Врачи-психиатры бьют тревогу. В больницы перестал поступать препарат, который необходим пациентам, страдающим шизофренией и болезнью Паркинсона. Ещё в конце октября врачи обратились к министру здравоохранения Веронике Скворцовой, однако лекарства в больницах как не было, так и нет.
Речь идёт о препарате бипериден, входящем в список жизненно необходимых и важнейших лекарственных препаратов (ЖНВЛП).
На российском рынке существует четыре бренда этого препарата – безак, бипериден, мендилекс и акинетон. Однако лишь последний выпускается не только в таблетированной форме, но и в форме инъекций. Именно отсутствие инъекционной формы оказывается особенно чувствительным для пациентов.
Кроме того, по словам врачей, для детей и вовсе зачастую подходит только инъекционная форма препарата.
Причина, по которой лекарства, входящего в перечень ЖНВЛП, отныне не стало на рынке, весьма банальна. Федеральная антимонопольная служба (ФАС) отменила регистрацию цен на акинетон, поскольку российская компания, представляющая в нашей стране интересы немецкого фармпроизводителя этого лекарства, подала недостоверные сведения. Ошибка была исправлена ещё в 2017 году, однако новой регистрации цен на препарат так и не произошло.
В пресс-службе Минздрава ответственность перекладывают на фармкомпании. «До настоящего времени заявлений о регистрации предельных отпускных цен на препарат акинетон в лекарственной форме таблетки 2 мг и раствор для внутривенного и внутримышечного введения 5 мг/мл не поступало», – говорится в сообщении министерства.
Бюрократические проволочки на рынке лекарств уже не первый раз приводят к скандальным и даже трагическим последствиям. В октябре этого года «Наша Версия» писала о том, что в Саратове умерла 28-летняя Ольга Багаева, страдавшая диабетом. Почти год пациентка не получала необходимые ей лекарства, поскольку местные власти не успели провести вовремя закупки и препарата просто не было в аптеках.
Нехватку лекарств признают даже сами чиновники. В частности, в Минздраве отмечают, что хотя за последний год количество отсроченных рецептов и сократилось в 5 раз, но льготных лекарств по-прежнему ждут ещё 5 тыс. пациентов.
Для многих из них эти лекарства жизненно необходимы, так что люди вынуждены тратить огромные деньги и покупать препараты за свой счёт. Речь идёт, как правило, о десятках тысяч рублей в месяц. Так что те, кто найти деньги не может, фактически оказываются просто обречены на смерть.
Так, в 2017 году Росздравнадзор констатировал отсутствие льготных препаратов от рака (противоопухолевых средств) почти в 70 регионах. Ещё в 64 регионах тогда не нашлось трастузумаба – лекарства, необходимого при лечении рака молочной железы.
Постоянные перебои возникают и с лекарствами для ВИЧ-инфицированных. По словам экспертов, причина всё та же – бюрократические проволочки.
В Минздраве всё сваливают на местные органы власти, дескать, они не могут грамотно организовать закупку препаратов. Именно так вышло с перебоями в поставках препаратов для ВИЧ-инфицированных – в ряде регионов просто некорректно указали сроки поставки, в результате партия лекарств заканчивается, а новая не успевает поступить в аптеки.
Лев ПЕРЕЖОГИН, ведущий научный сотрудник Центра психиатрии и наркологии им. Сербского:
– Я думаю, это следствие нашей политики импортозамещения, которая отражается на россиянах. Представляю, в какое тяжёлое положение попали коллеги, у которых есть стационарные больные. Зачастую некоторые реакции нужно снимать моментально. При введении препарата внутривенно некоторые последствия приёма нейролептиков снимаются прямо на кончике иглы. Вы только начали вкалывать, и уже заметили, как пациенту стало лучше. Однако всё зависит не от того, в какой форме продаётся препарат, а от того, насколько качественно он сделан. Доктора, безусловно, хотят лучший вариант.
