Несмотря на оптимистичные официальные заявления, ухудшение состояния мировой экономики занимает важное место в международной повестке дня. Недавно ОЭСР понизила прогноз роста до 1,5% в странах с развитой экономикой G20 в 2020 году по сравнению с почти 2,5% в 2017 году. А ее главный экономист Лоуренс Бун предупредил о риске дальнейшего ухудшения – тем самым намекая на растущий риск рецессии.
Структурные реформы в автомобильной промышленности, мизерное повышение производительности в странах с развитой экономикой, сокращение резервных мощностей и накопление финансовых уязвимостей были бы достаточными причинами для беспокойства даже в обычные времена. Но сегодня комбинация трещин в глобальной торговой системе и беспрецедентная нехватка «боеприпасов» у регуляторов усугубляют опасения.
Как подчеркнули в ОЭСР, значительную часть замедления можно объяснить продолжающимся китайско-американским торговым спором. Чед Баун из Института Петерсона считает, что на основе сделанных заявлений средний американский тариф на импорт из Китая вырастет с 3% два года назад до 27% к концу этого года, в то время как китайские тарифы на товары США вырастут с 8% до 25% за тот же период. Это достаточно резкие увеличения, чтобы нарушить цепочки поставок. Беспокойство по поводу дальнейшей эскалации неизбежно вредит инвестициям.
Более того, неустойчивая тарифная политика президента США Дональда Трампа является симптомом более широкой переоценки глобальных производственных сетей. Даже если Трамп не будет переизбран в 2020 году, вряд ли в Америке останутся свободные торговцы. Ущерб, нанесенный режиму мировой торговли растущим национализмом, вероятно, переживет его. А связанные с климатом жалобы на беспрепятственное стремление к снижению производственных затрат неизбежно будут расти.
Другой большой проблемой является отсутствие инструментов для противодействия замедлению. В условиях обычной рецессии центральные банки агрессивно снижают процентные ставки, чтобы поддержать спрос. Например, Федеральная резервная система США снизила ставки на пять процентных пунктов в каждой из трех последних рецессий.
Однако сегодня у ФРС есть только около половины своего обычного пространства для снижения ставок, в то время как у Европейского центрального банка ого практически нет. Безрисковые ставки в еврозоне уже отрицательны даже по 30-летним облигациям . А после того, как ЕЦБ недавно остудил пыл уходящего президента Марио Драги, его преемница Кристина Лагард унаследует пустой набор инструментов.
Как сказала Лагард, центральные банки - не единственная игра в городе. И она, и Драги призвали правительства еврозоны предоставить больше налоговых стимулов. На бумаге это выглядит осуществимым: в то время как дефицит бюджета США с учетом циклических колебаний превышает 6% ВВП, средний дефицит в еврозоне остается ниже 1%. И отношение долга к ВВП в еврозоне, хотя и высокое, ниже, чем в США. Кроме того, как подчеркнул бывший главный экономист Международного валютного фонда Оливье Бланшар, временные дефициты не предполагают длительное увеличение отношения долга к ВВП, когда процентная ставка значительно ниже темпов роста, как сейчас.
Однако европейские министры финансов даже не рассматривали возможные бюджетные планы на своей последней встрече в сентябре. А Германия, у которой есть возможности действовать, все еще выступает против смягчения требования «черного нуля», согласно которому парламент должен утвердить сбалансированный бюджет с дефицитами, допустимыми только в том случае, если экономический рост не соответствует ожиданиям. Хотя призывы к снятию этого добровольного ограничения становятся все громче, отдельный «долговой тормоз», закрепленный в конституции Германии, ограничивает циклически скорректированный федеральный дефицит до 0,35% ВВП.
Стало известно о планах крупного российского маркетплейса Wildberries повысить комиссию для продавцов электроники и бытовой техники. С января она вырастет в среднем на 5%.
Таким образом правительства еврозоны имеют ограниченные возможности для фискального маневра и могут не иметь политической смелости для его расширения. Скорее всего поэтому Европа переживет некоторое ослабление бюджета, вызванное рецессией.
Тем не менее, спустя десятилетие после Великой рецессии европейская экономика все еще восстанавливается, и еще один период длительных трудностей может нанести серьезный, потенциально опасный экономический и политический ущерб. Поэтому политики должны изучить альтернативные варианты.
Это подводит нас к странной идее оснащения ЕЦБ новыми инструментами. В конце 1960-х годов Милетон Фридман, отец монетаризма, представил, что центральный банк может сбрасывать банкноты на вертолете - метафора, которую бывший председатель ФРС Бен Бернанке позже использовал для объяснения того, как ФРС всегда может сделать больше для противодействия дефляции.
Чтобы превратить этот мысленный эксперимент в реальный вариант политики, Евросистема могла бы предоставлять бессрочные беспроцентные кредиты банкам в странах-членах при условии, что они передают деньги потребителям на тех же договоренностях. Конкретно, домохозяйства получат кредит в размере 1 000 евро, который они никогда не окупят - фактически трансферт, который профинансирует большее потребление. Центральный банк каждой страны-члена либо оставит в балансе вымышленный актив, либо, что более реалистично, возместит соответствующие убытки с течением времени, сократив ежегодные дивиденды, выплачиваемые его публичному акционеру.
Однако такая инициатива натолкнется на значительные препятствия. Первый законный: будет ли ЕЦБ действовать в рамках своего мандата? Можно утверждать, что при условии, что такая операция будет использована для достижения стабильности цен. Инфляция в еврозоне в настоящее время слишком низкая, и рецессия усугубит это.
Вторая проблема - оперативная: у некоторых домохозяйств еврозоны нет банковского счета, а у других - несколько. И следует ли распространять такую же сумму на домохозяйства в Люксембурге, как и в Латвии, где доход на душу населения в четыре раза ниже? Это может не иметь значения с макроэкономической точки зрения, но имеет значение с точки зрения справедливости.
Последнее препятствие является политическим: ЕЦБ будет обвинен в нарушении китайской стены, разделяющей денежно-кредитную и фискальную политику, потому что операция будет эквивалентна государственному переводу, финансируемому созданием денег. Учитывая нынешнее недовольство денежно-кредитной стратегией ЕЦБ, это может быть еще одной проблемой.
Время покажет, оправдывает ли ухудшение экономической ситуации и отсутствие альтернативных вариантов поход на неизведанную территорию. Маловероятно, что у Европы хватит смелости, и даже если это произойдет, путь будет опасно узким и завален препятствиями.
