На прошлой неделе Россия ратифицировала Конвенцию № 132 Международной организации труда «Об оплачиваемых отпусках». Одним из основополагающих положений данного документа является минимальная продолжительность ежегодного оплачиваемого отпуска, которая должна составлять не менее двух недель. Норма международного права могла бы стать пустой формальностью, поскольку подобное правило и без того закреплено в действующем ныне в России трудовом законодательстве. Однако, как отмечают эксперты, присоединение России к 132-й конвенции МОТ грозит обернуться для работников рядом неприятных сюрпризов.
Конвенция Международной организации труда (МОТ) об обязательных отпусках была принята ещё в 1970 году на 54-й сессии Генеральной конференции МОТ и вступила в силу 30 июня 1973 года. Однако за все годы действия конвенции из более чем 180 государств – участников МОТ её ратифицировали всего 35 стран. Всё дело в том, что конвенция предусматривает в обязательном порядке предоставлять работникам как минимум трёхнедельный ежегодный оплачиваемый отпуск, причём две недели из них работник обязан взять единовременно. Оставшиеся же отпускные дни можно отгулять не позднее середины следующего года, иначе они попросту «сгорят». Подобные правила начнут действовать в России только через год – именно столько времени даёт конвенция стране для того, чтобы внести соответствующие изменения в национальное трудовое законодательство.
В случае с Россией, похоже, кардинальных изменений вносить не придётся. Большинство основных положений конвенции, даже в более расширенном варианте, и так уже содержатся в отечественном Трудовом кодексе (ТК).
«Например, конвенция предусматривает предоставление отпуска продолжительностью не менее трёх рабочих недель, а российское законодательство – не менее 28 календарных дней. И указанные в конвенции временные отрезки, которые должны включаться в стаж для назначения отпуска или исключаться из отпускного периода, даже более широко урегулированы в российском законодательстве», – поясняет директор Центра социально-трудовых прав Елена Герасимова.
По её словам, международная норма о том, что одна из частей отпуска должна быть не менее 14 дней, также есть в российском ТК. «В этом смысле ничего не меняется. Другое дело, что раньше почему-то, несмотря на то что это чёрным по белому записано в Трудовом кодексе, на это не обращали внимания. А теперь, потому что точно такая же норма предусмотрена в конвенции, на неё посмотрели другими глазами», – уточняет Елена Герасимова.
Столь «свежий» взгляд на уже известные нормы отечественного права в связи с ратификацией 132-й конвенции МОТ у российских работников и работодателей появился не случайно. Всё дело в том, что сложившаяся практика предоставления отпусков сегодня подчас существенно отличается от того, что на самом деле записано в ТК РФ.
Действительно, ныне действующие нормы предусматривают, что как минимум один раз в год сотрудник обязан отгулять не менее 14 дней. Однако на практике ещё ни один работодатель не возражал против того, чтобы работники и вовсе не ходили в отпуск. Причём выгода от такого положения вещей нередко была обоюдной. Ведь все неистраченные отпуска работника накапливаются и при увольнении предприятие обязано выплатить ему компенсацию за отпуск, что частенько бывает неплохим подспорьем к выходному пособию. Теперь подобной практике будет положен конец, поскольку неотгуленные отпускные дни согласно конвенции через полтора года попросту «сгорят».
В наступающем году отдых на популярных турецких курортах для россиян может вырасти в цене на 20 процентов. Владельцы отелей решили компенсировать убытки за счёт туристов.
В сложившейся практике взаимоотношений работников и работодателей в нашей стране нередко была распространена и другая схема. Работник писал официальное заявление на отпуск, получал отпускные, но при этом продолжал как ни в чём не бывало трудиться на своём рабочем месте. В результате получая ещё и официальную заработную плату. Подобная схема оказывалась весьма выгодной, особенно для тех работников, «белая» зарплата которых существенно отличается от фактических выплат, поскольку подобные «махинации» нередко позволяли сотрудникам накопить деньги на настоящий отпуск, который потом можно было бы взять, к примеру, неофициально, договорившись с работодателем в «индивидуальном» порядке.
Всё дело в том, что согласно ТК РФ отпускные выплаты исчисляются исходя из средней заработной платы сотрудника за 12 месяцев, предшествующих уходу сотрудника в отпуск. В расчёт среднемесячного заработка включаются все выплаты, предусмотренные системой оплаты труда, действующей на том или ином предприятии, как то: базовый оклад, тарифная ставка, сдельная расценка, доплата за работу в праздничные и выходные дни, сверхурочную работу и т.п. Однако подобная схема выглядит идеально только в теории. На практике работодатели если и оплачивают дополнительно сверхурочные или работу в праздничные дни, то стараются всеми силами избежать их официального оформления. Так что сумма отпускных, как правило, оказывается существенно меньше фактической заработной платы.
В любом случае у любителей накапливать отпуска или договариваться по индивидуальным схемам с работодателями остался всего год для того, чтобы получить все компенсационные выплаты за неотгуленные отпуска.
«У нас сохранится обязательство в отношении работников. Закон обратной силы не имеет, как вы помните, поэтому никаких экстраординарных ситуаций в связи с этим не произойдёт, – разъяснил замминистра здравоохранения и социального развития РФ Александр Сафонов. – Всё, что положено человеку отгулять в соответствии с национальным законодательством, он отгуляет. Либо – опять же в соотвествии с действующим Трудовым кодексом – он получит компенсацию».
Правда, по мнению аналитиков рынка, столь сильное педалирование темы с отпусками не что иное, как попытка создать видимость цивилизованного рынка труда в стране. Не исключено, что на практике всё останется по-прежнему. А изменения, которые будут внесены в национальное законодательство, окажутся выгодными в первую очередь работодателям, а не работникам.
«Единственное, к чему это может привести, – люди могут отказаться от накопления отпусков. К тому же во многих организациях существуют жёсткие ограничения по оплачиваемым отпускам, – констатирует замдиректора Центра трудовых исследований Высшей школы экономики Ростислав Капелюшников. – Получается, что подписание конвенции – это чистая формальность. Такие конвенции принимаются только ради того, чтобы замаскировать российское общество под цивилизованное. Это действительно самая удобная позиция, если ты при этом ничего не меняешь, но с принятием начинаешь смотреться гораздо лучше».
Действительно, как констатируют специалисты по отечественному трудовому праву, в России существуют куда более серьёзные вопросы взаимоотношений работника и работодателей, которые до сих пор в национальном законодательстве никак не урегулированы, либо их регулирование существенно отличается от принятых международных норм.
«Например, как регулируются трудовые отношения, права и обязанности работодателя и права работников в случае банкротства, реорганизации – всё это сильно отличается от положений, которые есть в европейских стандартах и конвенциях МОТ», – констатирует Елена Герасимова. По её словам, сегодня у российских работников крайне мало шансов выбить из работодателя задолженность по зарплате, которая могла образоваться в ходе различных реорганизационных процедур на предприятии. Кроме того, отмечают эксперты, в России достаточно слабое законодательство в части, касающейся создания профсоюзов, общественных объединений работников и т.п.
«Есть огромное число претензий к российскому законодательству в области свободы объединений, здесь есть прямые противоречия нормам Международной организации труда», – сокрушается Елена Герасимова. Однако о регулировании этих норм речи, похоже, пока не идёт – ведь для этого придётся пересматривать значительное количество положений ныне действующего законодательства, а также вести серьёзный мониторинг его соблюдения со стороны работодателей.
Предполагаемые же изменения, касающиеся правил предоставления отпусков, в этом смысле куда менее проблемны, при этом позволяют заработать определённые «политические» дивиденды на приведении российского законодательства в соответствие с международными нормами. Причём похоже, что против данных нововведений не будет возражать и значительная часть самих работников. В частности, .
