Очередная годовщина Холокоста не обошлась без попыток его отрицания. Он не нуждается в доказательствах. Но размышлять о чудовищном преступлении, осмысливать его необходимо. Этим занят философ, религиовед и писатель Арье Барац. Беседовал Сергей Поживилко, иностранный корреспондент «Нашей Версии».
– Арье, иудаизм определяет евреев как народ миссии. В священных книгах предсказаны гонения, рассеяние и возвращение на землю предков, угрозы полного уничтожения. Насколько в этом свете закономерен был Холокост?
Те бедствия, которые предречены в Библии еврейскому народу за его неверность, сами по себе устрашающи: «Если не будешь слушать гласа Господа, Бога твоего, чтобы строго исполнять все заповеди Его и уставы Его… пошлет Господь на тебя проклятие, смятение и несчастье во всяком начинании руки твоей, какое ни станешь ты делать, пока не будешь истреблен, пока не погибнешь вскоре за злые дела твои, за то, что оставил ты Меня... Предаст тебя Господь на поражение врагам твоим; путем одним выступишь ты против него, и семью путями побежишь от него, и станешь ты ужасом для всех царств земли.... И будешь служить врагу твоему, которого нашлет Господь на тебя, в голоде и в жажде, и в наготе, и в лишении всего; и возложит он ярмо железное на шею твою, пока не истребит тебя....»
Тем не менее, завершаются эти проклятие еще одним – дополнительным пассажем:
«Также всякую болезнь и всякий удар, о которых не писано в книге закона этого, наведет их Господь на тебя, пока не будешь истреблен» (Втор 28:1-61).
Многие относят это – запредельное – предостережение именно к Холокосту.
– Бедствие вызвало переворот в сознании миллионов людей. Кто-то поверил в Бога, кто-то в нем разочаровался. Событие такого масштаба требует осмысления. Знаменитый раввин Шнеерсон, которого спасли от уничтожения офицеры абвера, говорил о Холокосте, как о наказании за безверие.
Многие религиозные евреи уверены, что Холокост – это наказание, и пытаются ответить за что именно оно последовало. Спектр мнений, высказанных по этому вопросу, весьма широк. Очень часто катастрофу объясняют массовым отходом евреев от религии. По мнению многих ультраортодоксов, катастрофа – это расплата за ассимиляцию. При этом, как, в частности, считает р. Менахем Эммануль Гартум, план «окончательного решения» зародился в именно в Германии, потому что тут ассимиляция приняла самые внушительные масштабы.
Антисионисты, в частности раввины сатмарского хасидизма, усматривают в случившемся расплату за самочинную попытку создания государства евреев. Сионистские раввины, в первую очередь рав Цви Иегуда Кук – утверждают прямо противоположное – безразличие евреев к сионизму, их массовое игнорирование создания своего государства – вот что повлекло катастрофу. Но, в сущности, все понимают, что это лишь предположения. Ведь только Бог может объяснить, чем был вызван Его гнев, а пророчество иссякло, и пока оно не возродится, истина будет скрыта от нас. Так, р. Ицхак Гутнер пишет: «У нас нет права истолковывать эти события… ибо претензия на какие-либо знания в этой области равносильна претензии на пророческое дарование». А для Андре Неера пережитое им в принципе не могло быть «за что-то». Он пишет: «Мы должны укрепиться на позиции Иова и заявлять: Я невиновен. Как защитник народа Израиля заявляю, что народ Израиля был и остается поныне невиновным. Это сокрытие лица».
Представители издательской группы «Эксмо-АСТ» сообщили, что книги классиков не будут запрещать в контексте пропаганды ЛГБТ (движение признано экстремистским и запрещено в РФ).
Этот «агностический» подход смыкается, между тем, с другим – полностью традиционным подходом, который что-то вроде Холокоста давно ожидал.
Действительно, существует ряд объяснений, которые вообще не связывают Холокост с деяниями народа Израиля, а усматривают причину в провиденциальных особенностях священной истории. Подход этот отводит больше простора Божественному произволу, нежели принципу справедливости.
Так, в трактате Сангедрин (96.а) говорится, что при приближении Избавления «все рухнет», «Израиль превратится в прах», и «исчезнет истина».
Рассматривая этот мрачный прогноз, великий пражский раввин Магараль (1512-1609), учил, что как рассеяние, так и избавление лишь косвенным образом связаны с грехами народа и его верностью Торе.
В нескольких своих книгах Магараль на разные лады показывает, что схема: «грех – наказание» имеет достаточно узкое применение. Ведь Всевышний всегда волен выбрать форму наказания, и поэтому всё всегда могло бы развиваться совершенно по-другому. Это с одной стороны. С другой стороны, ссылаясь (в «Нецах Исраэль» (35) на приведенный фрагмент из трактата Сангедрин, Магараль дает этому «структурное» объяснение.
Магараль поясняет, что это произойдет по той причине, что радикальная смена состояний предполагает деструкцию. Хорошо находиться внутри материнской утробы, вполне комфортно жить и вне ее, но процесс родов всегда ужасен.
Схожую трактовку-предречение Катастрофы дает Рамхаль – рабби Моше Хаим Луцатто (1707-1746). В книге «Маамар Агеула» он объясняет возможность страданий в пору приближения Избавления в непростых каббалистических образах. Он пишет, что пока народ Израиля находился в своей земле, над нею были открыты врата, через которые на весь мир изливались благословение и свет. Но после изгнания врата закрылись, и те же блага, хотя и в существенно урезанном режиме, продолжали изливаться через небольшие окошки. Когда же начнется Избавление и все станет возвращаться к исходному состоянию, из-за несогласованности между двумя системами правления (т.е. между окнами и вратами) может наступить момент полной тьмы – время великого мрака.
Итак, Рамхаль и Магараль за два века до эпохи сионизма предостерегали, что она может оказаться связана с величайшими бедствиями.
Этому подходу близко также объяснение, данное Хефец Хаимом (в связи с прелюдией к катастрофе, которой явились еврейские погромы времен гражданской войны). Он рассказал притчу о мелком торговце, берущем товар у оптового поставщика. Обычно поставщик давал ему в долг, но однажды потребовал все сразу вернуть. Оптовый торговец закрывал дело и требовал подвести итог. Так делает и Всевышний, – объяснил Хефец Хаим. – Он завершает эпоху изгнания и взимает долги за все поколения изгнания. По-видимому, на этой притче основывается также и утверждение р.Элиэзера Менахема Шаха, что катастрофой был закрыт один «счет» и открыт другой, продолжительность и размеры которого никому не известны.
– Говорят, что Холокост – это плата за появление Израиля. Мог ли он возникнуть без столь страшной жертвы?
Я думаю, что никто лучше не ответил на этот вопрос, чем Биньямин Нетаияху в своей книге «Место под солнцем»: «В силу принятого сегодня пренебрежения к историческим фактам, появилась точка зрения, согласно которой главным фактором, обеспечившим создание Государства Израиль, стала Катастрофа европейского еврейства.
Без сомнения, Катастрофа является стержневым событием не только еврейской, но и мировой истории. Очевидно и то, что она заставила многих людей осознать трагическую судьбу еврейского народа. Волна сочувствия к евреям, вызванная беспрецедентным нацистским геноцидом, создала благоприятную политическую почву для провозглашения Государства Израиль. Но, прежде всего, Катастрофа была апогеем истребления. Погибли миллионы сердец, устремленных к Сиону. В гитлеровских лагерях была почти полностью уничтожена человеческая основа, на которой предполагалось создать жизнеспособное еврейское государство.
И потому - не благодаря Катастрофе возник Израиль, но вопреки ей. Катастрофа, предвиденная основоположниками сионизма с такой мучительной ясностью, стала кульминацией еврейской трагедии. Но если бы не вековая мечта о Возвращении и не громадные усилия, предпринятые для ее реализации, то Катастрофа вызвала бы лишь беспредельный ужас и, возможно, сострадание народов мира. Не исключено, что, не будь сионистских усилий первой половины ХХ века, катастрофа положила бы конец национальному существованию еврейского народа».
Хорошо бы евреям Сталина поблагодарить за его решающее участие в образовании еврейского государства, он не только дал согласие, но оказывал поддержку на всех уровнях, вплоть до поставок оружия.
Вместо этого только хула и проклятия. Крайне неблагодарная реакция, но почему не удивляет.