А разразилась эта криминальная драма от нестыковки двух «экономик»: советской, по которой работают бюджетники, и капиталистической, на которую ориентируется страна. Бюджетная советская экономика – это когда району выделяют в год, скажем, миллионов 30 рублей на всякие нужды. И начальство думает, как эти деньги выгоднее освоить со своим интересом.
В 2006 году, например, в Челябинской области мы разбирали случай, когда за селом Муслюмово поставили два небольших корыта для пойки скота. Цена всех работ под ключ максимум тысяч 20 по тем деньгам. Начальство же заплатило подрядчикам… два с половиной миллиона рублей! Какова была ответная благодарность подрядчика щедрому начальству, неизвестно.
Чтобы остановить транжирство бюджетных денег, районных начальников обязали выставлять заказы на аукцион. Те выкладывают на сайте, к примеру: «надо сварить корыто, цена миллион рублей». И несколько подрядчиков начинают бороться за этот заказ, понижая цену раз в 10, а то и в 20. Экономия для бюджета огромная, но начальству она невыгодна. Потому как, читайте выше, чем дороже заказ, тем больше ответная благодарность заказчику.
Над ними издевались цинично
Так вот, до поры, до времени и в Ярковском районе строительные работы выполнял лишь один подрядчик. Начальство его любило. А несколько лет назад на почве аукционов в дела района вмешались предприниматели отец и сын Нигматуллины, понижая цены на строительные работы на сотни тысяч, а после и до миллиона. Глава района Евгений Щукин просил Нигматуллиных не портить уже отлаженный бизнес, уйти по-хорошему. А те: «Мы будем работать!». Тогда Щукин и его приближенные стали чинить препятствия новым подрядчикам и цинично издеваться над ними. Например, в конце 2017 года Нигматуллины построили для района «зимник» – зимнюю дорогу. По договору(!) район обязался в конце работ передать строителям дорожные знаки, хранившиеся в районном складе еще с прошлой зимы. Но знаки эти… пропали. Поэтому глава Щукин отказался принять работу, а следовательно, и платить за нее. Но все суды по трудовым конфликтам выигрывали Нигматуллины. Нигматуллиным отказывались платить, те в областную прокуратуру. Прокуратура взялась изучать Ярковский район. В результате главу района Евгения Щукина в феврале 2019 г. посадили на 3 года за экономическое шаманство, а его замов осудили административно.
Место посаженного Щукина заняла его соратница Любовь Полякова, которая тоже отказывалась платить Нигматуллиным под разными предлогами.
– Я часто слышала, чтобы мы ушли по-хорошему, – рассказала нам по телефону Людмила Нигматуллина. – У них свои предприятия, свои денежные дележки. И когда был Щукин, мне было сказано – вы больше потеряете здесь. Они что только не придумывали, лишь бы мы не могли зайти на эти закупки. На зимние дороги нам давали по условиям контракта всего три дня. Специально так прописали сроки, мы бы их нарушили и стали бы недобросовестными исполнителями. Но мы работали днем и ночью, чтобы успеть. Тут приехал Рыбнадзор и оштрафовал за то, что мы с ними не согласовали организацию ледовых переправ. Мы не соглашаемся, подаем в суд. Суд сразу отменяет штраф.
– Почему?
– Да потому что у администрации, как у владельца этих переправ, соглашение с рыбнадзором подписано на 10 лет вперед! А нас просто хотели подставить. Заплатили штраф – попали в черный список подрядчиков. Или еще случай. Мы делаем по контракту ремонт скотомогильников. Один из них нам указали делать в заказнике. А там нельзя даже машину припарковать. Я запрашиваю администрацию – есть ли согласования с заказником? Ответ – нет, но выполняйте работу. Хорошо, что мы обратились в департамент по экологии, где нам подтвердили запрет. Иначе бы районная администрация нас подвела под штрафы. Они делали это специально.
Сын президента США Джо Байдена Хантер Байден около 15 раз летал с отцом за рубеж на правительственном самолёте, когда тот занимал пост вице-президента.
И вот самое интересное
23 мая 2019 года в 2 часа ночи в Ярково у Поляковой загорелись надворные постройки. А после огонь перекинулся и на дом. Благо, Полякова и ее муж вовремя заметили пожар, не пострадали. Еще повезло, что дом был старый, и, как пишут местные СМИ, Полякова якобы как чувствовала беду и за неделю до пожара застраховала имущество на полтора миллиона.
В этот же день 23 мая в Тюмени задержали отца и сына Нигматуллиных, обвинив их в поджоге дома. Есть видео с камер наблюдения – трое оперативников хватают сзади сына Нигматуллина – Евгения – на заправке, валят на землю.
В уголовном деле имеется рапорт от 23 мая капитана полиции Богатова. Есть, мол, оперативная информация, что Нигматуллин-старший грозил работникам Ярковской администрации, что подожжет их за то, что они не платят по выполненным контрактам.
И это единственный повод подозревать Нигматуллиных. Более никаких доказательств нет. А как показывают разные свидетели, у Поляковой и без этих предпринимателей достаточно много в районе различных недругов.
Любопытно, что в том же селе Ярково 1 сентября 2018 года кто-то так же поджег надворные постройки, баню общественника и критика местной власти Владимира Матаева. Хозяин получил ожоги. Владимир Матаев бывший следователь и работник прокуратуры с 20-летним стажем. Закончил карьеру прокурором Ярковского района. В разговоре с нами он заявил, что заказчиком поджога 1 сентября считает бывшего главу района Щукина. Но нынешних следователей эта версия не устроила, и дело спустили на тормозах. И еще он, как следователь, очень сомневается, что Нигматуллины причастны к поджогу дома Поляковой. Никаких явных вещественных улик на них просто нет.
Мы поговорили с соседом Поляковой – Виталием Викторовичем, свидетелем пожара.
– Они этот дом очень долго строили, все денег не хватало, – говорит Виталий Викторович. – И вдруг перед пожаром они страхуют дом. И странно еще вот что. У них была большая собака на привязи. В момент пожара мы ее не видели. Она исчезла совсем. Куда делась, Поляковы не объясняют. Если бы собаку отвязали при пожаре и она убежала, то потом бы вернулась. Поэтому у нас люди думают, что хозяева собаку заранее увезли куда-то, чтобы она не бросилась на человека, который ночью проникнет к ним.
– А что в деревне говорят, могли Нигматуллины поджечь Поляковых?
– Народ уверен – поджигали не Нигматуллины. У Поляковых кроме собаки автоматическое освещение по всему периметру. Если кто ночью подойдет к ограде, фонари включаются по датчику движения.
Показания Иванова
В уголовном деле есть показания свидетеля Николая Иванова от 23 мая, друга младшего Нигматуллина. Иванов рассказал следователям, что Женя Нигматуллин признавался ему в поджоге.
– Это сильный аргумент для следователей, если бы не одно но, – объясняет нам адвокат Нигматуллиных Елена Шихова. – Иванов практически сразу подал заявление в СК о пытках, написав в нем, что его силой заставили дать такие показания.
– Как оперативники сразу вышли на Иванова в день пожара?
– Это загадка. В уголовном деле никаких наводок нет. Ни рапортов, ни донесений, что этот человек может что-то знать.
Нигматуллиных задержали в 12 часов 48 минут. А первый допрос начался в 22 часа 40 минут. Получается, что 10 часов задержанных готовили к допросам! Как готовили, можно только предполагать из протоколов самих допросов. А по словам Нигматуллиной, им якобы перекрывали дыхание целлофановыми мешками и пытали током. Но в протоколе картина совсем иная. Первым делом следователь по особо важным делам полковник юстиции Камушкина З.В. спрашивает Евгения Нигматуллина (сына): «...Жалоб на действия сотрудников полиции нет? Вы даете показания добровольно, без оказания давления?» Тот отвечает: «Да, добровольно».
Вот интересно, если бы Евгений ответил следователю: «Нет, я даю показания по принуждению сотрудников полиции, под пытками» – следователь это бы записала в протокол? Ну все же нормальные люди понимают абсурдность подобных вопросов. И вопрос этот в протоколе вызывает только циничную усмешку, недоверие к следствию.
Признание – царица доказательств?
Далее с первых же слов и отец, и сын признаются следователям, что это они решили поджечь хозяйственные постройки у Поляковой в отместку за то, что она не выплачивает им деньги 640 тысяч за проделанные работы.
У нас, конечно, нет доказательства, что подозреваемых пытали, но есть вопрос: зачем они сознаются в преступлении, если на них не оказывали давление? Может они виновны, этого мы тоже не знаем, но следователи, не предъявив Нигматуллиным ни единой улики, вдруг каким-то волшебным образом добиваются от них чистосердечных признаний! Более того, Нигматуллин младший на вопрос Камушкиной: совершал ли он прежде еще какие-то злодеяния? – вдруг начинает сознаваться еще в ряде не раскрытых ранее преступлений! Он сообщает, дескать «в апреле 2019 года я закинул дымовые шашки в ограду дома Фёдорова – начальника строительного контроля. ...В ноябре 2018 года я поджег автомобиль у бывшего главы района Евгения Щукина». Но и это еще не всё! Продолжая вспоминать свои злодеяния, Нигматуллин младший заодно сознается в порче автомобиля Фёдорова в апреле 2019 г. Ну и до кучи уж сознается в проколе колес автомобиля осенью 2018 года у некого проверяющего, фамилию которого Нигматуллин не знает.
Остается только дивиться: лучшие сыщики страны годами не могут раскрыть громкие преступления, например, убийство Влада Листьева, а простые тюменские следователи за один присест раскрыли и сегодняшний поджог, и еще кучу висяков! При этом не предъявляя никаких доказательств, не оказывая давления на подозреваемых. Уголовное дело сшито по всем канонам. Только вот веры этому делу нет по причине его идеальной гладкости. А вот заявления Людмилы Нигматуллиной и адвоката подозреваемых, что признания выбиты силой – требуют внимания в данном случае.
Полагаем, что без вмешательства Следственного комитета РФ в этой истории уже не разобраться.
Николай Варсегов, обозреватель «Комсомольской правды» - специально для газеты «Наша Версия»
