Министр иностранных дел России Сергей Лавров в своем интервью изданию «Комсомольская правда» рассказал о своей знаменитой фразе «Дебилы, ***», которая прозвучала во время пресс-конференции с министром иностранных дел Саудовской Аравии Аделем аль-Джубейром.
Глава российского внешнеполитического ведомства Сергей Лавров дал интервью газете «Комсомольская правда», в котором, помимо всего прочего, прокомментировал одно из выражений, произнесенное им на пресс-конференции с коллегой из Саудовской Аравии Аделем аль-Джубейром в августе 2015 года и мгновенно разлетевшееся по интернету и СМИ. Речь идет о фразе «Дебилы, ***» (нецензурное слово), которая прозвучала от Лаврова в момент перевода его речи. Министр объяснил, что вовсе не выходил из себя, и такая оплошность, как не выключенный вовремя микрофон, свойственна не ему одному.
Напомним, перед тем, как выругаться, Лавров отвечал на вопрос российской журналистки, поинтересовавшейся, как продвигается подготовка к широкой встрече по урегулированию ситуации в Сирии. По словам главы дипведомства, никакая широкая встреча не планировалась, и сам вопрос был составлен некорректно.
В СМИ высказывалось множество версий того, что могло заставить Лаврова выругаться. К примеру, есть мнение, что политик недолюбливает фотокорреспондентов, и именно они спровоцировали его раздражение. Кроме того, как склонны считать некоторые, главу МИД разозлило пришедшее на его телефон СМС-сообщение.
К слову, Сергею Лаврову уже не впервые приписывают нецензурные высказывания, которые он допускает в официальной обстановке. В 2008 году британское издание The Daily Telegraph распространило информацию, согласно которой, российский министр выругался в адрес тогдашнего главы МИД Великобритании Дэвида Милибэнда, обсуждая по телефону кризис в отношениях России и Грузии. По данным издания, Лавров произнес следующую фразу: «Who are you to fucking lecture me? («Ты кто такой, чтобы мне, [нецензурное слово], нотации читать »). Как позднее пояснил руководитель российского дипведомства, он действительно использовал в разговоре крепкое слово, но относилось оно не к Милибэнду, а к Михаилу Саакашвили.
