В последнее время столичная погода стала чуть ли не главным героем новостей. Ещё недавно москвичи жаловались на затянувшуюся и холодную весну, но уже в конце апреля в городе установилась по-настоящему летняя, аномально жаркая для этого времени года температура. Об изменениях климата экологи и метеорологи говорят уже несколько десятилетий: однако в последние годы капризы природы стали замечать и простые обыватели.
Помните, старую детскую песенку: «В юном месяце апреле в старом парке тает снег»? Ещё 10–20 лет назад было не удивить тем фактом, что в начале апреля в российской столице лежал снег, а о скором приходе настоящего весеннего тепла напоминало разве что солнце, которое день ото дня припекало всё сильнее. Кстати, по информации Росгидромета, в первых числах нынешнего апреля погода в столичном регионе только на 1–2 градуса отставала от нормы. А вот снега в этом году действительно было больше, чем положено: по данным с метеостанции, расположенной на ВВЦ, высота снежного покрова этой весной превысила норму аж в два раза – 37 против 19 сантиметров.
Действительно аномальным стало внезапное потепление до 20–23 OС. «В конце апреля выдалось несколько жарких дней, когда среднесуточная температура отличалась от нормы на 5–7 градусов. Это аномалия, большая аномалия», – рассказал «Нашей Версии» гендиректор Гидрометеобюро Москвы и Московской области Алексей Ляхов.
Впрочем, аномально высокие температуры наблюдались не только в столице. Ещё в середине апреля небывалая для весны жара пришла в Поволжье и на Южный Урал – температура воздуха в этих регионах превысила 30 OС. Жаркие дни были и на юге Тюменской и Омской областей, а также в Самарской области. Однако уже ближе к концу месяца в большинстве регионов погода хотя и осталась по-прежнему тёплой, но всё же вернулась в свою климатическую норму.
На самом деле относительно климатических аномалий среди учёных существуют две базовые теории. Первая из них сегодня знакома почти всем: она гласит, что последние десятилетия на земле идут необратимые процессы потепления климата. Отдельные эксперты указывают, что хозяйственная деятельность человека, в частности постоянно повышающийся выброс в атмосферу СО2, вносит значительный вклад в этот процесс. Однако не стоит преувеличивать значение «человеческого фактора».
«Заметим, что сценарии изменений климата в ближайшие 30–50 лет почти не зависят от действий человека, но через 80 лет степень антропогенного влияния будет иметь большое значение. Если воздействие человека на климат будет минимально, то, скажем, сильная жара будет раз в пять лет, а если максимально, то – раз в три года», – считает руководитель климатической программы Всемирного фонда дикой природы (WWF) в России Алексей Кокорин.
Существует, впрочем, и другая, менее популярная в СМИ научная теория: её, в частности, придерживается ряд английских и американских учёных. Согласно этой версии, на самом деле с климатом Земли не происходит ничего аномального. Этот факт учёные обосновывают в том числе и тем, что значительное увеличение температур на нашей планете отмечалось и 2 тыс. лет назад. Причём, по мнению исследователей, тогда потепление было куда более значительным, чем в наше время. Правда, говорить о 100-процентной верности данной гипотезы можно лишь с некоторой натяжкой. Ведь 2 тыс. лет назад, естественно, никаких инструментальных наблюдений за погодой не велось: доказательства того, что климат Земли в те годы менялся, учёные получили благодаря исследованию колец деревьев и арктическим льдам.
В любом случае не исключено, что тема об опасности глобального потепления не что иное, как некий PR-ход. Косвенным подтверждением тому может служить и недавнее исследование учёных из Йельского университета, в котором в том числе утверждается, что, поскольку современный человек каждый день получает лавину информации из разных концов планеты о всевозможных природных катаклизмах, у него складывается ощущение, что катастрофы происходят буквально одна за другой.
Есть, однако, и факты, опровергающие эту теорию. Так, согласно недавно подготовленному докладу Межправительственной группы экспертов по изменению климата (МГЭИК), за последние 15 лет в России и во всём мире наблюдается рост числа экстремальных явлений. Также в этой работе даются и прогнозы на будущее. Учёные рассчитали, что экстремально высокие температуры, которые сейчас встречаются на севере Евразии примерно раз в 20 лет, к середине текущего века будут происходить в три раза чаще – примерно раз в 7 лет.
Повышенное внимание к погодным аномалиям объясняется ещё и тем, что, как правило, капризы погоды наносят значительный экономический ущерб. Например, небывало жаркое лето 2010 года обернулось тем, что в России был рекордно низкий урожай зерновых. На кошельках простых обывателей это отразилось, в частности, и ставшим уже притчей во языцех подорожанием гречки и последующим её исчезновением с прилавков. «Ледяной» дождь новогодних каникул 2010–2011 годов фактически сорвал отпуск большинству россиян. Не говоря уже о том, что дорого обошёлся и авиакомпаниям, и аэропортам.
Куда более Однако вся инфраструктура в этих регионах – мосты, дороги, нефте- и газопроводы, площадки нефтегазопромысловых объектов, да и просто жилые дома, – рассчитана на холодный климат. В частности, фундаменты большинства зданий – свайные, конструкция, предполагающая использование мёрзлого грунта в качестве основания. Потепление климата и соответственно таяние почвы приведут к тому, что инфраструктура просто развалится.
Сегодня все учёные, независимо от того, какой именно точки зрения на глобальное потепление они придерживаются, сходятся в одном: аномальные погодные явления будут повторяться всё чаще. Например, как говорится в докладе МГЭИК, если в 1960-е годы экстремальная жара, аналогичная той, что наблюдалась в Москве в 2010 году, могла случиться лишь один раз в 100 лет, то теперь повторение подобных аномалий возможно с частотой раз в 33 года. «Если продолжить данные выводы на будущее, то к середине века такая жара будет примерно раз в 10 лет, а к концу века при неблагоприятных сценариях сильного антропогенного воздействия – раз в три года. При всей приближённости данных оценок это уже очень сильный «сигнал». А ведь доклад – наглядная демонстрация того, что к изменениям климата надо отнестись со всей серьёзностью, причём во всех странах без исключения», – убеждён Алексей Кокорин.
О частоте увеличения экстремальных погодных условий говорит и статистика. Например, по данным «Гринпис», в России количество сильных наводнений в конце XX века увеличилось на 15% по сравнению с аналогичным периодом века XIX. Продолжающееся уже не одно десятилетие стремительное таяние горных ледников приводит к таким негативным природным явлениям, как селевые потоки, сход лавин, обрушение ледников. Так, в XXI веке продолжительность селеопасного периода на северном склоне Большого Кавказа, по прогнозам специалистов Greenpeace, увеличится в среднем на 47–50 суток, а объём горных пород, участвующих в формировании селевых потоков, – на 20–30%.
Неважно обстоят дела и с климатическими изменениями в Арктике. По оценкам экспертов, они происходят в 1,5–2 раза быстрее, чем в других частях нашей планеты. В частности, только за последние несколько десятилетий рост температуры в отдельных частях Арктики достиг 4 OС. По подсчётам американского Национального центра по изучению снега и льда (NSIDC), площадь арктических льдов в минувшие 30 лет сократилась почти в два раза – с 7,5 до 4,3 млн квадратных километров.
Другим последствием потепления климата – причём как экономическим, так и природным – стало учащение лесных, травяных и торфяных пожаров. Эксперты констатируют, что сегодня в некоторых российских регионах появилось даже такое небывалое ранее явление, как зимние лесные пожары. В целом же в средней полосе России продолжительность пожароопасного периода увеличилась примерно на месяц. Кстати, как отмечают в «Гринпис», одной из причин учащения, например, торфяных пожаров являются бесснежные, тёплые зимы. Торфяники быстрее высыхают, а следовательно, дольше и активнее горят. Парадокс заключается ещё и в том, что при лесных и торфяных пожарах в атмосферу выбрасывается значительное количество углекислого газа, который только ускоряет необратимые последствия изменения климата, что, в свою очередь, приводит к ещё большим лесным пожарам.
Ситуация осложняется и тем, что всерьёз заниматься темой лесных пожаров российские власти начали только после лета 2010 года, когда густой дым окутал всю российскую столицу. Тогда в 22 регионах страны сгорело более тысячи домов и погибли 53 человека. Экономический ущерб от пожаров составил более 120 млрд рублей.
С тех пор был внесён ряд законодательных изменений, в прошлом году выделено 5 млрд рублей на закупку спецтехники, не считая ещё 11 млрд рублей на финансирование безопасности в лесном хозяйстве. В 2012 году государство планирует потратить на борьбу с пожарами около 15 млрд рублей.
Однако пока что площадь лесных пожаров только увеличивается. Уже на прошлой неделе она составила 100 тыс. гектаров, что в три раза больше, чем год назад. Подавляющее большинство (до 90%) возгораний приходится на Забайкальский край, Тюменскую, Челябинскую, Амурскую области и Республику Бурятия. «Главная причина обострения обстановки не связана с погодой. Дело в неконтролируемых сельскохозяйственных палах травы, огонь с которых переходит на лесной фонд и населённые пункты. Только в 10 регионах введён запрет на посещение лесов гражданами. Там, где ограничения введены, они действуют формально», – оправдывался на недавнем совещании по поводу ситуации с пожарами перед первым вице-премьером Виктором Зубковым глава Рослесхоза Виктор Масляков. Очевидно, однако, что, несмотря на то что контроль за действием граждан в лесах, безусловно, является очень важной составляющей борьбы с пожарами, представить себе, что сотни тысяч гектаров каждый год выгорают только из-за непотушенных сигарет и костровищ, просто невозможно.
Проблема лесных пожаров в сочетании с глобальным потеплением климата на поверку может оказаться куда серьёзнее, чем об этом предупреждают учёные. В частности, уже сегодня появляется информация о том, что уже наступающим летом в российской столице может повториться ситуация 2010 года. «Мы ожидаем, что в средней полосе пик весенних пожаров придётся на майские праздники. Палы сухой травы могут охватить огромную площадь», – переживает директор лесной программы «Гринпис России» Алексей Ярошенко.
Причём, несмотря на огромные бюджетные вложения, решение проблемы лесных пожаров так и не было найдено. Особенно это касается соседних с Московской областью регионов, где за последнее время ситуация только ухудшилась.
«У соседей, если сравнивать с предыдущими годами, только ухудшается. Мы предполагаем, что если будет очень жаркое лето, то в Верхнем Поволжье и Мещёре торфяники будут гореть очень сильно. Риск задымления Москвы появляется. В 2010 году две трети дыма попало в Москву из соседних с Московской областей – Владимирской и Рязанской», – уверены в «Гринпис».
Впрочем, не исключено, что повторения аномально жаркого лета 2010-го в ближайшее время не случится вовсе. Как отмечают метеорологи, несколько жарких дней в конце апреля ещё не даёт основания полагать, что в ближайшие месяцы среднесуточные температуры будут только увеличиваться.
«Нельзя говорить, что то, что в апреле выдались три-четыре жарких дня, – признак того, какое будет лето. Так прогнозы не строятся. Существуют специальные методики прогнозирования погоды, которые учитывают и состояние мировых океанов, и снежных покровов, и множества других факторов», – говорит Алексей Ляхов. Вместе с тем, по словам эксперта, можно констатировать, что в последние годы Московский регион не стал исключением – глобальное потепление климата, естественно, коснулось и российской столицы. «Конечно, у нас год от года бывают всплески холодной погоды, но если брать в целом, то можно сказать, что идёт глобальное потепление, в том числе и в Московском регионе», – резюмирует Алексей Ляхов.
