Из трех стран - Великобритании, Франции и США – несложно выбрать те, что политически выделяются. Ответ кажется очевидным. В прошлом году референдум о брекзите и избрание Дональда Трампа стали символами популистского восстания против глобальных элит. В противовес этому во Франции президентом стал Эммануэль которого можно считать квинтэссенцией «Человека из Давоса» - гордый глобалист, отождествляющийся с наиболее элитарными финансовыми, административными и образовательными учреждениями страны.
Не так давно в Лос-Анджелесе прошла Глобальная конференция Института Милкена, которая является американским эквивалентом форума в Давосе, но с более серьезной деловой направленностью и внушительным представительством властей США, которого Давосу никогда не доводилось видеть.
На мероприятии выступили ключевые экономические чиновники Трампа - министр финансов Стивен Мнучайн и министр торговли Уилбур Росс – а также плеяды чиновников Конгресса и бизнес-лидеры, которые ясно дали понять, что победа Дональда Трампа является лишь временным отклонением от тренда. США ненадолго свернули в тематический парк националистической ностальгии, но они по-прежнему сосредоточены на будущем и преимуществах глобализации, а не на затратах.
Спикеры на конференции дали понять, что Дональд Трамп не сможет выполнить большую часть своей внутренней повестки. Штаты «Ржавого пояса» не дождутся резкого роста расходов на инфраструктуру, отношения США с Мексикой или Китаем не изменятся. Основные налоговые предложения Трампа не пройдут через Конгресс. И обещание Трампа отменить и заменить «обамакер» сразу же после вступления в должность почти наверняка уступит место обещанию «реформировать и исправить», в свете давления общественности.
На фоне американского прагматизма дела в британской политике глубоко удручают. Пути политиков, которые казались параллельными всего несколько месяцев назад, теперь расходятся. В то время как США потребовалось лишь 100 дней, чтобы справиться с «альтернативной реальностью» Трампа, почти никто в Британии даже не ставит под сомнением альтернативную реальность брекзита.
Чем можно объяснить эти резко отличающие ответы на опасное заигрывание с националистическим популизмом в американском и британском гражданском обществе? В США реакцией на политику, которая являлась была логически непоследовательной, экономически нечестной и дипломатически неосуществимой, стал резкий подъем оппозиции и актуализация дебатов. Демократы показали беспрецедентное единство в Конгрессе, телевизионные комики стали еще более эффективной оппозицией, миллионы прогрессивных избирателей вышли на улицы, СМИ начали новые расследования, а Американский союз гражданских свобод получил $24 миллионов в течение 24 часов после того, как администрация США запретила въезд в страну мусульманам.
Самое главное, американские компании начали сразу же лоббирование блокирования любой политики Дональда Трампа, угрожающей их экономическим интересам. Это позволило устранить главную протекционистскую угрозу Трампа и похоронило его надежды профинансировать значительное снижение налогов за счёт доходов от «пограничной коррекции» налога на прибыль.
При этом в Великобритании после прошлогоднего референдума царит абсолютная пассивность. Выход из ЕС представляет собой гораздо большее политическое и экономическое потрясение, чем инициативы, предложенные администрацией Трампа, но брекзит стал неоспоримой догмой. В отличие от агрессивного лобби бизнеса против предвыборных обещаний Трампа, крупные британские компании не пытались защитить свои интересы, агитируя за отмену решения о выходе из ЕС. Никто публично даже не говорит о том, что референдум не дал премьер-министру Терезе Мэй право решать, должна ли Британия покидать единый европейский рынок и таможенный союз в рамках брекзита.
В Великобритании сторонники брекзита не одержали уверенной победы, хотя многие зрелые демократии требует некоего супербольшинства, чтобы утвердить масштабные конституционные изменения, подобные выходу Великобритании из ЕС. Лондон никогда не видел необходимости в такой системе сдержек и противовесов. В неписаной конституции Великобритании есть только одно ограничение власти премьер-министра с парламентским большинством - право избирателей изменить свое мнение. Но что делать, если любой, кто пытается убедить избирателей поменять своё мнение, объявляется противником демократии и «врагом народа»?
Если совет избирателям еще раз хорошенько подумать о самом большом политическом решении в их жизни и дальше будет рассматриваться как оскорбление демократии, Великобритания потеряет единственную защиту от постоянного саморазрушения. И Британия ошибочно свернет на тернистый путь ностальгического национализма, в то время как США воссоединятся с Европой на современном шоссе поликультурной глобализации.
У Вас в заголовке "популизмома"! Читайте, что печатаете