Подмосковный оздоровительный санаторий «Сосны» находится на 20-м километре Рублёво-Успенского (читай хрущёвско-брежневско-горбачёвско-ельцинско-путинского) шоссе. Ещё недавно это был райский уголок подмосковной землицы. Санаторий стоит на высоком берегу реки Москвы, и из окон его корпусов как на ладони — огромное, удивительное, ещё не застроенное уродливыми коттеджами зелёное поле.
Для Косыгина в «Соснах» соорудили лифт
В ЦК КПСС знали себе цену. А значит, и цену своему драгоценному здоровью. Вот почему ещё в далёкие сталинские времена эти райские гектары и были выбраны тогдашним «хозпалпалычем» для возведения санатория, в котором хозяева Страны Советов могли бы избавляться от подагр и геморроев. Когда-то по заповедным лесным тропинкам и асфальтовым дорожкам прогуливались Гришин с семейством, Фурцева с Фирюбиным и дочкой Светой. А чтобы было удобнее подниматься с берега реки наверх, по просьбе (приказу) Косыгина специально для него соорудили настоящий лифт.
Многое можно порассказать о «Соснах» и соснах вокруг. К сожалению, не только в мажоре. В недавний приезд сюда я обнаружил, что гулять здесь негде, почти не осталось тех самых заповедно-сказочных дорожек, некогда пронизывавших санаторную территорию. Что Баба-яговый дремучий сосновый лес вырублен, а на месте варварских порубок стоят коттеджи-терема. Спрашиваю: чьи дворцы-особняки? В ответ — или усмешка, или уходящие в сторону глаза. А то и угроза: проваливай отсюда.
Ну да ладно. Я приехал сюда не злобствовать и куражиться, а лечиться. Вот и лечись: купайся в «бесплатной» реке, играй в теннис по 500 рублей за час, глотай свежевыжатый сок за 500 (!) рублей стакан и созерцай лежащих у главного входа двух великолепных скульптурных оленей. Это уже задаром.
Трофейное имущество оседало в цековских обителях
Сейчас, наверное, уже трудно точно установить, в каком году появились эти олени в «Соснах». Скорее всего в конце 40-х годов прошлого века. То есть вскоре после войны, когда в России появилось неисчислимое трофейное имущество, вывезенное по репарациям из побеждённой Германии.
В прошлые приезды в «Сосны», надо признаться, я не очень размышлял над застывшими оленями. Привыкнув, я вроде бы уже и не замечал их. Лежат себе и лежат. Только дети увлечённо влезают на могучие шеи и теребят скульптуру за рога. А тут взыграло любопытство: что это за надпись на бронзовом основании изваяния? Нагнулся почти к земле и прочёл (пригодился минимально-школьный немецкий): олени-то сотворены в Берлине. В Германии? А как же они сюда попали? Кто завёз эту диковину на берег московской реки? Загадочно. Любопытно. Я потерял аппетит, стал плохо спать ночами.
Найти разгадку помогла г-жа Краузе, видный немецкий искусствовед.
С самого начала, с 1933 года, когда нацисты пришли к власти, они не жалели ни сил, ни денег, для того чтобы увековечить в веках могущество своей империи. И не только количеством полков, вооружений, наполеоновскими планами по завоеванию мира. Новый порядок в Германии должен был выразиться и в произведениях искусства, в символическом воплощении идей национал-социализма. Помпезность нацистов была безгранична: помимо имперской иконографии символами нового режима стали сильные и мощные животные и птицы — львы, орлы и олени, бронзовыми вариациями которых украшали свои резиденции гитлеровские бонзы.
Капитальный ремонт был проведён на десяти сооружениях через Москву-реку, некоторые из них не ремонтировались с момента ввода в эксплуатацию. Удалось сохранить все исторические элементы мостов.
Для своих поместий Геринг отхватывал самые аппетитные уголки немецкой земли
Одним из таких «любителей искусства» был Герман Геринг — главнокомандующий люфтваффе. Для своих поместий он отхватывал самые аппетитные уголки немецкой земли. Изолированные от посторонних глаз виллы поражали своей роскошью. Одна из самых богатых и таинственных резиденций главного лётчика рейха располагалась на берегу живописного озера, в 60 километрах к северо-востоку от Берлина. Чтобы получить его в своё пожизненное пользование, Геринг выпросил у Гитлера разрешение «приватизировать» это старинное охотничье угодье. Гитлер разрешил.
В 1934 году Геринг начал строить там свою новую резиденцию, назвав её Каринхалль — в память о своей первой жене шведке Карин. Геринг перевёз её останки из Швеции и захоронил в специально построенном для этого в Каринхалле склепе. Постройка удалась на славу. Через 3 года Геринг расширил поместье. А вход в него стали сторожить 2 бронзовых оленя. Агенты рейхсмаршала рыскали по всей Европе, не пропускали аукционов и распродаж, устраивая так, что уникальные творения человеческого гения попадали в коллекцию Геринга практически даром или за счёт различных имперских фондов.
20 апреля 1945 года Геринг прибыл в Берлин, чтобы поздравить фюрера с днём рождения, и, видимо, предчувствуя неминуемое, попрощался с ним. А затем вылетел в Каринхалль — к своим сокровищам.
С появлением первого советского разведподразделения (это произошло 26 апреля 1945 года) Каринхалль был разрушен мощным взрывом. До июля 1946 года вся округа была объявлена закрытой зоной. Солдаты Советской армии разбирали развалины ещё недавно богатейшего частного музея.
Так неужели от него ничего не осталось? Осталось! Не очень много, буквально крохи. Но крохи алмазные. Точнее — бриллиантовые, поскольку любое произведение искусства, попадавшее в коллекцию Геринга, было совершенно. Совершенны и эти 2, как, наверное, уже догадался читатель, бронзовых оленя, украшающих вход в главное здание санатория «Сосны». Олени, мирно лежащие на пороге бывшего санатория ЦК КПСС, — это те самые олени, которые «охраняли» геринговский Каринхалль.
Оленей — реставрировать, поднять на постаменты и защитить от лишних прикосновений
Их идентичность была установлена немецким учёным Мартином Альбрехтом, ныне живущим в Берлине. Выяснилось, что этот известный специалист откликнулся на просьбу крупнейшего знатока окрестностей Рублёвского шоссе Андриана Рудомино. «Олени представляют собой совершенные по форме превосходные бронзовые экземпляры, имеющие исключительную художественную и историческую ценность», — писал г-н Альбрехт. Подтвердили это заключение и осматривавшие скульптуры специалисты Всероссийского института реставрации и Музея изобразительных искусств им. А.С. Пушкина. Было решено, что оленей надо немедленно реставрировать, поднять на постаменты и защитить от излишних прикосновений.
Вот почему мы обращаемся к Управлению делами Президента РФ: «Господа, приглядите за оленями. Как бы им не «приделали ноги» и они не оказались в одном из возводимых вокруг «Сосен» дворцов нуворишей, а то и на аукционе «Сотбис» или «Кристи». Кстати, по оценкам экспертов, цена «любимцев» Геринга сегодня равна $500 тысячам.
А вот мнение американского банкира и коллекционера, признанного авторитета в области русского искусства князя Никиты Лобанова-Ростовского:
— Уже более полувека буквально гибнут в «Соснах» брошенные на землю 2 великолепных бронзовых оленя, созданных немецким скульптором Христлибом и отлитых известной берлинской литейной фирмой Gladenbeck und Sohn. Много лет этих прекрасных произведений садово-парковой скульптуры не касалась рука реставратора. К тому же какие-то местные «умельцы» измазали их бронзовой краской, дети и взрослые портят скульптуры, нанося им непоправимые увечья.
Такое отношение к перемещённым объектам культуры заставляет задуматься об их судьбе. Казалось бы, чего проще: владеете культурными ценностями — следите за ними как положено в цивилизованном обществе. Кстати, их третьего собрата можно увидеть в целости и сохранности на постаменте в зоопарке берлинского района Фридрихфельде.
Приведу лишь некоторые примеры взаимовыгодного сотрудничества по перемещению оказавшихся за рубежом в годы Второй мировой войны исторических реликвий. Так, архив следователя Соколова с многочисленными документами о гибели императора Николая II и его семьи был куплен князем Лихтенштейном и передан им (при посредничестве барона Э.А. Фальц-Фейна) в обмен на возвращение семейного архива властителя Лихтенштейна, вывезенного после войны из Вены, где был княжеский замок. А трофейный архив баронов Ротшильдов не так давно обменяли на документы, связанные с императором Александром II.
