9 марта оказывается праздничным днем, и основателя одного из самых известных блошиных рынков столицы «Ретро-блоха», собственника небольшого антикварного магазина и автора уникального лофт-пространства в здании бывшего завода «Кристалл» Валерия Архипова в рабочем кабинете не застать.
Выходной в магазине - самый прибыльный день, и бизнес (оно же - любимое дело) оставить без присмотра никак нельзя. А потому Президент союза коллекционеров России лично показывает потенциальной покупательнице французский гарнитур конца XIX века, потом оценивает принесенный кем-то на продажу старинный чугунный замок, весом должно быть не менее 3 кг.: «Интересно, но спроса на такие вещи сейчас нет - продать больше, чем за 4 тысячи рублей это вряд ли удастся».
...Наша договоренность, впрочем давняя, и «Нашей версии» Валерий уделяет «час» даже в не самый простой день.
Вы ведь в Челябинске открыли свой первый антикварный магазин. Промышленный город, соответствующий спрос-предложение, народ, должно быть суровый: как Вы там антиквариат умудрялись продавать? Героическое дело прям-таки...
Непросто. В Челябинске нашего покупателя действительно было не много. Профессорская и научная элита там впервые появилась, наверное, лишь во время эвакуации (в ВОВ ), часть ее потом там и осталась. Да еще, пожалуй, со времен работы Демидовских заводов сохранился ореол существования некоего «околокультурного» круга интеллигенции. Вот, пожалуй, и все, что мог предложить нам город в качестве наших потенциальных клиентов, посетителей выставок или участников антикварных аукционов.
Но я в городе, если необходимости не было, особо и не задерживался.
Вокруг было достаточно населенных пунктов и я ездил по деревням, по небольшим городам и покупал, продавал то, на что был тогда спрос: монеты, оружие, посуду, мебель, иконы. За 20 дней, я помню, объехал тогда территорию от Уфы до Ульяновска. И должен сказать, что опыт, который имею сейчас, я большей частью наработал именно тогда: благодаря этим поездкам у меня появилось некое «чутье» не только на стоимость, но и на «подлинность» той или иной вещи.
Тогда про «подлинность» немного поподробнее.
Ну … без ложной скромности, я не только первоначальную цену для неких вещей мог дать, от которой потом другие антиквары будут отталкиваться, но и — не поверите - с закрытыми глазами найти «нужную» икону из нескольких. Я серьезно говорю: мы эксперимент проводили - я с завязанными глазами из нескольких находил нужный список, потом мы меняли их местами и я снова — просто по ощущениям в руках мог определить где именно та икона.
Не знаю точно как это происходит, но, думаю, что тот слой энергетики, который оставляет на экспонате вековая ее история — уникален и не сравним ни с каким другим: ведь сколько людей молились, может быть у этого списка, просили о самом дорогом у Бога, рассказывали свои самые сокровенные истории, чаяния, надежды. Знатоки, может быть, приходили и рассматривали образ, любовались резьбой на его окладе, манерой письма, я уже не говорю о том, что автор, прежде, чем приступить к работе, должно быть, молился и постился несколько недель. И всё это хранится в иконописном образе и нами, видимо, может быть прочитано.
Оговорюсь сразу: к иконам у Вас ведь особая страсть, и она Вам, если не ошибаюсь, в какой-то момент немало хлопот даже принесла, а радостные моменты, когда действительно восторг охватывал или просто понимание удачи приходило — было?
Представитель МИД Молдавии Даниэль Водэ прокомментировал заявление замглавы внешнеполитического ведомства РФ Михаила Галузина о взаимодействии Кишинёва с НАТО.
Конечно. Я всегда мечтал иметь (купить или как-то приобрести) список с определенным сюжетом. И знаете каким?
Ну, может быть, вариант Владимирской Божьей матери.
Нет, «Страшный суд». И я нигде его не встречал, наверное, на протяжении нескольких лет. Как однажды.в Челябинске, в магазине мне просто принес его какой-то мужик и предложил купить за 150 рублей, кажется. Я совершенно со спокойным лицом, что называется «на автомате» говорю: «Да, я беру её», и мы проводим сделку по очень невысокой цене, хотя я, конечно, мог бы заплатить за нее и больше... И только когда он ушел, через несколько часов я, должно быть, понял, что вот оно - настоящее, то, что я искал: «Страшный суд», написанный во второй половине XIX века, в селе Мстеры (до сих пор помню) Владимирской области. Конечно, я был счастлив, я с ней чуть не в обнимку спал, наверное, две недели только.... Сейчас у меня её уже нет: антикварный бизнес так устроен (для меня, по крайней мере), что большая часть коллекции, которую потенциально, мне, может быть, даже и хотелось хранить, уходит через какое-то время после приобретения, потому что появляются другие интересы, заботы и для них нужно жертвовать чем-то...
А чем Вам приходится «жертвовать» для дела в первую очередь?
Временем... Временем, потому что у нас, как, впрочем, и почти в любой другой стране тем, что действительно представляет собой подлинную художественную ценность иногда в прямом смысле слова гвозди забивают.
У меня не одна такая история была: я приезжал в деревни, искал, например, те же иконы, и находил подлинные шедевры, которыми были выстланы крыши домов или отделаны столешницы. Их подлинная стоимость — наверное, несколько тысяч долларов. И мне было не только больно на это смотреть, но я, как всё-таки выпускник Института торговли и человек, который начинал свой бизнес с киосков, думал: «Как?! Ты же мог продать это за огромные деньги, и ты не поинтересовался, ничего не сделал для того, чтобы узнать что это, зачем...».
И были истории, когда действительно шедевры находили на чердаке?
Да сколько хотите. Вот, например, в одной из сибирских деревень был случай. … Я, как обычно подъезжаю на своем ВАЗ - 2104 (такой автомобиль у меня тогда был). И, как обычно, спрашиваю: нет ли у Вас вот чего-то из старинного в доме, что вы хотели бы продать. И хозяйка мне отвечает: «Нет, ничего нет», и я уже собираюсь уезжать, как вдруг выходит хозяин и чуть не с кулаками на меня бросается: «Убирайся отсюда. Да что Вы тут всё ездите», знаете - озлобленный такой человек. Ну меня это как-то задело, я не люблю, когда со мной так разговаривают и говорю: «А что я, собственно говоря, Вам сделал? Почему Вы на меня так бросаетесь? Я просто ищу свой товар для своего дела». А он мне отвечает: «Да все Вы одинаковы...» Ну мы с ним разговорились, и он мне рассказал свою историю.
Победа 1945-го его застала на территории, которую освободили англичане, в лагере для военнопленных. Он нашел себе работу и хотел там и остаться, но в 1946-м году СССР пустил слух о том, что все военнопленные якобы будут амнистированы и могут возвращаться. Какой-то интерес у него был вернуться на родину (родители у него тут были или кто - я не помню), но он вернулся и чуть ли не прямо на корабле его «повязали» и дали 10 лет. Он отсидел их, после того как освободился, переехал в глухую деревню, но ему и тут бросали чуть ли не камни в окна и жить спокойно не давали. Не знаю, как он оказался в плену, но на людей он с тех пор озлоблен. И мне так жалко его стало - ну видно же хороший мужик вроде. Я поехал в магазин, тогда в районных центрах они были, купил сахар, чай, лапши какой-то (не помню что там продавали уже) и привез ему и отдал. Как он плакал, как он радовался... Вы знаете, для меня вот эти слезы и вот эта возможность помочь человеку важнее многих и многих вещей в бизнесе. А мужик еще, знаете, такой рослый, лапища огромные, борода - как лопата до колен - и он плакал как ребенок... Его жена мне после этого с чердака чуть ли не несколько десятков икон принесла (у него родители, оказывается, старообрядцами были): я уже и багажник ими загрузил, и салон, а она все несет и несет. Это Бог просто мне помогал на этих дорогах где-то, я считаю.
В качестве кандидата на должность председателя Счетной палаты вместо Алексея Кудрина рассматривается первый вице-спикер Госдумы Александр Жуков, сообщают источники.
Потрясающе. Вы всю историю страны второй половины 20 века просто в лицах успели посмотреть, получается. В буквальном смысле слова...
Видел... видел и, к сожалению, не только в нашей стране. В Германию, например, я, если ездил, я ведь там ничего не продавал, только покупал. И знаете — что?
Нет.
Русские иконы. Их в начале 90-х туда просто грузовиками вывозили. Один знакомый мой в Мюнхене мне рассказывал: подходили просто к их дому огромные грузовые машины, открывались борта и было видно, что машина полностью, доверху загружена одними иконами. Они у него на полках, как книги стояли не вдоль, а поперек - в таком количестве их привозили — понимаете?
А немцы им цену знали? Этим иконам?
Далеко не все. Думаете там лучше разбираются в искусстве, чем у нас? Нисколечко.
Вот пожалуйста другая история: на обычном рынке, в Монпелье, во Франции, мне понравился какой-то альбом, просто как альбом: обложка приглянулась. И я его купил, сторговался, кажется, даже с 40 евро до 30. Забираю, открываю... а там: настоящие фотографии короля Георга III, императора Людовика (не помню уже какого), русских царей Александра III, Николая II, еще кто-то. В общем, человек, видимо, просто занимался коллекционированием фотографий и его альбом попал в руки к абсолютному профану. Мне там же на рынке за него предложили 5000 евро и я отказался, потому что только фотографии наших царей потом я продал больше, чем за 10 000 долларов. Вот пожалуйста - Франция, чем это лучше наших икон, используемых вместо столешниц?
Волюнтаристский у вас рынок в некотором смысле получается. Никогда не знаешь, где и что найти можно. ...А Вы бы что на нем найти хотели?
Я? Даже не знаю. Если не считать той большой мечты, когда хочешь увидеть в стенах своего «дома» и выставки любимых художников, и экспонаты холодного оружия, коллекционного огнестрельного оружия позапрошлого века, например. (В октябре мы, кстати, планируем большую выставку на Арбате, приходите), наверное, я, как Президент союза коллекционеров России, хотел бы чуть более внимательного и логичного отношения к нашей деятельности со стороны государства. Потому что сейчас закон, например, даже не закрепляет понятие «коллекционер» в правовом пространстве. А если бы мы еще приняли и «Закон о коллекционерах» и отрегулировали бы статьи, касающиеся, например, продажи, холодного, огнестрельного оружия, рынок жил бы намного спокойнее, мы бы все вздохнули свободнее и нам стало бы проще заниматься какими-то другими вещами.
Какими, например? Открыли бы собственную школу реставрации для?
И для мальчиков и для девочек...
