Европа была в центре почти каждого противостояния великих держав за последние 500 лет, либо как дом для одной из сторон конфликта, либо как решающий театр борьбы. Больше нет: мировые войны прошлого века позаботились об этом. Тем не менее европейские страны все еще способны сыграть решающую роль в определяющем соревновании этого столетия, между Китаем и Америкой. Или они могут позволить континенту стать слабым, разделенным регионом, который изо всех сил пытается продемонстрировать свое влияние.
Китай предпочел бы последний вариант, и имеет стратегию для достижения этого. США должны стремиться сохранить силу европейских союзников, но их политика слишком часто играет на руку Пекину.
Мировой центр геополитической гравитации в течение десятилетий неуклонно двигался на восток. Азиатско-Тихоокеанский регион в настоящее время значительно превышает европейскую долю в мировом ВВП и мировых военных расходах. И хотя соперничество между Россией и Западом в последнее время обострилось, наиболее серьезным является транстихоокеанское противостояние Китая и США.
В этом соревновании Европа могла бы стать критически важной державой, защищая возглавляемую США систему, которая принесла так много пользы континенту. Европейский Союз по-прежнему остается второй по величине экономикой в мире после США, немаловажным активом в интенсивной геоэкономической конкуренции. Несколько союзников - особенно Франция и Великобритания - все еще способны к проецированию глобальной мощи, и относительно богатая Европа могла бы значительно улучшить свои вооруженные силы, если бы захотела это сделать. Европейские страны также могут оказывать значительное дипломатическое влияние, особенно через ЕС и НАТО. Наиболее важным является то, что Европа остается самой сплоченной группой демократий в мире, что очень важно при соперничестве либеральной и нелиберальной держав.
Европа пыталась продемонстрировать силу в отношениях с Китаем. В ответ на агрессию Пекина Великобритания и Франция отправили корабли через Южно-Китайское море. Руководство Германии стало больше уделять внимания нарушениям прав человека в Китае и стремлению доминировать в высокотехнологичных отраслях. Когда в начале этого года президент Китая Си Цзиньпин посетил Францию, его французский коллега Эммануэль Макрон сказал, что время «европейской наивности» в отношении Китая прошло.
В одном из документов Европейской комиссии, исполнительного органа ЕС, Китай называется «экономическим конкурентом в битве за технологическое лидерство, и системным конкурентом в области внедрения альтернативных моделей управления». Предложения по усилению контроля за китайскими инвестициями и укреплению европейских телекоммуникаций, промышленности и инноваций против влияния и хищничества Китая, звучат все чаще.
Аналогичным образом генеральный секретарь НАТО Йенс Столтенберг предупредил, что «Китай приближается к нам», и призвал к расширению европейского сотрудничества с союзниками США в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Заглядывая в будущее, можно представить себе, что Европа, США и страны Азиатско-Тихоокеанского региона будут совместными усилиями противостоять операциям политического влияния Китая и, возможно, более четко координировать действия по управлению военными угрозами в нескольких регионах одновременно. И все же влияние европейских действий на Китай будет зависеть от того, насколько единым будет континент, и в этом как раз таки кроется главная проблема.
Несмотря на то, что ведущие державы Европы - Германия, Франция, Великобритания - стали более скептически относиться к политике Китая, многие из более мелких и бедных стран континента, особенно на юге и юго-востоке, рассматривают Пекин как источник инвестиций и важного партнера. В 2017 году, например, греки чаще называли Китай (53%), а не США (36%) в качестве второго наиболее важного партнера страны после ЕС.
По словам главы Пентагона Марка Эспера, Министерство обороны США определяет Китай, а затем Россию в качестве своих основных стратегических соперников.
Всплеск политического нелиберализма в таких странах как Венгрия и Польша создал трещины в демократическом единстве континента. ЕС практически потерял одного из своих самых важных членов, поскольку Британия неумолимо движется к брекзиту. У Европы есть потенциал, чтобы стать эффективным стратегическим игроком, но без единства эта цель останется недостижимой.
Это хорошая новость для Китая. Сплоченная, процветающая, демократическая Европа не встанет на сторону Китая в борьбе с США, этому будет препятствовать фундаментальное столкновение между либеральными ценностями и авторитаризмом Пекина. Европе, которая процветала в мире, возглавляемом Америкой, было бы не особенно комфортно в системе, возглавляемой меркантилистским Китаем, который требует строгого уважения со стороны меньших держав. Китай же рассчитывает на разделенную Европу, которая не может или не желает встать на сторону Вашингтона из-за собственных внутренних разногласий, ослабления приверженности либерализму и зависимости от щедрости Пекина. Китай не может завоевать Европу, но он может нейтрализовать ее, раздробив континент и объединив некоторые части.
Справедливости ради следует отметить, что администрация Дональда Трампа пыталась мобилизовать Европу против геополитических гамбитов Китая. Вашингтон оказал давление на европейские государства, чтобы они не вступали в партнерские отношения с китайскими компаниями в развитии сетей связи 5G, и призвал НАТО играть более активную роль в противодействии росту мощи Пекина. После первоначального сопротивления мольбам Брюсселя администрация теперь пытается объединить усилия ЕС и Японии в борьбе против несправедливой экономической практики Пекина. Тем не менее многие европейские страны по-прежнему обеспокоены тем, что слишком тесно связаны с Трампом в борьбе с Китаем, потому что они опасаются, что он, в конечном итоге, заключит двустороннюю сделку с Пекином. Не менее важно и то, что любое американо-европейское сотрудничество против Китая происходит в более широком контексте, в котором США часто работали против сильной и объединенной Европы.
У Трампа есть свои причины для такого подхода. Он полагает, что США могут заключить более выгодную двустороннюю торговую сделку с Великобританией после брекзита, и, похоже, считает, что Америка сумеет максимизировать свое влияние на отдельные европейские страны, ослабив ЕС. Он, безусловно, сочувствует тем европейским политикам, которые выступают против интеграции и глобализма так же, как он. Эта стратегия может поспособствовать ему выиграть некоторые переговоры с европейскими союзниками, но это не поможет США в главной битве – битве с Пекином.
