Программа «Новости 24» на телеканале РЕН ТВ направлена на объективность мнений и независимость взглядов, оперативность и достоверность фактов. Однако зрители даже не подозревают о том, какая титаническая работа стоит за 22 минутами эфира. О нелёгком труде работника телевидения рассказал нам Дмитрий Ясминов – ведущий утренних новостей.
– Сложно ли быть ведущим новостей?
– Конечно, сложно. К выпускам надо быть готовым постоянно. Всё время следить за тем, что творится в России и мире, находить, выцеплять, раскручивать какие-то сюжеты, приберегать их для своего эфира, для своих зрителей. Этот август, например, тяжёлый месяц в плане новостей: либо затишье, либо только громкие новости.
– А какая новость достойна эфира?
– От общественно значимой до яркой по «картинке». Иногда к первым относится даже то, какой подземный переход сделали в том или ином городе.
– Как готовитесь к программам?
– Встаю в три утра, тихонько пробираюсь в ванную, потом на кухню и, завтракая, быстро просматриваю новостные сайты. А, да! – конечно, побриться. Говорят, что трёхдневная щетина идёт некоторым мужчинам, но для ведущего новостей это не комильфо. Лицо у ведущего должно быть открытое, чтобы читалась абсолютно вся мимика, а не просто «телемаска».
– Тяжело в таком графике работать?
– Для меня это не проблема. Я с самого детства любил вставать рано. К тому же работаю я по графику «семь через семь», поэтому успеваю и отдохнуть, и время личной жизни посвятить. Хотя недавно работал 22 дня подряд. Но ничего, бывали ситуации похуже: например, когда мы готовили материал с Камчатки, спали по два-три часа в сутки. На пятый день, когда мне оператор сказал: «Дима, не ленись, позвони герою сюжета сам», я просто дара речи лишился (смеётся). Мы и так там «не ленились» почти круглосуточно, уставали дико. Собираешь информацию в Петропавловске, весь день на съёмках, потом переговоры с Москвой – у них-то день ещё только начинается. Говорят, что они хотят увидеть в своём вечернем эфире. Но это было ещё когда я корреспондентом работал.
– Форс-мажорных обстоятельств у вас в эфире не бывает?
– Какие форс-мажоры у ведущего новостей? (смеётся). Сидишь в студии и читаешь текст. Хотя однажды была почти безвыходная ситуация, когда на красной ветке метро в Москве произошёл теракт. Мы послали единственного дежурного корреспондента на место события, на Лубянку. Провели эфир в 8.30, следующий должен быть в 9.30. И тут прямо под нашим офисом – на станции «Парк культуры» прогремел второй взрыв. Что делать? «Корров» в офисе пока больше нет! За полчаса смогли выкрутиться – мой редактор включалась в прямом эфире, оператора взяли с другой программы, как-то спутниковую тарелку организовали. А прямо на Садовое кольцо уже вертолёты МЧС садятся, переполох! В общем, первыми дали достоверную картинку и информацию с места. Хотя какой это успех? Понимали, что для людей то, что случилось, прежде всего большое горе.
– Что, как вам кажется, самое важное в работе ведущего?
– А как раз то, о чём я только что сказал: сопереживать, проявлять эмоции, не прятать их за маской объективности. Она, конечно, во главе угла, но как относиться к ведущему, который с лёгким пренебрежением в голосе рассказывает о жертвах очередного ЧП – и сразу пускается в «кровоточащие» подробности? Нужно помнить о чувствах зрителей, может, родственников тех, кто пострадал.
Центральным районным судом Тюмени был вынесен обвинительный приговор в отношении 37-летнего экс-руководителя детской студии и назначено наказание в виде 15 лет заключения по факту совращения учениц.
– Возникают какие-либо сложности в общении с людьми? Не все любят сниматься на камеру и отвечать на вопросы.
– Да, бывает. На пресс-конференциях, например, когда задаёшь вопрос, прямой, иногда не слишком приятный, человек говорит: «Это не относится к теме» или: «Зачем вы вообще сюда пустили этого журналиста?» У меня было такое пару раз с несколькими достаточно известными личностями. А вот некоторые, наоборот, приятно удивляют. Помню, как мы со съёмочной группой поехали в Сочи на место крушения самолёта, обступили министра Сергея Шойгу и засыпали его вопросами о том, почему до сих пор самолёт не вытащили из воды. Он сказал: «Ребята, выключите камеры, я вам всё объясню». И объяснил. Рассказал нам об опасности такой операции и почему они пока не хотят заявлять об этом в прессе. А мог бы потребовать, чтобы мы отстали со своими камерами, или вообще охрану вызвать.
– Расскажите, пожалуйста, о своём первом эфире на РЕН ТВ.
– Если честно, плохо его помню, зато запомнился мой первый эфир в качестве ведущего на телевидении во Владимире. Помню, поднялась какая-то суматоха, режиссёр, пробегая мимо, указал гримёрам на меня: «Так, этого корреспондента красьте и в студию!» Я даже сначала не понял, о чём он говорит. Мне показали издалека тексты, написанные другому ведущему, – оказалось, он опоздал на эфир. Кстати, это был, наверное, единственный раз, когда я читал текст выпуска, написанный не мной.
– Как человек, который уже долго работает на телевидении, и на РЕН ТВ в частности, можете сказать, что изменилось на телеканале за время вашей работы?
– Тут мне, как ведущему, сразу видно одно существенное отличие. К моему эфиру начало стекаться больше новостей от наших корреспондентов в регионах. У нас сейчас появились четыре собственных корпункта. Московских «корров» начали отправлять чаще в командировки в российские регионы, потому что мы показываем информационную картину дня, которая состоит не только из того, что происходит в столицах или в местах визита первых лиц. А то некоторые думают, что за МКАД начинается другая страна, где люди живут в избах, питаются сырой моржатиной и поклоняются матери-оленихе.