Свердловская область, в очередной раз, оказалась полем для обкатки новых технологий. На этот раз, необычных: местная преступность научилась использовать «черный пиар» вместо пистолетов с глушителем и взрывчатки. Чтобы понять, куда и как трансформировалась организованная преступность в Свердловской области, надо вспомнить 90-е годы прошлого века – когда, в результате перехода от плановой экономики к рынку, эта самая организованная преступность и сформировалась.
Первоначально, в Екатеринбурге было четыре основных криминальных группировки: «Уралмаш», «Центр», «Синие» (традиционные уголовники) и «Афганцы». Им противостояло Управление по борьбе с организованной преступностью. Группировки вели себя дерзко: устраивали перестрелки на улицах, в результате чего гибли случайные прохожие, собирали многолюдные сходки прямо в центре Екатеринбурга, летали «бригадами» в Москву «на работу», а однажды для выяснения отношений между собой даже угнали экспериментальный танк в Нижнем Тагиле.
Криминал стал обрастать агентурой в правоохранительных органах, и очень скоро сотрудники УБОП поняли, что бороться с уже сформировавшейся оргпреступностью можно только при условии соблюдения строгой конспирации внутри своей собственной системы. Понял УБОП также и то, что бороться сразу против всех – практически нереально, т.к. банально не хватит сил.
Тогда милиционеры этого подразделения стали проводить мероприятия против наиболее «поднявшейся» группировки – подобно тому, как садовник косит сорняки, если не имеет возможности вырвать их с корнем.
Сами группировки также враждовали между собой, и, в результате серии убийств криминальных лидеров, группировок осталось, по сути, две – «Уралмаш» и «Синие».
Первые работали, преимущественно, на воле, и достигали успеха за счет того, что представляли собой сплав людей, пришедших из спорта, с криминальными элементами. «Уралмаш» не придерживался многих традиционных «понятий» (например, что вор в законе - лидер традиционного преступного сообщества не должен иметь имущества), и активно собирал под свое крыло людей, готовых заниматься бизнесом, закрывая глаза на происхождение денег и методы решения проблем экономического характера.
«Синие» же доминировали в местах заключения. Надо отметить, что явный экономический прогресс «гангстеров новой формации» впоследствии оказал влияние и на них, заставив отказаться от многих традиций имущественного характера. Но это произошло много позже.
Так вот, эти две группировки очень скоро набрали первоначальный капитал и стали искать ему применение. И пришли к неизбежному выводу: с властями придется считаться.
А центров власти в Свердловской области, по сути, оказалось тоже два. Первый – это Областная Администрация, вторая – Администрация города Екатеринбурга. Свердловская обладминистрация практически не могла поставить горадминистрацию под контроль – в силу того, что у второй была большая независимость от первой, благодаря законодательству о местном самоуправлении, и достаточно много денег, благодаря тому, что Екатеринбург - город богатый.
Криминалу пришлось приспосабливаться к этим реалиям – т.к. вопросы землеотводов, автостоянок, кладбищ и многие другие, интересовавшие бизнес с криминальными корнями, решать без участия властей было невозможно в принципе. И он приспособился. Мы не будем углубляться в то, как разделились сферы влияния. Просто констатируем сам факт.
Формирование двух крупных центров власти произвело и еще один эффект: как только в регионе появлялась более-менее яркая личность, доставлявшая неудобства одному из этих центров – второй нередко давал ему прикрытие. И «яркая личность», по сути, вставала на службу тем, кто ее пригрел, и активно участвовала в борьбе с оппонентами.
Сотрудники правоохранительных органов предупреждают о появлении новой схемы мошенничества, нацеленной на хищение персональных данных и денежных средств граждан.
Два центра силы, о которых мы говорим, просуществовали в практически неизменном виде почти двадцать лет. Немудрено, что за это время сформировались многочисленные группы «информационных бойцов», связанных и с властью (дающей им информацию для борьбы, защиту в легальном поле и, порой, финансирование) и, как правило, с криминалом (дающим им информацию для борьбы, защиту в нелегальном поле и, время от времени, тоже финансирование). Это, по сути, основная причина, почему родилась «Свердловская аномалия»: массированное применение пиар-технологий криминальными структурами для защиты, в том числе, от правоохранительных органов.
После разгрома ОПС «Уралмаш» полпредом Петром Латышевым, осколки этого преступного сообщества (в основном - легализовавшиеся в бизнесе) поумерили свои привычки решать вопросы чисто криминальными методами, и стали больше внимания уделять коррупции и информационным атакам. На роль исполнителей, разумеется, подбирались те самые «когда-то недовольные», многие из которых превратились за годы непрерывной борьбы во владельцев СМИ, «раскрученных» журналистов, «уральских политологов» или, хотя бы, «известных блогеров».
А, после того, как в Областной Администрации сменилось руководство (причем дважды), Администрация Екатеринбурга стала, по сути, единственным центром, сохранившим традиционные связи с местными «информационными воинами», да и с местным криминалом тоже.
Разумеется, каждый раз, при смене областной власти, Горадминистрации приходилось отстаивать свою независимость от «Области». А, при благоприятном стечении обстоятельств, и отбирать у «варягов» куски влияния (и, видимо, прилагающиеся к ним сверхприбыли). «Варяги» ведь далеко не сразу успевали сориентироваться в обстановке, и инициативный «Город» частенько успевал прибрать их к рукам, давая советы и подсказки по действиям в той или иной ситуации – точь в точь, как «добрый проводник» Иван Сусанин.
Силовые структуры априори работают в условиях конфликта. Сама суть их работы – защищать Закон от посягательств – а значит, вступать в конфликт с теми, кто этот Закон стремится нарушить. Преступники во все времена не только убегали от правоохранительных органов, но и пытались физически устранить тех сотрудников, которые им мешали совершать преступления. Особенно физическое устранение силовиков, кстати, практиковалось в те самые девяностые – в Екатеринбурге, например, в то время стреляли из гранатометов по окнам УБОП.
Безусловно, и «покупать» силовиков тоже сплошь и рядом пытались и пытаются. В таком случае, силовики тихо «залегают» под преступников, население страдает, но никто ему на помощь не приходит. А преступники, само собой, при этом богатеют.
Руководители силовых структур, поэтому, знают: если на территории тишь да гладь – значит, скорее всего, там произошел сговор преступников с правоохранительными органами. И это логично, т.к. мало какие преступники спокойно взирают на то, как их деятельность пресекают, а свободу ограничивают. Свердловская область же отличается, как мы уже сказали, тем, что там есть и группы, умеющие проводить пиар-атаки, и группы, готовые за такие атаки платить.
В Свердловской области и ее финансовом центре Екатеринбурге есть три основных группы заказчиков таких пиар-атак на силовиков. Это, во-первых, остатки ОПС Уралмаш (там есть как публичные фигуры, так и непубличные), часть Администрации Екатеринбурга (особенно те люди, которые много лет сидят на финансовых потоках и ведут роскошный образ жизни, не адекватный их официальным доходам) и непосредственно владельцы и руководители СМИ, лично промышляющие время от времени преступными делами – преимущественно, в экономической сфере. Встречаются там и альянсы из представителей разных групп – как построенные на деньгах, так и построенные на интимных отношениях.
Примеры того, как «пиарщики», которые обслуживают преступные группы, пытаются воздействовать на правоохранителей, в Свердловской области есть в изобилии. И мало кого из правоохранителей, деятельность которых может угрожать одному из трех перечисленных разновидностей преступников, миновал информационный удар.
Специалисты по кибербезопасности зафиксировали новую волну мошеннических атак, нацеленных на владельцев недвижимости. Схема реализуется через платформы аренды и продажи жилья.
Начальник областной полиции Михаил Бородин – был атакован несколько раз. Во время событий в Сагре, где местные околокриминальные элементы вызвали на бандитскую «стрелку» примерно таких же околокриминальных людей и расстреляли их из засады, генерал Бородин, зная правду, не стал поддерживать версию одного из местных пиарщиков с криминальным прошлым. Бородина тут же обвинили в крышевании наркоторговли и защите бандитов. Это сейчас, во время суда, выясняется, что Бородин говорил правду, а пиарщик – лгал. Но тогда общественности все подавалось совершенно иначе.
Тогда же досталось и начальнику областного Следственного Комитета Валерию Задорину. Этот силовик получил дисциплинарное взыскание, по сути, по итогам… публикаций в таблоидах. Правда, позже руководство Следственного Комитета разобралось в ситуации и взыскание с Задорина сняло.
Очистка начальником полиции Михаилом Бородиным Управления от кадров, слишком тесно «подружившимся» с местным бизнесом, вызвало новую бурю информационной атаки в его адрес. На этот раз, эксплуатировалась тема: «Московский десант приехал грабить Урал, вот как хорошо было раньше - с местными милиционерами!».
А, когда был назначен новый министр Внутренних дел – в СМИ Екатеринбурга, без каких бы то ни было реальных оснований, началась кампания «Министр отправляет Бородина в Бурятию за плохие показатели». Так местные «пиарщики», работающие на организованную преступность, решили сформировать отношение нового руководителя МВД к работе областного полицейского Главка.
Не меньше досталось и прокурору УрФО Юрию Пономареву. Причем, в отношении него рассказывались откровенные сказки. Поскольку работа прокуратуры менее публична, чем работа полиции или следственного комитета, Пономарева пытались вывести из душевного равновесия, а, в идеале – привлечь к нему внимание руководства, в надежде, что последнее не станет вникать в суть происходящего.
«Пиарщики», работающие на оргпреступность, публиковали фото Юрия Пономарева с «переходной мимикой» и инициировали вал комментариев о том, что у него «неправильное лицо». Потом была попытка обвинить его в участии в дачном кооперативе, в котором собственники земли не могли решить спор кто из них самый главный. Пиарщиков не смутило, что Пономарев всего лишь собирался построить дачу, как это делают многие граждане, мало того – на кредитные деньги и, мало того – передумал ее строить, и не стал брать этот кредит. Такие скучные подробности не интересовали «пиарщиков» - у них были совершенно другие планы и они начали рассказывать сказки о том, что он строит чуть ли не дворец, а реликтовый лес вырубается на подступах к даче, потому что надо делать автобан, как в Германии. Когда выяснилось, что у прокурора Пономарева нет не только дворца, но и участка под него, тема тихо «умерла», но и сейчас «пиарщики» вспоминают о ней в формулировке «напомним, что он был участником скандала с дачей». Вот так, ни больше, ни меньше: сами сочинили и написали «скандал», сами же на него и ссылаются.
В своем стремлении запугать силовиков, современные преступники не гнушаются тем, чего избегали даже их криминальные предшественники в «лихие девяностые» - начинают ставить под информационные удары родственников силовиков. В этом смысле, показательна история супруги прокурора Юрия Пономарева – Натальи Германовны Крисько. История совсем недавняя, у «пиарщиков», близких к криминалу, она прошла как «жена прокурора попыталась нарушить закон, чтобы проскочить в Уставный суд Свердловской области». Наш корреспондент, по горячим следам, провел расследование этого наиболее свежего эпизода противостояния силовиков и «пиарщиков» оргпреступности, выяснил реальные обстоятельства событий и причины несоответствия реальности заявлениям «пиарщиков».
Выяснилось, что Наталья Крисько и Юрий Пономарев познакомились и поженились, когда она была старшим следователем в милиции, а он - следователем прокуратуры по особо важным делам. Причем познакомились эти, в общем-то, уже состоявшиеся, люди, в следственном изоляторе, куда каждый из них ходил по работе. К моменту этой встречи, каждый из них заслужил авторитет в своем ведомстве, проделав путь от рядовых следователей до уровня следователей по особо важным делам. Так они и росли по карьерной лестнице параллельно и независимо друг от друга – Пономарев как прокурор, а Крисько – как следователь, а затем юрист в крупных компаниях. Переезжали с места на место – потому что Пономарев, как человек в погонах, получал назначения в разные регионы России (в том числе, поработал он и в воюющей Чечне, где бандиты прокуроров устрашали совсем не статьями в СМИ). Так и оказались в Екатеринбурге.
Индустрия красоты переживает беспрецедентную трансформацию. Косметология сегодняшнего дня кардинально изменилась по сравнению с прошлыми десятилетиями
Когда Уставной суд Свердловской области объявил конкурс на два места судей, Крисько и еще четыре человека, подали документы. Конкурс был открытым, документы подавали все желающие. Затем отбор кандидатов должен проходить в три этапа. На первом этапе, специальная комиссия в Администрации Губернатора Свердловской области проверяет документы тех, кто подал заявку, и отсеивает тех, чьи документы заведомо не соответствуют требованиям к кандидату, по формальным признакам.
Затем те, кто прошли – в данном случае это были двое, одна из них – Наталья Крисько – отправляются на Квалификационную коллегию. 29 августа Наталья Крисько побывала в этой Коллегии. Там Крисько взяла, в установленном порядке, у начальника Отдела обеспечения деятельности квалификационной коллегии управления Судебного департамента Свердловской области полный список документов, которые надо предоставить в коллегию. А также, бланки некоторых из них, которые требуется заполнить кандидату на пост судьи Уставного суда. Это, как узнал наш корреспондент, достаточно большой перечень, причем в нем серьезный пакет документов, призванных противодействовать коррупции – в частности, декларации о доходах не только соискателя, но и его супруга.
После сдачи документов, Квалификационная коллегия их проверяет и, если все соответствует формальным правилам – отправляет депутатам Заксобрания, которые и принимают решение о назначении этого кандидата на пост судьи. В Заксобрании для этого есть комиссия по рекомендации судей Уставного суда и Мировых судей. Так предусмотрено Законом, и иначе быть просто не может.
Так вот, пока Крисько, в течение двух недель, заполняла документы и собирала соответствующие справки для Квалификационной коллегии, за ее спиной произошли странные события. Некто из Администрации Губернатора проявил невиданную ретивость, и попытался «протащить» экс-главу областного Избиркома Владимира Мостовщикова на пост судьи, минуя Квалификационную коллегию.
Почему минуя Коллегию? А потому что, когда Мостовщиков, как и Крисько 29-го августа, предварительно показал в Квалификационной Коллегии свои документы, выяснилось, что у него нет необходимого юридического стажа, поэтому Коллегия ему откажет.
Как, при таком наборе данных, Мостовщиков прошел администрацию Губернатора, и почему, зная, что Квалификационная Коллегия его не пропустит, его документы попытались отправить на рассмотрение Заксобрания – загадка, которая, видимо, будет разгадана, в ходе служебного расследования в Администрации.
Нам же интересно не это. Нам, в свете материала, интересно – что было дальше. А дальше все тот же шустрый сотрудник Администрации Губернатора подал в Заксобрание, за спиной Крисько, подлинники документов Мостовщикова и ксерокопии документов Крисько (подлинники находились у нее на руках и она, напомним, формировала пакет документов для сдачи в Квалификационную Коллегию).
Эксперты полагают, что этот странный поступок безвестного пока что активиста Администрации Губернатора может иметь два объяснения. Первое и не слишком убедительное: лоббисты Мостовщикова попытались банально прикрыться Крисько, биография которой безупречна – и «по инерции», вместе с ней, «протащить» Мостовщикова в судьи. Рассчитывать, что этот вариант «проскочит», по мнению экспертов, наивно, т.к. в комиссии Заксобрания работают люди подготовленные, умеющие читать законы и документы. Второе – более логичное: это была целенаправленная провокация, с целью затем раздуть публичный скандал. Дальнейшее развитие событий подтверждает высокую вероятность этой версии.
Заксобрание, по факту получения документов из Администрации Губернатора, поставило вопрос в повестку, но, изучив эти документы, увидело, что рассматривать вопрос нельзя, т.к. о «перепрыгнули» через целую инстанцию. Вопрос, разумеется, из повестки Заксобрания был исключен. История эта попала в СМИ, и разразился скандал. Только вот скандал этот был не о том, что некий «крот» в Администрации Губернатора лоббирует господина Мостовщикова, вопреки Закону и в обход Квалификационной Коллегии. Скандал был о том, что Крисько (которая по всем параметрам подходит на должность судьи, и которая совершала именно в это время активные действия по формированию пакета для Квалификационной Коллегии) – якобы намеревалась Коллегию «перескочить».
А, когда Крисько, как и положено, принесла заполненные документы в Коллегию – появились публикации о том, что она передумала «проскакивать» - конечно же, под влиянием публикаций. Тут же было добавлено, что Крисько – супруга прокурора, и цель поставить рядом слова «прокурор» и «какие-то махинации» была «пиарщиками» достигнута. Все это, заметим, было проделано, на основании полной лжи и подтасовок.
Зачем «пиарщики», активно сотрудничавшие с уголовными элементами, все это делали, стало понятно несколько дней спустя – когда была обнародована информация о том, что руководитель крупного СМИ, выполнявшего роль дирижера этого «пиар-оркестра», уличен в крупных хищениях, было возбуждено уголовное дело, прошли обыски. Понятно, что такие мероприятия разрабатываются долго и совершенно очевидно, что о них стало известно преступникам, после чего те и попытались нанести превентивный удар. Этим же объясняется и тот факт, что удар наносился при полном отсутствии фактуры: нарушений у Крисько просто не было. Никаких. Совсем. Однако подача материала формировала совершенно другое ощущение. Надо отметить, что не только уральского федерального прокурора Пономарева коснулась грязная рука черного пиара, со стороны криминала, в отношении близких людей. Подобные факты наблюдались и в отношении других руководителей Генеральной прокуратуры, честно исполняющих свой профессиональный долг. Вот так, современные жулики, научившиеся писать статьи в СМИ, пытаются сегодня атаковать силовиков, чтобы уйти от ответственности за тяжкие преступления.
Надо сказать, что в федеральных силовых министерствах и ведомствах новые особенности поведения преступников известны. Поэтому «пиарщикам», обслуживающим интересы преступников, нечасто удается навязать руководителям силовых структур иллюзии, в отношении положения дел на подведомственной их подчиненным территории. Но понятно также и то, что преступники не оставят попыток запугать силовиков «черным пиаром»: когда сотрудник правоохранительных органов неподкупен, и принципиально добивается соблюдения закона, оргпреступности приходится хвататься за любую соломинку.
