Мы еще не до конца осознали, как сильно пандемия Covid-19 подкосила мировую экономику. Люди ежедневно отслеживают количество новых случаев заражения и умерших, но они не обращают внимания на потерю рабочих мест и экономические коллапсы, особенно в развивающихся странах.
Воздействие пандемии на основные экономики на данный момент в четыре раза хуже, чем влияние глобального финансового кризиса 2008 года. Во втором квартале 2020 года ВВП США упал на 9,1% по сравнению с предыдущими тремя месяцами, превзойдя квартальное сокращение на 2% за тот же период 2009 года. Экономике еврозоны досталось еще сильнее – она сократилась на 11,8%. Между тем, во многих развивающихся странах уничтожены целые секторы экономики, как во время войны. Поэтому планирование, инвестирование и восстановление требуют послевоенного мышления.
Безусловно, правительства G20 потратили колоссальные $7,6 триллионов (и рассчитывают) на бюджетные стимулы, а ведущие центральные банки вливают деньги, желая оживить мировую экономику. Федеральная резервная система США тратит $2,3 триллиона на поддержку предприятий и финансовых рынков, что намного превышает пакет мер по спасению на 2008 год в размере $700 миллиардов. Эти меры стали спасательным кругом для многих, от уволенных работников ресторанов до владельцев малого бизнеса, которые теперь имеют доступ к программам страхования по безработице и социальному обеспечению.
Однако от внимания ускользает то, как бюджетные и денежно-кредитные стимулы в более богатых странах ухудшили положение стран с низкими доходами. Еще до пандемии большая часть развивающегося мира боролась с рекордно высоким уровнем долга, слабым ростом и проблемами, связанными с климатом. В результате, когда грянул гром, у граждан не оказалось спасательного круга.
Сегодня ослабление политики в странах с развитой экономикой приводит к повышению курса валют развивающихся стран, что приводит к потере конкурентоспособности экспорта и иностранных инвестиций, инфляции и экономической дестабилизации. Бедные страны в значительной степени полагаются на неформальную экономику, экспорт сырьевых товаров, туризм и денежные переводы, которые сильно пострадали от пандемии. Вместе с падением цен на нефть пакеты стимулов для развитых стран заставили такие страны, как Эквадор и Нигерия, бороться за экономическое выживание.
Политика богатых стран также способствует росту цен на продукты питания в бедных. В то время как полки супермаркетов в развитых странах полностью заполнены доступными продуктами питания, почти 700 миллионов человек во всем мире голодали еще до пандемии - и более 130 миллионов теперь могут пополнить их ряды из-за Covid-19. В таких странах как Уганда с марта цены на основные продукты питания подскочили на 15%. Люди сообщают о том, что они питаются хуже, менее разнообразно и выбирают более вредные для здоровья продукты - залог будущих болезней.
Бедные люди в странах с низким уровнем дохода обычно не могут работать из дома; а если они не работают, они не едят. Не столь секретный заголовок из широких слоев развивающегося мира гласит, что экономические последствия коронавируса гораздо более разрушительны, чем сам вирус.
Учтите, что всего за шесть месяцев пандемия перечеркнула десятилетний прогресс в сокращении бедности. В период с 1990 по 2017 годы число людей, живущих за гранью бедности, во всем мире упало с почти двух миллиардов до 689 миллионов. Но из-за Covid-19 это число снова растет впервые с 1998 года. Более 140 миллионов человек могут оказаться в крайней нищете в этом году, причем наиболее пострадавшими регионами являются Южная Азия и Африка.
Российские войска нанесли удар по военному полигону ВСУ, на котором могли находиться до 1500 военнослужащих. Удар по полигону был нанесён ракетами «Искандер».
Всего 3% того, что страны G20 потратили к настоящему времени на свои пакеты мер стимулирования, будет достаточно, чтобы предотвратить эти мрачные сценарии. Единовременный добровольный гуманитарный налог, уплачиваемый странами G20, который собрал $230 миллиардов, может улучшить инфраструктуру и коммуникационные технологии, чтобы накормить голодающих сельских жителей. Например, ежегодные инвестиции в размере $10 миллиардов в течение десяти лет в строительство более качественных дорог и складских помещений могут сократить потери продовольствия для 34 миллионов человек. Аналогичным образом, инвестиции в размере $26 миллиардов могут расширить доступ к сотовым телефонам почти для 30 миллионов сельских жителей, что позволит им увеличить свой доход за счет доступа к информации о ценах на урожай и прогнозам погоды.
Иностранная помощь - это разумное вложение, но в настоящее время не хватает политической воли. Соединенные Штаты, безусловно, крупнейший донор глобальных программ здравоохранения и развития, вкладывают десятки миллиардов долларов в фармацевтические компании, чтобы обеспечить вакциной только своих граждан, даже когда другие страны объединяют свои усилия для расширения глобального доступа к лекарствам. Соединенное Королевство сократило свой бюджет помощи на 2,9 миллиарда фунтов стерлингов ($3,9 миллиарда долларов) в этом году и объединило агентство по развитию с министерством иностранных дел. Такие подходы недальновидны.
Напротив, в 2003 году президент США Джордж Буш объявил о реализации чрезвычайного плана по оказанию помощи в борьбе со СПИДом, чтобы обеспечить антиретровирусными препаратами людей, живущих с ВИЧ/СПИДом в Африке. При текущих счетах в $85 миллиардов программа на сегодняшний день спасла около 18 миллионов жизней. Более того, он укрепил общую инфраструктуру здравоохранения в таких странах как Ботсвана, что, несомненно, помогает этой стране бороться с Covid-19 сейчас.
Точно так же глобальная экономика процветала после Второй мировой войны, потому что США возродили разрушенную войной Западную Европу с помощью плана Маршалла. Сегодня мир сталкивается с аналогичным сценарием. Любое политическое вмешательство должно относиться к борьбе с Covid-19 как к войне, а к наиболее пострадавшим экономикам как к зонам конфликтов. Миру необходимо осознать весь масштаб катастрофы и необходимость активных действий для восстановления.
