В переговорах по контролю за вооружениями Россия оказалась между двух огней. С одной стороны, прослеживается желание Трампа не связывать себя никакими обязательствами: для продления СНВ-3 Штаты выставили невыполнимое условие – участие в договоре Китая. В то же время нет сомнений, что КНР наращивает ядерный потенциал, который в будущем может стать проблемой для нашей страны.
Китай не собирается участвовать в гонке вооружений и ни при каких условиях не будет первым применять ядерное оружие. Это написано в так называемой Белой книге по обороне (разъяснение позиции официального Пекина по отдельным вопросам национальной военной доктрины), опубликованной в июле прошлого года. В то же время, если верить докладу Стокгольмского института исследований проблем мира (SIPRI), в 2019 году КНР увеличила свой ядерный потенциал на 10% – с 290 до 320 зарядов.
С неясными целями
Поскольку китайцы публикуют крайне скупую информацию о своей ядерной программе, в реальности боеголовок может быть больше.
Официальная позиция Пекина по поводу ядерного оружия не меняется десятилетиями: страна не готовится к полномасштабной ядерной войне; ей достаточно небольшого арсенала, чтобы при необходимости нанести ответный удар по нескольким американским городам. Однако, если верить авторитетным англоязычным изданиям, на деле подход КНР к развитию своего ядерного потенциала кардинально изменился. Было бы странно, если бы этого не произошло, с учётом того, как изменилось за последние полвека место КНР среди ведущих мировых держав.
«Китай молча увеличивает свой арсенал. В отличие от Северной Кореи эти действия не сопровождаются какими-либо требованиями к другим странам. КНР просто наращивает свою военную мощь, её цели не вполне ясны» – примерно такими словами характеризуют ситуацию западные эксперты, пока Вашингтон пытается вовлечь Пекин в трёхсторонние переговоры по контролю за вооружениями. Китайская дипломатия отказалась участвовать в этом процессе, объяснив свою позицию тем, что ядерные силы страны слишком малы – три сотни боеголовок сопоставимы с тем, что имеет в своём распоряжении Франция или Великобритания.
Реальные амбиции КНР в сфере ядерного оружия можно было оценить 1 октября 2019 года на прошедшем в Пекине параде по случаю 70-летия образования республики. Китайские военные продемонстрировали на площади Тяньаньмэнь сразу несколько новых межконтинентальных баллистических ракет, в том числе ракету DF-41, способную нести заряд мощностью, предположительно, 1 мегатонна (в 55 раз больше, чем сбросили американцы на Хиросиму). По оценкам экспертов, DF-41 может достигнуть европейской части России за 20 минут, западного побережья США – за 30 минут. Средства доставки есть, а ядерные заряды китайцы научились делать ещё в 1960-х.
Решающая пятилетка
Если верить авторам американского журнала Foreign Policy, которые в марте этого года опубликовали статью «Ядерное оружие Китая: Загадка, завёрнутая в тайну», Пекин стремительно развивает свою атомную промышленность. «Китай планирует значительно расширить свои мощности по обогащению урана и переработке плутония. Формально эти мощности созданы для производства топлива для гражданских реакторов, но КНР планирует производить гораздо больше топлива, чем она могла бы потреблять внутри страны и продавать на экспорт», – говорится в статье. Авторы считают, что планы по развитию этих мощностей не выглядят экономически обоснованными. В то же время, если они будут реализованы, Китай сможет производить такой объём высокообогащённого урана, которого хватит для изготовления 1500 новых боеголовок ежегодно.
Высший суд Швейцарии приостановил сотрудничество с Россией по одному из ключевых налоговых дел. Разбирательство длится с 2018 года, когда Россия попросила информацию о нескольких счетах в швейцарских банках.
Средства доставки боеголовок, судя по всему, продолжают совершенствоваться. По данным британской The Times, спутниковые снимки западных разведслужб фиксируют небывалую активность на ядерном полигоне Лобнор (Lop Nur) в провинции Синьцзян. «Китай создаёт широкий спектр различных типов ракетных систем: баллистических ракет малой, средней и большой дальности, ракеты для автомобильных и железнодорожных платформ», – цитирует газета спецпредставителя президента США по контролю над вооружениями Маршалла Биллингсли. К этому следует добавить подводные лодки и бомбардировщики – на параде в Пекине 1 октября прошлого года в числе прочего были продемонстрированы беспилотные подводные и летательные аппараты, способные нести ядерное оружие.
По данным авторов Foreign Policy, китайское руководство также инвестировало гигантские деньги в разработку межконтинентальной баллистической ракеты шахтного базирования. Такие ракеты считаются оружием первого удара, а вовсе не инструментом возмездия агрессору. Они могут быть оснащены гиперзвуковыми двигателями, которые обеспечивают не только высокую скорость, но и движение по сложным траекториям, затрудняя работу противоракетной обороны.
При таких темпах развития Китаю потребуется минимум 5, максимум 10 лет, чтобы достигнуть ядерного паритета с Россией и США. Причём паритета не просто по количеству боеголовок – в распоряжении Пекина будет полноценная ядерная триада. И потому возникает вопрос: что будет дальше? Кому и ради чего Китай будет грозить своей ядерной дубинкой?
Зов Севера
Руководство КНР, по сути, не скрывает, что её наиболее вероятным противником в случае ядерного конфликта станут Соединённые Штаты. В Вашингтоне, в свою очередь, относят к «противникам первого уровня» и Россию, и Китай. Поскольку Москва и Пекин провозглашают союзнические отношения, а также потому, что Китай пока не достиг ядерного паритета с США, западные военные эксперты считают уместным суммировать ядерные арсеналы двух стран. По сути, нашу страну воспринимают как ядерный щит Поднебесной, и это во многом поддерживает позиции России на международной арене. Но что будет, когда чужой щит Китаю больше не потребуется? Вряд ли стоит удивляться, если через 5–10 лет китайские товарищи начнут разговаривать с нами совсем в другом тоне. А если учесть интерес китайцев не только к российскому Дальнему Востоку, но и к Арктике, то пограничные столкновения на реке Уссури в конце 1960-х могут показаться нам детским утренником.
Водный маршрут из Шанхая в Нью-Йорк через Северо-Западный проход (вдоль побережья Северной Америки) примерно на 3,7 тыс. километров короче, чем маршрут через Панамский канал. Северный морской путь (СМП), который проходит по российским территориальным водам, значительно короче, чем маршрут из Китая в Северную и Центральную Европу через Индийский океан, Суэцкий канал и Средиземное море. Правда, в этом случае возникает вопрос о цене транзита и контроле за СМП. Что будет, если Китай официально примет распространённую на Западе точку зрения, рассматривающую Севморпуть как «международную собственность»?
Интерес к Арктике приобретает в Китае поистине национальный масштаб. Пока Компартия КНР вырабатывает стратегию освоения полюса, китайские туристы стали главными покупателями круизов по российским северным морям. Контроль над Севером становится у них чем-то вроде национальной идеи, а тягачи с ядерными ракетами на площади Тяньаньмэнь дают этой идее прочное основание.
История
Ядерный полигон Лобнор в китайской провинции Синьцзян считается крупнейшим в мире, его площадь достигает 100 тыс. квадратных километров. Именно там 16 октября 1964 года состоялось первое ядерное испытание в КНР, что сделало страну пятой ядерной державой в мире.
Первая ядерная программа Китая была принята в 1951 году, через два года после основания республики. Изначально программа была ориентирована только на мирное использование атома, но в середине 1950-х её дополнили секретным разделом, направленным на создание собственного ядерного оружия и его носителей.
В 1954 году председатель Компартии Китая Мао Цзэдун обратился к первому секретарю ЦК КПСС Никите Хрущёву с просьбой раскрыть секрет атомной бомбы и помочь наладить производство нового оружия. Хрущёв сначала ответил отказом, но через год СССР всё же начал помогать Китаю в разработке первой ядерной бомбы.
В 1996 году Китай объявил мораторий на ядерные испытания. Позднее Пекин подписал Договор о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний, но до сих пор не ратифицировал этот документ.
