Раздробленность российских медиакомпаний похожа на распри русских князей накануне прихода Чингисхана. И в той же мере она ослабляет масс-медиа, когда надо защищаться от судебных исков или полицейского давления. Правозащитник СМИ Галина АНТОНЕЦ рассказывает о юридической медиапрактике на Дальнем Востоке.
3 года назад Вы говорили, что журналисты недостаточно активно обращаются за защитой. Изменилась ли ситуация?
Это по-прежнему так. Формально я привязана к медиахолдингу PrimaMedia, но предлагаю профессиональную помощь всем журналистам и медиакомпаниям, в том числе бесплатную.
Ситуация улучшилась, т.к. сейчас мы организовали Приморское отделение СЖР и проводим регулярные встречи с редакторами, включая организацию и проведение Дальневосточного МедиаСаммита. Но, хотя мы готовы помогать, журналисты обращаются редко.
Сколько было случаев юридического разбирательства в медиасфере с вашим участием?
Очень много. Гражданских дел по диффамации, защите чести и достоинства за год стабильно набирается 10–15.
Уголовное дело против журналиста в моей практике, к счастью, было только одно, позже его прекратили по истечению срока давности привлечения к ответственности. Нас это решение не устраивает, работаем дальше по делу.
Велик объем дел по административным штрафам за неправильно оформленные выходные данные или за материалы, приравненные к экстремистским. Набирается до полусотни случаев в год.
Много дел и по нарушению СМИ законодательства о рекламе. Любые нарушения в оформлении ведут к материальной ответственности. Обычно мы стараемся перевести наказание на должностное лицо с юридического, потому что размеры штрафа для того и другого несоразмерны.
Конкуренция между СМИ, особенно имеющими разные позиции, мешает защите прав СМИ?
Да, сейчас каждый пытается в своем углу решить свои проблемы, и я вижу это не только в Приморском крае.
Был случай: истец предъявил исковые заявления нам и конкурентному СМИ. У нас не было единой позиции, и, хотя в итоге мы победили, разобщенность затруднила мою работу.
Может быть, если бы я была сторонним юристом, не привязанным к одному СМИ, доверия ко мне было бы больше. Но так сложилось, PrimaMedia – моя любимая компания, я ей многим обязана.
У каждого медиахолдинга есть своя юридическая служба или хотя бы «свой» юрист. Проблема этих служб в том, что они обычно специализируются не на медиаправе, а являются юристами общей практики и наивно относятся к медиасфере по принципу «как-нибудь разберемся». В итоге выигрышные дела решаются не в пользу журналистов.
Как справляться с проблемой взаимного недоверия медийщиков-конкурентов?
Нужны специализированные общественные организации, независимые от финансовых интересов частной компании. Лучший пример – Центр защиты прав СМИ*. Хотя их внесли в список иностранных агентов, доверие коллег не уменьшилось.
Может быть, создание независимого юридического консультативного центра на базе союза журналистов, пусть регионального, решило бы эту проблему. Тут все опять упирается в вопрос финансирования.
Кто сейчас оплачивает вашу работу, когда нужно защитить журналиста или медиакомпанию в суде?
Медиахолдинг PrimaMedia сам оплачивает мою работу по представительству в суде.
Адвокаты Горгадзе и Волкова рассказали, что не так с делом Алёны Зыряновой в Волгограде
В остальных случаях нам вместе с защищаемым СМИ или журналистом приходится искать другие источники финансирования, пусть и с минимальной оплатой.
Иногда даже предпочтительно, чтобы она была минимальна, потому что более важно выступить в защиту свободы слова. Ведь требования законов сейчас очень жесткие: право на частную жизнь, охрана персональных данных, право на изображение, защита несовершеннолетних… Когда разбираешь на семинарах, о чем закон позволяет писать, получается, что писать нельзя ничего, – или приходится возводить оборонительную стену из кучи бумаг.
Часто спасает то, что граждане и чиновники слабо знают законы, позволяющие наказать журналистов.
Приведу пример. Потерялась девочка. Публикуя фотографию этого ребенка, СМИ нарушили сразу несколько законов, но они действовали в интересах общества.
Допустим, ребенок нашелся. СМИ должны перестать о нем писать и удалить все материалы на эту тему. А если ребенок стал жертвой преступления? Ведь может статься, что без внимания СМИ к ситуации виновник может уйти от ответственности, не говоря уже о профилактике подобных преступлений. Тут должны действовать моральные внутренние ограничители журналиста, и они, к сожалению, не всегда есть. Поэтому никакой информации без согласия родителей и иногда самого несовершеннолетнего.
Или тема суицида несовершеннолетних. Парадоксальная ситуация: в соцсетях выкладываются фото и видео, а СМИ имеют лишь право написать, что некая девочка покончила жизнь самоубийством, не раскрывая ни способ (это расценивается как подстрекание), ни имя без письменного согласия одного из родителей. Но многие ли журналисты пойдут к родителям, убитым горем, просить их о таком согласии?
«Неприятная» норма – о праве на изображение. Получается, что журналист, сделавший фотографию чиновника на заседании и опубликовавший ее в своем СМИ, нарушает право этого чиновника на изображение.
Отдельно можно долго рассуждать о теме курения. C наказанием СМИ тут явные перегибы. В прошлом году одно из районных СМИ наказали очень большим штрафом за выпуск в эфир военной кинохроники, в которой промелькнул человек, держащий в руках сигарету. Это было нормой жизни в то время, но СМИ не вставило предупреждение, что материал «содержит сцены курения». Для маленького районного СМИ штраф более 100 тыс. руб. – огромные деньги.
Кто чаще всего выступает вашим оппонентом в суде?
Если говорить о делах по диффамации, чаще всего частный бизнес (мы говорим про наш регион).
Чиновники очень редко это делают. Они понимают, что суды со СМИ могут иметь неожиданные последствия. А вот нерадивые предприниматели, нарушившие тот или иной закон и попавшие в СМИ, очень обижаются.
Но если уж чиновники идут биться со СМИ, то тут весь административный ресурс на страже их интересов.
Очень показательное большое дело – иск сенатора от Сахалина против PrimaMedia. Был материал о том, что жители поселка Озерский пожаловались на сенатора президенту, причем существовало реальное письмо от жителей и по нему даже проводилась проверка органами. Тем не менее, против нашего журналиста было возбуждено уголовное дело. Оно ни во что не вылилось, но силовое давление на редакцию было оказано колоссальное.
Полагаю, что сенатор на нас «обиделся». Однажды в наши редакции в Южно-Сахалинске и во Владивостоке одновременно пришел десант из сотрудников полиции. Мало того, что 10 человек завалилось в редакцию на Сахалине, во Владивосток в командировку прилетели 6 человек: опера, дознаватели…
Во Владивостоке у нас редакция большая, удалось как минимум отстоять компьютеры. А вот на Сахалине, где работают 4 девочки журналистки и главный редактор – тоже женщина, у них не только изъяли все компьютеры без законного основания, но и перетряхнули личные вещи, изъяли все личные флешки и диски. Работа редакции встала. В итоге жалобы, наказания полицейских. Мы повели себя активно, дали хороший отпор и не позволили себя запугать.
Через два года появился иск в суд. С моей точки зрения как юриста, занимающегося защитой СМИ уже 15 лет, его позиция в суде не выдерживает никакой критики.
Вы работаете с блогерами?
Да, они часто обращаются за консультациями – даже чаще, чем журналисты. Когда ввели «закон о блогерах», пришлось провести много индивидуальных консультаций.
С зарегистрированными СМИ проще – есть статьи закона о СМИ, защищающие их. Блогеры более уязвимы.
Наконец, у меня есть любимый блогер-фотограф Александр Хитров, с которым мы очень активно работаем по воровству фотографий. Подаем иски в суды, пытаемся призвать нарушителей к ответственности.
Интересен пример блогера Варламова, который ездит по регионам, фотографирует, публикует у себя в блоге, а затем региональные СМИ берут у него фото. А он потом подает на них иски и отсуживает деньги.
В основном запросы от блогеров приходят через соцсети – я присутствую только в Facebook***.
О чем вы будете говорить на тренинге на Третьем Дальневосточном Медиасаммите?
У нас будет 2 тренера-юриста: мы планируем, что приедет Галина Арапова**, и попросим ее рассказать про избирательное законодательство, но темы еще не согласованы. Я планирую рассказывать про авторские права: право на изображение и т.п.
Как показали последние процессы, здесь лежат самые большие финансовые риски для редакций, много нюансов и изменений, наработана большая юридическая практика. Верховный суд наконец дал свои разъяснения, очень интересные, относительно использования фотографий.
Журнал «Новости СМИ» №9, апрель 2016 год
- *
- Региональный фонд «Центр защиты прав средств массовой информации» («Центр защиты прав СМИ») внесен Минюстом в перечень НКО, выполняющих функции иностранного агента
- **
- Арапова Галина Юрьевна внесена Минюстом в реестр иностранных средств массовой информации, выполняющих функции иностранного агента
- ***
- 21.03.2022 г. американская транснациональная холдинговая компания Meta признана экстремистской и запрещена в РФ. Meta Platforms Inc. является материнской компанией социальных сетей Facebook и Instagram. Facebook и Instagram также признаны экстремистскими организациями, их деятельность на территории РФ запрещена.
