Пока экономика Германии восстанавливалась после кризиса 2008 года, у политиков было четкое обоснование жесткой бюджетной экономии. Отвергая постоянные призывы других стран еврозоны в необходимости использовать стимулы, страна закрепила национальную приверженность бюджетной дисциплине в «долговом тормозе» 2009 года, который ограничивает структурный дефицит федерального бюджета до 0,35% ВВП, и затем перешла к политике «черного ноля», или полной сбалансированности бюджета.
Сторонники стимулирования утверждали, что увеличение государственных расходов в Германии сократит огромный профицит счета текущих операций и спрос на топливо, что поможет другим членам еврозоны, особенно в южной Европе. Но поскольку в Германии низкий уровень безработицы и относительно сильный рост, политики в Берлине отчетливо понимали, что такие меры приведут к перегреву национальной экономики.
Однако сегодня перегрев больше не является проблемой. Рост ВВП Германии во втором квартале стал отрицательным , отражая слабость сектора торговли, чувствительного к торговле. И если рост в третьем квартале также окажется отрицательным, экономика официально окажется в рецессии.
Замедление роста доходов приведет к снижению налоговых поступлений и, таким образом, уменьшит профицит бюджета Германии. Но власти, безусловно, не должны предпринимать шаги для сохранения излишков. Наоборот, правительство должно реагировать на любое замедление путем увеличения расходов и (или) снижения налогов. В частности, тратить больше средств на содержание и модернизацию инфраструктуры, а также снизить налоги на заработную плату.
Юридические ограничения долгового тормоза могут ограничивать размер стимула, но они все еще оставляют некоторое пространство. Более того, полный «черный ноль» может быть отложен в случае рецессии.
В конце концов инвестиции в инфраструктуру не представляют собой заимствование против будущего в истинном экономическом смысле. А отрицательные процентные ставки - в настоящее время правительство может занимать в течение десяти лет по ставке -0,5% - усиливают аргументы в пользу инвестирования в государственные проекты с положительной доходностью. Такие проекты включают автомобильные дороги, мосты и железные дороги, а также мягкую инфраструктуру, такую как мобильные сети 5G.
Как однажды сказал Джон Мейнард Кейнс: «Бум, а не спад, является подходящим временем для жесткой экономии в казначействе». Если правительство Германии позволит философской традиции ордолиберализма страны помешать ему управлять финансовым дефицитом во время рецессии, его лидеры присоединятся к клубу глупо проциклических политиков.
Исторически сложилось так, что многие развивающиеся страны, экспортирующие сырьевые товары, проводили проциклическую фискальную политику во время сырьевого бума, прежде чем были вынуждены сокращаться, когда цены падали. В то же время Греция имела большой дефицит бюджета в период роста с 2003 по 2008 годы, а затем ей пришлось резко сократить его в течение десятилетия после того, как в 2010 году разразился кризис евро. Республиканцы в Соединенных Штатах также имеют проциклический послужной список, как в случае с сокращением налогов в 2017 году президентом Дональдом Трампом, и вновь открывают необходимость бороться с дефицитом в случае рецессии (как в 1990 и 2009 годах).
Однако с начала тысячелетия другие страны внушительно продвинулись в направлении более антициклической фискальной политики. Германия может пойти по новому пути правительства Южной Кореи. После 20-летнего профицита бюджета власти страны существенно увеличили расходы, чтобы противостоять медленному экономическому росту.
Главный исполнительный директор ПАО «НК «Роснефть» Игорь Сечин сообщил, что «зелёной» экономики не могут достичь поставленных целей в установленные сроки.
Фискальная политика должна, конечно, руководствоваться другими целями, помимо контрцикличности. Одной из них является признание того, что чрезмерная экономия в некоторых странах в ходе последней рецессии была ошибкой, и не требует принятия позиции, согласно которой правительства могут накапливать долги без ограничений, как теперь полагают некоторые наблюдатели.
В конце концов клеветническое отношение немцев к долгам и дефицитам заслуживает большего сочувствия, чем кажется. В преддверии введения евро в 1999 году граждане Германии скептически относились к предоставленным им гарантиям в форме фискальных критериев в Маастрихте и «оговорки об отсутствии финансовой помощи». Их скептицизм оказался пророческим. Как отмечают немцы, кризис евро 2010 года не произошел бы, если бы Греция после присоединения к евро сохранила финансовую дисциплину, предусмотренную в пакте стабильности и роста, и последовала бы примеру Германии в реформировании рынков труда и контроле затрат на единицу рабочей силы.
Структура расходов и налогов также имеет решающее значение в фискальной политике. Например, правительства могут использовать оба рычага для решения экологических задач. На самом деле, некоторые видят в обновленное обязательство Германии по сокращению выбросов углекислого газа к 2030 году (чтобы достичь целей Парижского соглашения о климате 2015 года) в качестве тарана против Schwarze Null. 20 сентября правительство Германии объявило о мерах по сокращению выбросов на сумму около 54 млрд евро (59,4 млрд долларов США). В США такой пакет будет называться «Зеленый курс».
Расходы на такие приоритеты, как энергия и окружающая среда, могут быть полезными. Но серьезное отношение к выбросам СО2 и другим природоохранным целям не обязательно означает больший дефицит бюджета. Правительства могут укрепить бюджет, отменив субсидии на ископаемое топливо и повысив налоги на выбросы, или выставив на аукцион ограниченные разрешения на выбросы. Или могут перераспределить полученные доходы для достижения других целей. Важным моментом для политики в области изменения климата является повышение цены на углерод. Это ортогонально разумному выбору между фискальной экспансией и фискальной экономией.
Правительства должны основывать этот выбор политики на контрциклическом критерии и устойчивости государственного долга. США сделали несколько неудачных налоговых решений, в частности, снизив налоги для богатых на пике делового цикла. Немецкие политики не должны делать симметричную ошибку, сохраняя профицит бюджета страны, так как экономика рискует скатиться в рецессию.
