В оборонно-промышленном комплексе России очередной скандал. На прошлой неделе руководитель Московского института теплотехники (МИТ) Юрий Соломонов написал заявление об увольнении по собственному желанию. Причиной стал очередной неудавшийся испытательный запуск новой твердотопливной стратегической ракеты морского базирования «Булава» (Р-30), которую уже несколько лет разрабатывает МИТ. Случай в новейшей истории отечественного ОПК беспрецедентный. Впрочем, налогоплательщиков сегодня волнуют не столько кадровые вопросы, сколько то, куда ушли выделенные на разработку «Булавы» народные миллиарды. А в то, что они в итоге дадут хоть какую-то отдачу, сегодня верят немногие.
Пущего резонанса этим провалившимся испытаниям придали сообщения, что разбираться с техническими неполадками «Булавы» будут не только конструкторы, но и российские спецслужбы. Так, на днях российские СМИ со ссылкой на высокопоставленный источник с Лубянки сообщили, что к неудачам «Булавы» могли приложить руку… диверсанты. «Дефектная деталь может попасть в ракету из-за отсутствия эффективного контроля за качеством со стороны либо завода-изготовителя, либо при непосредственной сборке ракеты. Но в данном случае, учитывая государственную важность принятия на вооружение новой ракеты для морских стратегических ядерных сил России, и то и другое будет расцениваться как факт диверсии», – заявил источник. Как тут не вспомнишь печально знаменитые дела о вредительстве 30–40-х годов. Впрочем, если проводить исторические параллели, то проблемы с «Булавой» имеют куда более глубокие корни – твердотопливные ракеты морского базирования всегда были одним из самых проблемных направлений отечественного ракетостроения.
О создании твердотопливных ракет морского базирования в СССР начали задумываться ещё в 50-х годах минувшего столетия. От ракет с жидким топливом, которые и поныне составляют основу российского морского ядерного щита, их отличал ряд очевидных преимуществ. На подготовку «сухих» ракет к старту уходило куда меньше времени, кроме того, они более удобны и безопасны в хранении и эксплуатации. С жидкостными же ракетами постоянно случались всевозможные ЧП, порой с очень серьёзными последствиями. Так, например, в 1986 году недалеко от побережья США из-за утечки ракетного окислителя на борту подводной лодки К-279 произошёл взрыв и пожар. Несколько моряков погибли, а лодка ушла на дно.
Подстёгивали и успехи американцев. В 1960 году в США прошли успешные испытания твердотопливной морской ракеты Polaris A-1, а уже к 1963 году на вооружении ВМС США стояло более 130 таких ракет. «Догоним и перегоним!» – решили в Политбюро, и работа закипела.
Но результаты этой работы флот увидел лишь в 1980 году. На вооружение был принят ракетный комплекс Д-11 с первой советской морской двухступенчатой твердотопливной ракетой Р-31, разработанный КБ «Арсенал». Правда, результаты моряков совершенно не впечатлили: Р-31 по своим характеристикам была заметно слабее советских жидкостных аналогов, не говоря уже о новой американской ракетной системе Trident, принятой на вооружение ВМС США в 1979 году. Так, к примеру, ракета Trident 1 при стартовой массе 32 тонны могла забрасывать разделяющуюся боевую часть массой 1,36 тонны на 7400 километров. Наша же 27-тонная «птичка» летала максимум на 4200 километров и могла доставить в тыл врага только одну боеголовку. В итоге этими ракетами была вооружена лишь одна подводная лодка, которую списали в 1990 году. Хотя превосходство Trident 1 было недолгим.
Настоящим прорывом в области отечественного ракетостроения стала разработанная Конструкторским бюро машиностроения твердотопливная ракета морского базирования Р-39 (ракетный комплекс Д-11). Trident1 удалось обскакать по всем параметрам – дальности полёта (на 400 километров), массе боевой части (на 1100 килограммов), количеству и мощности боеголовок.
Бывший американский посол в Евросоюзе Стюарт Айзенштадт заявил, что для решения современных проблем нужно создать новую трансатлантическую структуру, сопоставимую с НАТО.
Наша ракета серьёзно превосходила американку и по другому немаловажному параметру – массе. Р-39 весила более чем в три раза больше – аж 90 тонн! И если построить шахту на земле для такого колосса не такая уж и большая проблема, то вопрос, откуда она будет стартовать в море, очень сильно озадачивал советских конструкторов подводных лодок.
«Ракетовоз» для не в меру тяжёлой Р-39 был всё-таки построен. Им стала подводная лодка проекта 941 «Акула», которую, стоило ей появиться в 1981 году на флоте, моряки сразу окрестили победой конструкторской мысли над разумом.
«Акула» стала самой большой когда-либо построенной в мире подводной лодкой – её длина составляла 172 метра, ширина – 23,3, осадка – 11,5 метра.
Недостатки, обусловленные такими размерами, были серьёзными – это и гигантские расходы на строительство, ремонт и обслуживание, и слишком большая осадка, из-за которой на Северной Двине даже пришлось проводить дноуглубительные работы. Возникли и проблемы с инфраструктурой – на флоте пришлось строить новые ракетные базы и заказывать мощные 100-тонные ракетопогрузочные краны.
В итоге от предполагавшегося ранее массового строительства «Акул» пришлось отказаться. Всего начиная с 1981 года на воду было спущено шесть таких кораблей.
Некоторые ура-патриотически настроенные обозреватели утверждают, что «Акула» была по тем временам самой передовой подлодкой в мире, но факты говорят сами за себя. Почти втрое меньшая американская подлодка «Огайо» на боевом патрулировании несла в себе 24 ракеты, тогда как огромная «Акула» лишь 20. Что же касается превосходства Р-39 по боевым характеристикам, то с появлением у американцев более мощной системы Trident 2, все преимущества Р-39 сошли на нет. На данный момент в арсеналах российского ВМФ нет ни одной Р-39, а единственная оставшаяся «Акула» – тяжёлый атомный подводный крейсер «Дмитрий Донской» – переоборудована под испытания злосчастной «Булавы».
Версий, почему СССР так и не смог создать достойную альтернативу американскому Trident, много. От серьёзного отставания химической промышленности, которая не смогла дать стране эффективное твёрдое топливо для морских ракет, до проблем с элементной базой. Какого-то качественного рывка в этих отраслях за последнее время мы так и не увидели, и на каких заделах вдруг решили строить принципиально новую «Булаву», не совсем понятно.
, чем у разрабатывавшего «Барк» ГРЦ «КБ имени академика Макеева». Потому-то от перспективного «Барка» в угоду «Булаве» и отказались. Такие вот интриги.
«Сейчас много кричат, что надо было доводить «Барк» и не связываться с «Булавой», – говорит наш источник в главном штабе ВМФ, – но ведь мало кто говорит, что «Барк» это, по сути, модернизированная Р-39, которая весит более 80 тонн. И что, строить под неё новые гигантские подлодки? «Барк» – это тупик».
Ситуация действительно выглядит тупиковой. «Барк», у которого были все шансы уже сейчас быть принятым на вооружение, оказался слишком тяжёлым. Более лёгкая «Булава», под которую уже построена первая подводная лодка проекта 955 «Борей», категорически отказывается летать. А может, вообще стоит успокоиться и отказаться от затеи с созданием твердотопливных морских ракет? Ведь та же ракета «Синева» с жидким топливом во многом превосходит американский Trident.
Судя по всему, этот вопрос сегодня плотно прорабатывается в верхах. Так, недавно появилась информация, что конструкторы жидкотопливной «Синевы» уже год, как адаптируют эту ракету под подводные лодки класса «Борей», которые изначально строились исключительно для твердотопливных носителей. Что же касается «Булавы», то, по некоторым данным, работы над ней, в частности производство комплектующих, будут приостановлены.
