», поданный Администрацией Химок, включены представители аэропорта, на который уже подана жалоба в Генеральную прокуратуру РФ в связи с возможной попыткой захвата грузового терминала в интересах своей «дочки», и который собственно и выступал инициатором сноса зданий и спонсором сбора доказательной базы, а следовательно, напрямую заинтересован в исходе судебного спора.
Причем ни один из заявленных Химкинской Администрацией членов комиссии для проведения осмотра не предоставил документов, подтверждающих квалификацию для проведения судебных строительных экспертиз. Несмотря на это, суд фактически позволяет допуск указанных лиц на территорию стратегически важного объекта – грузового терминала, расположенного на территории международного аэропорта, находящегося под режимом 3-го уровня транспортной безопасности.
С учётом установленного в стране режима охраны стратегических объектов транспортной инфраструктуры, такое решение вызывает недоумение и с логической точки зрения.
Благодаря данному судебному решении к осмотру допускаются заинтересованные в исходе дела лица, причем даже без проверки их квалификации.
Как должен действовать суд
Конечно, читатель может предположить, что суд так всегда и поступает, но для сравнения – четвёртое дело (с аналогичной фактурой) попало к другому судье. И он не определил провести упрощённый осмотр, а назначил полноценную судебную экспертизу, поручив её ФГБУ «Московская областная лаборатория судебной экспертизы Минюста РФ». Эта организация имеет все необходимые лицензии и квалификацию. Решение принято в полном соответствии с законом.
В результате возникает правовой диссонанс: два аналогичных дела – два диаметрально противоположных процессуальных подхода.
А ведь Арбитражный суд – это не просто инстанция. Это ключевой институт, созданный для защиты бизнеса, обеспечения баланса интересов и недопущения давления извне.
С другой стороны, когда рынок грузового обслуживания крупнейшего аэропорта страны превращается в арену жёсткой корпоративной борьбы, каждое решение суда приобретает стратегическое значение. Особенно, если речь идёт о территории, относящейся к критически важной инфраструктуре и находящейся под режимом транспортной безопасности.
