После взрыва в аэропорту Домодедово по всей стране на объектах транспортной инфраструктуры были усилены меры безопасности. В аэропортах заработали давно не включавшиеся рамки металлодетекторов, на подступах к вокзалам и метро милиция с куда большим энтузиазмом стала проверять документы у подозрительных лиц. Впрочем, правоохранительные органы усиливают свою бдительность после каждого крупного теракта: то же самое происходило после прошлогодних взрывов в столичном метро, захвата заложников в Беслане и на «Норд-Осте». Но, как показывает практика, через месяц- другой всё возвращается на круги своя. Впрочем, на этот раз власти заявляют, что не ограничатся лишь временными мерами. Президент Дмитрий Медведев направил в правительство несколько поручений, призванных повысить эффективность защиты транспортных объектов от террористов. Воплотятся ли они в реальности и изменится ли в лучшую сторону ситуация с противодействием террору?
Сергей Гончаров, депутат Мосгордумы, президент Ассоциации ветеранов подразделения антитеррора «Альфа»:
– Хотел бы сказать, что изменится, но, боюсь, этого не будет. Если правоохранительные органы будут так же продолжать ненадлежащим образом исполнять свои прямые обязанности, то мы так и будем жить в страхе. И этот страх за последние 10 лет не покидает простых граждан. Мы находимся в состоянии перманентной террористической войны, мы пережили две чеченские кампании, а диверсионно-партизанская война на Северном Кавказе продолжается и уже перенесена на Центральную Россию. Вследствие этого мы имели два взрыва в московском метро в прошлом году, до этого был «Норд-Ост», взрывали дома на Каширке, были взрывы в метро и на железной дороге. И что-нибудь изменилось? Сейчас будет всё то же самое. Проведут совещания на всех уровнях власти, на которых мы будем только слышать – улучшить и углубить (как любил говорить Горбачёв). Затем пройдёт два месяца, но ни углубления, ни улучшения мы не увидим. А спросить нам к тому времени будет не с кого. Благо хоть сейчас президент чётко и ясно сказал: вот этого человека я уволил, затем Нургалиев снял с должностей ещё двух чиновников в погонах. Хотя бы что-то делают, чтобы остальные люди в погонах поняли – кто-то должен нести ответственность. Должна быть персональная ответственность у тех, кто отвечает за наши жизни. Они живут на наши налоги, а налогоплательщики спросить с них ничего не могут. Вот в чём проблема. Поэтому если система в большой степени поддастся изменению и на это будет политическая воля президента, то улучшения наступят. Должна поменяться система, правоохранительные органы не должны быть застывшим образцом тотального взяточничества. Когда будет уничтожена коррупция, когда мы сможем спрашивать, за что они получают зарплату, когда будет персональная ответственность каждого, тогда и жизнь станет поспокойнее.
Кирилл Кабанов, председатель Национального антикоррупционного комитета России:
– Есть три позиции, которые могут исправить ситуацию: личная ответственность должностных лиц, контроль за деятельностью спецслужб и проверка эффективности любыми средствами (парламентский контроль, общественный контроль). Иначе мы так и будем задавать себе этот вопрос. 10 лет нам отчитываются руководители министерств и ведомств, что они победили терроризм. Мировое сообщество его никак победить не может, российское общество терроризм победить не может, зато чиновники победили! Потрясающе! На всю страну показывают фото убитых с непонятно как разбросанным оружием. И всё! Общество успокаивается, спецслужбы довольны. Но при этом в обществе чётко прослеживается двойная игра: меня волнует только то, что касается меня самого. В Домодедове пострадали 130 человек – так это их проблема. Меня же она не коснулась! Это наша главная проблема, над этим надо работать. Хорошо, что сейчас Государственная дума заговорила о возможности введения уровней оповещения общества о террористической угрозе. Весь мир знает: если ввели «оранжевый уровень», то на всякий случай даже к себе под кровать надо заглядывать. А у нас день побоялись заходить в метро – на следующий день вообще про всё забыли. Нас же больше волнуют всякие выборы и перевыборы! Здесь уже не до угроз. Вот в этом и есть наша глобальная проблема. В своё время США по результатам расследования трагедии 11 сентября опубликовали полный отчёт, где чётко было сказано: где и кто стоял, что делал, что говорил. У нас такой отчёт даже представить себе сложно. Сразу после трагедии в Домодедове я предложил провести совместное парламентское расследование – отвергли. Поэтому при Совете при президенте была создана рабочая группа по расследованию теракта в Домодедове. Мы все прекрасно видели и знаем, что не только в Домодедове, но и во Внукове, в Шереметьеве, в региональных аэропортах были свободные доступы в залы прилёта и вылета. Формально аэропорты выполняли свои функции: рамки на входах стояли. Другой вопрос, что рядом с ними не работали операторы – сотрудники службы безопасности. Ладно, предположим, что рамки и сработали, так личный осмотр и обыск не может проводить служба безопасности, это прерогатива силовых структур. В каждом аэропорту есть сотрудник ФСБ, который должен не чаи гонять на рабочем месте, а ходить по аэровокзалу и смотреть, что не так. Если выявлено нарушение, то подумать: не пройдёт ли в этом месте террорист. И в случае возможности такой ситуации информировать своё начальство о слабых местах. Поэтому наша рабочая группа собирается заняться именно определением функций каждого сотрудника и определением, правильно ли работает вся система. Мы хотим понять, в чём основная ошибка, и сделать честный доклад.
Марк Захаров, художественный руководитель театра «Ленком»:
– Я думаю, что власть хотела бы защитить граждан, но не может этого сделать. Американских или израильских аэропортов в нашей стране не будет по определению. Наши аэровокзалы построены бездарно, стоят на неправильных местах, и это затрудняет их безопасность. А главное, в нашей стране слишком развиты коррупционные схемы. Для того чтобы их победить, власти необходимо политически переродиться. В противном случае все усилия по контртеррористическим операциям могут быть загублены каким-нибудь постовым Ивановым, который будет продолжать обирать гастарбайтеров и за взятки закрывать глаза на различные нарушения.
Так что я уже давно ничего не жду, не жду преобразований и улучшений. Косметические преобразования, как всегда, проведут, перед народом отчитаются, и всё забудут. К сожалению, в нашей стране честным быть опасно. На этот счёт у меня есть очень хороший пример, который, к сожалению, давно и ещё долго будет показательным. Российский умный следователь сегодня не может довести дело до конца, если он действительно умный и хочет остаться живым. Он доходит до какого-то определённого рубежа и останавливается. Ему уже не важно, что преступник останется на свободе. Для следователя важнее его собственная жизнь, так как коррупция охватила все органы власти и честных оттуда давно вытравила. Умные останавливаются на рубеже, честные уходят или погибают. Поэтому чего здесь можно ждать.
Анатолий Куликов, президент клуба военачальников РФ, бывший министр внутренних дел России, генерал армии:
– У нас постепенно всё меняется в сторону улучшения. Достаточно много терактов спецслужбы предотвращают. Но, к сожалению, в Домодедове недоработали. Президент абсолютно прав – спецслужбам надо лучше работать! Нужно думать о разведке, об информации, об агентуре, об аналитике. И теракты надо предотвращать на уровне изготовления, на уровне их задумки – закон позволяет это делать. Российское законодательство трактует терроризм как идеологию насилия и предполагает его предотвращение на стадии зарождения этого насилия. Для этого у нас созданы специальные службы, есть первоклассные специалисты.
Однако общество этого не видит, требует сиюминутных решений. Но на этой волне не надо сосредотачивать усилия только в одном месте – где произошёл взрыв. Усилили входы в аэропорт, создав тем самым очереди при входе и выходе из аэровокзалов, так теперь взорвать могут уже не в здании, а в самой очереди. Разницы-то никакой! Не реагировать, конечно, на мнение общества нельзя, но реагировать надо правильно, а главное, продолжать свою работу по предотвращению подобных актов.
